Курортная драма

О прогремевшем 30 лет назад "Сочинском деле", пожалуй, слышали все. Но не многие знают об уникальной роли в этой истории заместителя генпрокурора СССР Виктора Найденова

Александр ЗВЯГИНЦЕВ, заместитель генерального прокурора РФ

Год пятидесятилетия для Найденова оказался роковым. О том, что он схлестнулся с любимцем генсека Брежнева, первым секретарем Краснодарского крайкома партии Сергеем Медуновым и к тому же поставил вопрос о привлечении к уголовной ответственности ряда руководителей этого региона, в том числе и видных партийных бонз, многие уже знали. Но дистанцироваться предпочитали от Найденова, а не от Медунова.

В то время, когда во главе следственного управления прокуратуры СССР фактически стоял Найденов, в обществе активно заговорили о громких уголовных делах, которыми занялись следователи генпрокуратуры. Понятно, что самыми главными из них были дело "Океан" и "Краснодарское дело".

Как дела стали "делом"

Свои борения с сильными мира в ранге заместителя генерального прокурора СССР Найденов начал в те годы, когда генеральным прокурором страны был легендарный человек, в прошлом главный государственный обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе, Роман Андреевич Руденко. Он всегда сам курировал расследования наиболее важных уголовных дел. И кто знает, отчего у Романа Андреевича произошел четвертый, последний инфаркт, после которого он скончался? История болезни об этом умалчивает. Зато история "Краснодарского дела" говорит, что это произошло в самый драматический период расследования.

После ухода из жизни Руденко неприятности посыпались на Найденова... Но лучше по порядку. Все началось с того, что в благодатном Краснодарском крае, хозяином которого тогда был первый секретарь Краснодарского крайкома партии Сергей Медунов — член ЦК КПСС, Герой социалистического труда, близкий приятель генерального секретаря Брежнева, секретаря ЦК Черненко и многих других важных персон,— были выявлены вопиющие факты беззакония, произвола и коррупции. Произошло это так. При расследовании дела по Минрыбхозу следователи вышли на курортный город Сочи. Там их заинтересовал директор первого тогда в стране магазина фирмы "Океан" Пруидзе, который был арестован за передачу взятки заместителю министра Рытову. Последовали аресты и других сочинских чиновников: заместителя директора магазина "Океан", директора базы мясорыбторга, начальника гаража совминовского санатория и еще нескольких человек. В показаниях замелькала фамилия председателя Сочинского горисполкома Воронкова.

Так возникло уже "Краснодарское дело". Собственно говоря, оно не представляло собой единого целого, а состояло из ряда отдельных дел, которые следователи направляли в суд по мере их окончания. Дела были объединены лишь своей географией. На каком-то этапе Найденовым к расследованию была привлечена чуть ли не половина сотрудников Следственной части прокуратуры СССР, не считая прикомандированных следователей из различных регионов страны. Но в то же время все дела были очень тесно связаны. Каждый следователь, занимаясь своим делом, так или иначе вникал и в то, что происходило в кабинетах его коллег. Допрашивать им приходилось не только "своих" обвиняемых, но и тех, кто проходил по другим делам. Но над всеми этими делами незримо вставала фигура хозяина края Медунова.

В этом "Краснодарском деле" было все: небывалый накал страстей, беспрецедентное давление на следствие, в том числе и со стороны руководителей страны, шантаж, угрозы расправы, мужественное поведение и стойкость одних сотрудников прокуратуры и милиции и предательство других, отставки и увольнения, инфаркты и инсульты у некоторых участников этой драмы и даже трагические смерти.

Паника

После того как председатель Сочинского горисполкома Воронков попал в орбиту следствия, он был арестован и препровожден в Лефортовскую тюрьму. Вспоминая это дело, старший следователь по особо важным делам Владимир Калиниченко рассказывал: "В Сочи началась паника. Нам пытались доказать, что показания обвиняемых о взяточничестве серьезного внимания не заслуживают, что дают их люди, "длительное время содержавшиеся под стражей и находящиеся в условиях изоляции". Именно эту фразу будет позже обыгрывать Медунов в выступлениях, на страницах газет, в докладных записках в ЦК КПСС".

У одного из свидетелей по делу, председателя Хостинского райисполкома, не выдержали нервы, и он после допроса следователем Эфенбахом покончил жизнь самоубийством. Раздались крики о том, что следователи довели до самоубийства честного человека. Началась служебная проверка, которая никаких нарушений, а тем более злоупотреблений не обнаружила.

Руководители края делали все возможное, чтобы "закрыть" краснодарские дела. Они пытались давить на Найденова, руководившего всем ходом следствия. Владимир Калиниченко рассказывал, что придумали такой хитрый ход: "В Сочи решили провести всесоюзное совещание начальников горрайорганов внутренних дел курортных городов страны. Главная роль в этом спектакле отводилась Юрию Чурбанову (первому заместителю министра внутренних дел, зятю Л. И. Брежнева.— "О")". Пригласили для участия в совещании и Найденова. Пышно и торжественно встречали в аэропорту Адлера высокопоставленных гостей, особенно — принявшего решение не обделить своим вниманием столь важное мероприятие Медунова. И сегодня в моих личных архивах лежит цветная фотография, на которой в фойе горкома партии запечатлены Чурбанов — на переднем плане в мундире генерал-лейтенанта внутренних войск и огромным набором орденских колодок, рядом, но чуть сзади Медунов — с Золотой звездой Героя социалистического труда. За ними — другие участники совещания, и в том числе улыбающийся Виктор Найденов. Глядя на фотоснимок, я всегда думал, как интересно было бы узнать, что на уме в этот момент у каждого из них. Про других не знаю, но Виктора Васильевича, полагаю, волновала оперативная информация о том, что его намереваются пригласить на ужин, угостить спиртным, на обратном пути под благовидным предлогом остановить машину и спровоцировать инцидент со всеми вытекающими отсюда последствиями. Насколько эта информация соответствовала действительности, сказать трудно, но Найденов не стал искушать судьбу. Сразу после окончания совещания он с работниками КГБ уехал в Гагры, а Медунов и Чурбанов в "резиденцию" на застолье. Ближе к вечеру последовала команда Медунова привезти к ним Найденова, но в гостинице его уже не было.

