В конце года принято подводить итоги. "Власть" решила не отступать от этой традиции. Тем более что заканчивающийся год можно считать если не выдающимся, то уж точно выбивающимся из ряда нескольких предыдущих лет. За год в России изменилось все — и расстановка политических сил внутри страны, и ситуация в экономике, и характер взаимоотношений с Западом.
Государство
Главным внутриполитическим событием года для России стало то, что нынешний властный режим, оказавшись на краю пропасти, все-таки смог мобилизоваться. По историческим меркам совсем недавно, в начале весны, когда Юрий Лужков говорил об "агонии" Кремля, даже многие ельцинские сторонники в кулуарах признавались, что мэр нашел самое точное слово.
Но оказалось, что и в политике иногда случается как в медицине: безнадежный больной вдруг собирает в кулак все ресурсы своего организма и выживает.
Весной Кремль казался как раз тем самым смертельным больным. У погрязшего в интригах и абсолютно деградировавшего от постоянных кадровых зачисток президентского аппарата все валилось из рук. Кремль был не в состоянии довести до конца ни одну из своих комбинаций. Вершиной бездарности и беспомощности президентского окружения стала история со Скуратовым в начале этого года. После того как Совет федерации отказался утвердить отставку генпрокурора, некоторые кремлевские обитатели всерьез рассуждали о том, когда Кремлю выгоднее сдаться Лужкову.
Видимо, как раз провал комбинации со Скуратовым стал переломным моментом. Переломным не в том смысле, что после этого все пошло хорошо. А в том, что президентское окружение наконец осознало, насколько все плохо.
Это осознание, порой переходившее в отчаяние, и стало причиной спасения. Администрация начала действовать импульсивно и решительно. (Кстати, именно тогда Анатолия Чубайса, вечного оппонента околосемейного стратега Бориса Березовского, из чистого отчаяния "поставили на кнопку" — то есть вывели на пульт Борису Ельцину прямую связь с ним).
Сначала эти судорожные движения производили самое жалкое впечатление. Отставка Евгения Примакова (которая вопреки ожиданиям произошла до, а не после голосования в Думе по импичменту президенту), казалось, была предпринята от безысходности: Кремль словно бы старался приблизить свой конец. А спустя несколько дней, когда не только был благополучно провален импичмент, но Думу еще и заставили с первого раза утвердить премьером Сергея Степашина, импульсивное решение Кремля уже выглядело единственно верным. И все равно — эта тактическая победа ельцинской команды казалась тогда случайной и уж точно незаслуженной.
Следующим внезапным шагом Кремля, который сначала представлялся полным безумием, а потом оказался наиболее верным, была отставка Степашина, уже произведенного прессой и частью политиков в преемники Ельцина.
В тот понедельник, когда был обнародован указ об увольнении Степашина, во всех властных кабинетах можно было услышать немало нелестных слов в адрес "семьи", которая настолько обезумела, что у себя же из-под ног выбивает последнюю опору. По общему убеждению, глава кремлевской администрации Александр Волошин добивался отставки Степашина исключительно ради того, чтобы спасти собственную голову (премьер тогда требовал, чтобы Ельцин выбрал между ним и Волошиным).
Однако уже вскоре после отставки Степашина, который начал поочередно изменять то Чубайсу с Явлинским, то Явлинскому с Чубайсом, то обоим вместе с Черномырдиным, а то публично признаваться, что "как офицер" не сможет отказать, если понадобится Кремлю, стало ясно, что видеть в нем кандидата в президенты было сильным преувеличением.
В начале августа, когда лужковское "Отечество" слилось с шаймиевской "Всей Россией", казалось, что Кремль проиграл все, что мог. А когда Примаков согласился возглавить ОВР, ответ на вопрос, кто будет следующим президентом, казался очевидным. В стране возникла новая политическая реальность: вместо беспроигрышного даже при слабом Кремле противостояния Ельцин--КПРФ появилось очень опасное — Лужков и Примаков против Ельцина. Мощная некоммунистическая оппозиция могла стать гибельной для президентского окружения.
