Я сижу на скамейке в парке на Бульварном кольце, неподалеку от станции метро "Кропоткинская", и потягиваю свой сок. Деревья еще по-зимнему безлиственны, но весеннее солнце согревает город даже сейчас, вечером. Москвичи радостной рекой вытекают из своих офисов. Мир в полном порядке — если бы не одна маленькая деталь. "Так, что это у нас тут?" — спрашивает полицейский, который подошел ко мне и моему коллеге Морицу. Театральным жестом он указывает на бутылку в руке Морица.
"Ну да, — говорит Мориц, — это пиво". Он непонимающе улыбается. Неужели теперь в России нельзя пить пиво в парках?
Капитан — четыре звезды на погонах — торжествует. "Nein!" — кричит он по-немецки. Тут подходит его подчиненной со шрамом на щеке и бормочет что-то о статьедвадцатьдвадцатькодексакасательнонарушенияобщественногопорядка (так в тексте.— "Власть"). Для начала проверяют наши документы. Ага, иностранцы! Как будто это не было заметно сразу по нашим велосипедам, которые стояли рядом со скамейкой. Больше никто в Москве не ездит на велосипедах.
Затем разговор приобретает неожиданный для нас, но логичный поворот. Мы должны пройти в участок, где запротоколируют нарушение общественного порядка. Для столь невинного нарушения это, как нам кажется, чересчур хлопотно. Но тогда мы еще не понимали, что стали участниками тысячи раз отрепетированного спектакля. Типичный москвич здесь должен был бы предложить заплатить штраф на месте, но со скидкой. Деньги тут же оказались бы в кармане полицейского. Но мы отказались от этой роли. И вот мы молча идем в направлении полицейского участка, с обеих сторон от нас — наши велосипеды и полицейские. "Money-money",— шепчет капитан. Мы смущенно улыбаемся. Представитель государственной власти с пистолетом на поясе попрошайничает — и это в богатой Москве.
Вскоре и полицейским надоедает этот театр; им, как и нам, неохота составлять протокол. Капитан вздыхает: "Ой-ой-ой, как же плохо нам платят!" Тот, который со шрамом, шипит: "Медведев, этот мерзавец!" Его начальник говорит с укором: "Тсс, не здесь!" И они мило прощаются с нами.
Я так и не смог прояснить, действительно ли запрещено пить пиво в парках. Пресс-служба московской полиции грубо ответила резким "да". Статья 20.20 Кодекса об административных правонарушениях гласит, напротив: нет, в парках запрещено пить только водку. А мне пока и без этого слишком жарко."
The Guardian, Лондон, Великобритания
"Вокруг российской зимней Олимпиады разразился скандал
Рекламная кампания, связанная с зимними Олимпийскими играми 2014 года в России, спровоцировала скандал: в ней якобы используются "фашистские" изображения...
Гигантские рекламные щиты в Москве и обложки буклетов, рекламирующих "Горки Город", элитный жилой комплекс, строящийся в Красной Поляне, украшены изображениями сноубордиста — на вид истинного арийца — и всматривающейся в даль фигуристки...
"Нет никаких сомнений в том, что авторов этой рекламы вдохновило нацистское искусство",— считает Екатерина Деготь, известный искусствовед и бывший куратор Государственной Третьяковской галереи...
Деготь и другие считают, что стиль и позы изображенных в рекламе людей недвусмысленно намекают на нацистское искусство, которое акцентирует расовую чистоту и превосходство.
The Guardian стало известно, что над изображением этих спортсменов работала санкт-петербургская дизайнерская компания Doping-Pong. Она же в качестве одного из своих онлайн-баннеров использует свастику.
В числе недавних проектов, осуществленных этой компанией,— серия эротических фотографий двух женщин. Одну из них зовут Фа (фашист), другую — Антифа (антифашист). Они борются друг с другом на ринге и срывают друг с друга одежду. В этой драке, похоже, одерживает победу Фа, которая, торжествуя, заворачивается в нацистский флаг...
Дима Мишенин, один из дизайнеров, работающих в Doping-Pong, утверждает, что не поддерживает крайне правых идей, но считает, что "олимпийская эстетика начинается в Берлине 1936 года и ее автор — Лени Рифеншталь".
"Для меня это вопрос эстетики и красоты",— добавил дизайнер.
На вопрос об использовании нацистских иллюстраций в других его работах он ответил: "Когда я использую символ культуры нацистской Германии, такой как свастика, тогда, конечно, я использую его как представитель народа-победителя"...
Некоторые считают, что критика рекламы "Горки Города" слишком раздута...
Один 26-летний веб-дизайнер в беседе с The Guardian сказал: "Что в них такого фашистского и арийского? То, что у сноубордиста нос не картошкой, не означает, что он не может быть русским"...
"Горки Город" выпустил заявление своего креативного директора Дмитрия Лещинского, в котором тот намекает на некий заговор с целью дискредитировать проект.
"Любые ассоциации с фашизмом очень неприятны для нас, а мнения и методы некоторых "критиков" провоцируют именно такие ассоциации",— сказал он..."