Пермь в поисках нового звука
Участникам VII Пермского экономического форума в этом году предстояло не просто пообщаться и поделиться наболевшим, но и придумать новую культуру — "Культуру Три". Первые две за них уже придумал писатель-эмигрант Владимир Паперный в своей книге 1980-х годов "Культура Два", также приехавший на форум наполнять смыслом новое определение, которое и должно стать основным трендом для России после "разрушительных" 1990-х и "восстановительных" 2000-х. В поиске будущей "Культуры Три" приняла участие корреспондент "Ъ" ИРИНА ПАРФЕНТЬЕВА. Хотя единства мнений о том, что именно должно получаться, на форуме не предполагалось, именно в этом и в готовности слышать соседей и предполагался успех.
Согласно заданному книгой Владимира Паперного тону (интервью с писателем-эмигрантом читай на стр. 18), "Культуре Один" — революционному периоду — в российской истории соответствовали 1990-е. После докладов (с ними выступили в том числе учредитель Школы управления и демократии Арташес Газарян, первый замгендиректора телеканала "Россия" Александр Любимов, президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский), которые больше напоминали воспоминания о баснословно "лихих" временах, участники форума провели интерактивное голосование, по итогам которого стало понятно, кто же сидит в зале. Большинство присутствующих все же хотело бы вернуться к началу новой российской истории (60% голосов; меньшинство — 11% — составили те, кто бы хотел вернуться и вовсе в СССР) и считает приватизацию ошибкой (52%). Правда, как отметил в своем выступлении ведущий научный сотрудник Института экономической политики Кирилл Рогов, "ошибка у реформаторов 1990-х годов заключалась не в том, что либеральная доктрина приватизации была ошибочной, а в том, что они не обратили внимания и не поняли главного вопроса, а откуда должен взяться этот самый справедливый рынок, который придаст правам собственности законность". Таким образом, налицо первый тезис "Культуры Три" — это переосмысление, а вернее, осмысление двух предыдущих культур.
Искать "справедливый рынок" участники продолжили на сессии "Культуры Два", описанной как стабилизационный период. Как охарактеризовал начало 2000-х годов замдиректора Института философии РАН Петр Щедровицкий, перед страной в этот период стояло три ключевые группы проблем. "Первая — это проблема поиска модели пространственного развития России и адекватной этой модели системы регионального управления. Вторая — это возможности диверсификации экономики и встраивания в существующую развивающуюся систему международного разделения труда. И, наконец, третья — это проблема оценки качества человеческого и социального капитала",— пояснил он.
Более точное место России, которое она заняла в 2000-2010 годах в мировой системе координат и, по сути, с чем встала на новой отметке "2010-2020", описал управляющий партнер московского офиса McKinsey & Company Ермолай Солженицын. "Мы большая экономика, у нас неплохой рост, мы седьмые в мире,— отметил он.— Безработица у нас сейчас довольно низка и будет еще ниже, потому что мы потеряем 10-15 млн из занятого населения за следующее десятилетие". Далее еще менее оптимистично от консультанта многих российских и западных компаний пошли реплики о том, что "ну, конечно, нефть свалилась с неба — замечательно", "производительность труда у нас низкая, 30% от Америки, и за последние три года она не выросла". Состояние российской промышленности последнего десятилетия он и вовсе сравнил с костюмом. "Вот был у человека костюм 20 лет назад, но человек похудел и костюм стал ему большой. А потом он насытился, стал поправляться, а костюм ему хоть и нормально по размеру, но уже морально устарел",— рассуждал господин Солженицын. Завершил свое выступление он, уже глядя на настоящее: "Финансовая сила накоплена, настрой на "Сколково" — это очень хорошо, но не надо забывать про какие-то системные вещи. Нельзя сделать сразу 25 разных инициатив, 26 платформ, 5 направлений модернизации, "Сколково", инвестиционный фонд и еще что-то и по каждому из них проводить по пять совещаний, и уже не остается тогда времени заниматься системными вещами". Это был, по сути, еще один тезис "Культуры Два": одеваться необходимо по фигуре, точность и собранность — это то, чего нам не хватало ранее.
Чтобы участники форума, вероятно, лучше подготовились к осмыслению и формированию "Культуры Три", со спецдокладом перед заключительной сессией выступил президент Института свободы и демократии Эрнандо де Сото. Исторический экскурс экономической мысли начиная с XIX века свелся к финальной реплике: "Собственность — это и есть невидимая рука рынка". Отметим, в интервью "Ъ" господин де Сото достаточно внятно заявляет тему возможного понимания будущей "Культуры Три": как и для всякой страны, путь в будущее не может быть шаблонным и описываться в стандартных терминах. "Культура Три" — это отказ от стандартных моделей и приоритет поиска.
Наконец, завершить поиски новой культуры и нового тренда российской действительности на период до 2020 года решили, в частности, директор Музея современного искусства PERMM Марат Гельман (его колонку читайте на стр. 20), ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов и экс-губернатор Всемирного экономического форума Пьер Жан Эверат. О том, что думают представители политического и экономического сообщества о предстоящем десятилетии, стало также ясно из опроса, проведенного по итогам заседания. Так, главным вызовом, который должен быть учтен при формировании "Стратегии-2020", является Китай (51%; мусульманский мир — 24%, США — 11%), а основной внутренней угрозой является вероятность социального взрыва (66%). По отношению к государственной роли участники форума также были практически единогласны: оно должно перестать быть игроком рынка, а перейти в категорию регулятора (68%).
Можно было бы продолжать и далее формулировать тезисы будущей "Культуры Три". Но в этом нет необходимости: участники ПЭФ-2011 не скрывали, что в последующие годы намерены продолжить это занятие. Причем как в пределах Перми будущей весной, так и все время, оставшееся до будущей весны.