И ему, этому окружению, не могло не быть по-настоящему страшно. Только от страха можно начать действовать столь решительно и даже нагло.
На этом авантюристическом запале удалось и создать кремлевский блок, и начать беспощадную компроматную борьбу с конкурентами, после которой информационная война олигархов 1997 года за "Связьинвест" кажется невинной забавой.
Но самой удачной находкой года стало провозглашение президентским преемником безвестного Владимира Путина. Теперь уже трудно вспомнить, какой жалкой игрушкой в руках загнанного в угол ельцинского окружения казался несколько месяцев назад тот, кто сегодня стал героем победоносной чеченской войны, главным рейтингоносцем страны и ее "единственной надеждой". Совершенно не обязательно, что эта надежда не окажется напрасной. Но дело в другом: люди, которые в начале года проигрывали все, что только можно, начали выигрывать, оказавшись перед выбором — либо действовать, либо погибать.
Экономика
Экономические итоги 1999 года выглядят следующим образом. Доллар, который в январе стоил около 23 рублей, в декабре продавался примерно за 27 рублей. Впрочем, все остальные товары, кроме доллара, подорожали за год, по официальным данным, на 40%, а по неофициальным — на 80-90%. Соответственно, большинство российских граждан, имеющих рублевые накопления и получающих зарплату (а зарплата почти ни у кого за год не возросла), стали беднее в 1,5-2 раза. Так что будет точнее сказать, что держатели долларовых активов обеднели меньше, чем все остальные. Россия продолжала оставаться страной с чрезвычайно высокой по мировым меркам инфляцией.
Государство помогало народу как могло. Центральный банк печатал деньги: увеличение денежной массы, по его собственным оценкам, составило 40% (на самом деле, по-видимому, несколько больше).
При этом ЦБ обеспечивал относительно стабильный курс доллара и благодаря такой политике искусственно поддерживал импорт. Импортеры могли покупать относительно дешевые доллары, приобретать иностранные товары, дорого их продавать за рубли и вновь покупать еще больше долларов. Так что на товарном рынке за год особых изменений не произошло. Магазины не закрылись, и на прилавках полно импортных товаров.
Откуда в России брались доллары? В этом главный секрет 1999 года. Ответ простой. В январе мировые цены на нефть составляли примерно $10 за баррель. В декабре — $25. Цены на остальные сырьевые товары тоже чрезвычайно выросли. 75% выручки экспортеров ЦБ принудительно изымал, заставляя продавать доллары на внутреннем валютном рынке.
Еще одним секретом 1999 года было то, что Россия практически не расплачивалась по своим внешним обязательствам, разве что немножко платила по еврооблигациям и долгам перед МВФ. Разительный контраст с началом 1998 года, когда доллары уходили из страны всеми возможными способами, например через погашение ГКО! Правда, почти никаких новых западных кредитов в этом году Россия не получала. Даже МВФ, который обещал $4,5 млрд на погашение долгов перед самим собой, дал за год только первый транш в $640 млн.
Но самое главное отличие 1999 года от всех предыдущих — это начало экономического роста. В январе даже сами власти были искренне уверены, что по итогам года страну ждет экономический спад в 2%. Так они были напуганы 17 августа 1998 года. А в декабре официальная статистика объявила, что ВВП за год вырос на 1,5-2%. Официальной статистике можно не верить. Однако различные косвенные показатели и свидетельства очевидцев подтверждают: производство в стране действительно несколько возросло.
Дело, по-видимому, вот в чем. Уходящий год был первым, когда деньги перестали быть бесплатными. В 1992-1995 годах деньги можно было получать фактически даром — в виде кредитов ЦБ и бюджетных ссуд. И в 1995-1998 годах для этого не нужно было прилагать никаких усилий — деньги появлялись сами собой в виде чудовищных процентов по ГКО или западных кредитов. "Бесплатными" деньгами пользовались все — от банкиров и предпринимателей, до уборщицы в банке и работника бюджетной сферы (бюджет тоже существовал за счет "бесплатных" денег). Производство в таких условиях развивать было просто смешно — зачем зря тратить полученные деньги?
Сейчас все обстоит совершенно по-другому. В кредит деньги получить очень трудно и от ЦБ, и от коммерческого банка. Минфин больше не платит огромных сумм тому, кто согласится дать несколько рублей бюджету: система ГКО рухнула. Западные банки, правительства, частные инвесторы и МВФ не хотят давать русским ни цента. В России по-прежнему много рублей, долларов и товаров. Но теперь их надо заработать.
В этом смысле экономика России в 1999 году стала рыночной. А в рыночной экономике для увеличения производства нет нужды прибегать к заклинаниям, как это привыкло делать российское правительство. В рыночной экономике производство растет само собой. Просто потому, что все хотят зарабатывать деньги — а для этого нужно что-то производить.
Дипломатия
Еще год назад Россия временно отозвала для консультаций своих послов в США и Великобритании в знак протеста против начала операции "Лис пустыни". Смысл демарша был в том, чтобы четко дать понять Западу: у России есть свои национальные интересы, они не всегда совпадают с интересами США и Европы и Москва намерена жестко отстаивать их.
В течение нынешнего года американцы и британцы несколько раз наносили ракетно-бомбовые удары по Ираку. Но в Москве их оставили без внимания. Не потому, что интересы изменились, а потому, что их пришлось отстаивать уже в другом месте. Гораздо жестче, решительней и на более высоком уровне.
Весной российский премьер-министр в последний момент отменил свой визит в США и развернул свой самолет над Атлантикой — в знак протеста против начала натовских бомбардировок Югославии.
А в декабре в бой пошел сам президент. В Пекине, во время встречи с китайским лидером Цзян Цзэминем Ельцин публично напомнил президенту США Биллу Клинтону о том, что Россия обладает полным арсеналом ядерного оружия. На сей раз причиной демарша была Чечня.
Несмотря на внутриполитические зигзаги, сопровождавшиеся сменами премьеров, во внешней политике наблюдалась удивительная последовательность и преемственность. При Примакове, развернувшем самолет, были заморожены отношения с НАТО, прошли беспрецедентные митинги перед посольством США в Москве. Сменивший Примакова Степашин заявил о необходимости восстановить отношения с Западом. Однако именно при нем они едва не переросли в военное столкновение, когда российские десантники предприняли неожиданный марш-бросок на Приштину. Путин же с самого начала избрал жесткий тон в разговорах с западными коллегами.
За год отношения России с Западом оказались заметно испорчены. И теперь уже там поговаривают об отзыве для консультаций своих послов из Москвы и введении санкций против России. Политическая риторика обеих сторон изменилась и зачастую стала напоминать времена холодной войны. Российская пресса разоблачает "заговор Запада", западная, не стесняясь, называет Россию "бандитской страной", в которой правят бал коррупция и преступность.
Некоторые политологи и в России, и на Западе считают, что нынешнее похолодание в отношениях — явление временное, обусловленное российскими выборами, парламентскими и президентскими. Заявления и демарши российских политиков делаются в расчете на своих избирателей. Запад же, понимая, что нынешняя российская власть доживает последние месяцы, не видит смысла в том, чтобы подыгрывать ей. А следовательно, летом будущего года, когда будет избран новый президент России, отношения с Западом снова нормализуются.
Однако они вряд ли вернутся к прежнему состоянию. Радость западного мира по поводу возвращения "блудного российского сына" в лоно мирового сообщества давно уже прошла, тельцы съедены, и теперь западных родственников раздражает его поведение за общим столом. А вернувшийся сын уже понял, что манеры манерами, а за столом зевать нельзя. Иначе останешься без обеда.
АНДРЕЙ ТРОЕВ