Краснодарские власти действительно могли тогда спровоцировать все что угодно. В своей статье "Судьба прокурора" писатель и журналист Аркадий Ваксберг вспоминал, что после того, как в "Литературной газете" был опубликован его очерк "Ширма" о бывшем сочинском "голове" Воронкове, "торговавшем вверенными ему ценностями распивочно и навынос, хапавшем взятки и услужливо их дававшем", Ваксбергу по кинематографическим делам срочно надо было побывать в Сочи. Накануне отлета Ваксбергу позвонил Найденов. "Никогда еще Виктор Васильевич не был со мной так сух и так лаконичен,— писал Ваксберг.

— Вы собрались в Сочи,— не спрашивая, а сообщая, сказал он.— Настоятельно рекомендую этого не делать.

— Убьют? — мрачно пошутил я, не посмев спросить, откуда у него столь точная информация.

Найденов шутки не принял.

— До этого, думаю, не дойдет. Но... Мало ли что... Вдруг вам захочется там нахулиганить. Или...— он запнулся.— Кого-нибудь изнасиловать... Вы меня поняли? В обиду вас мы не дадим, но цели они достигнут. Распустят слухи — им не впервой. Вы будете обороняться, а не наступать. Впрочем, решать вам, а не мне. Я только предупредил...

Полет был отменен. Расспрашивать о подробностях мне казалось неловким".

Аресты

Несмотря на сопротивление, следствием все же был привлечен к уголовной ответственности и в дальнейшем осужден секретарь Сочинского горкома партии Мерзлый. Однако, с другой стороны, с подачи Медунова был снят с работы, а затем и исключен из партии прокурор Сочи Петр Костюк, активно помогавший следствию и дававший санкции на аресты некоторых высокопоставленных местных взяточников. Министр внутренних дел СССР Николай Щелоков уволил из органов внутренних дел заместителя начальника УВД Сочинского горисполкома Удалова и еще нескольких руководителей, активно способствовавших разоблачениям. Фактически следствию был предъявлен ультиматум: немедленно покинуть Сочи.

Но Найденов и не думал сдаваться. Аресты высокопоставленных сочинских чиновников продолжались. Оказались в тюрьме второй секретарь Сочинского ГК КПСС Тарановский, заведующий отделом административных и торгово-финансовых органов Перепадя, ряд руководителей торговли и общественного питания Сочи. Тогда Медунов выдвинул "тяжелую артиллерию". Он написал докладную записку в ЦК КПСС, обвиняя следователей прокуратуры СССР во всех тяжких. От руководителей прокуратуры Союза Медунов, ни много ни мало, требовал не только отстранения от должности следователей Эфенбаха, Розенталя, Чижука, но и их ареста.

Обстановка вокруг дела накалялась с каждым днем. Ряды арестантов пополнил бывший секретарь Краснодарского крайкома партии, а непосредственно перед арестом — уже заместитель министра мясомолочной промышленности СССР Тарада. У него были изъяты деньги и ценности на сумму свыше 350 тысяч рублей (официальная зарплата чиновника его уровня тогда не превышала 400 рублей) и "нажитое имущество", которое при переезде в Москву перевозилось на рефрижераторах. Был арестован председатель партийной комиссии крайкома Карнаухов, другие высокопоставленные чиновники, бывшие к тому же депутатами местных Советов. Несмотря на представление прокуратурой СССР доказательств вины обвиняемых, крайисполком не дал согласия на привлечение их к уголовной ответственности. Однако по представлению генерального прокурора СССР Рекункова, который сменил на этом посту Романа Руденко, такое согласие было получено от президиума Верховного совета РСФСР.

Не выдержав напряженной борьбы и постоянных нападок, скончался от инсульта в возрасте чуть более пятидесяти лет следователь по особо важным делам Георгий Эфенбах.

Прокуратура Союза продолжала активно работать по всем краснодарским делам. И в тот момент, когда Медунов рапортовал на срочно созванном им пленуме краевого комитета КПСС, что комиссия ЦК КПСС никаких нарушений со стороны секретаря Сочинского горкома партии Мерзлого не установила, в Сочинский горисполком поступило представление, подписанное заместителем генерального прокурора СССР Найденовым, в котором испрашивалось согласие на привлечение депутата Мерзлого к уголовной ответственности. Это переполнило чашу терпения Медунова. Он добился встречи с генеральным секретарем ЦК КПСС Леонидом Брежневым, отдыхавшим в то время на берегу Черного моря. Судьба Виктора Найденова была решена. Шел тогда 1981 год...

Опала

Именно тогда, в сентябре 1981 года, меня пригласил к себе прокурор Украины Федор Глух (я тогда работал его старшим помощником). Федор Кириллович особой дружбы с Найденовым не водил, но знал, что мы давно знакомы. В тот критический момент Глух повел себя очень по-мужски. Он сказал: "Ты с Найденовым в хороших отношениях. Ему сейчас непросто. Послезавтра у него юбилей. Съезди в Москву и поздравь его от нас. Ему будет приятно".

Вскоре, в ноябре 1981 года, Найденов был освобожден от занимаемой должности и уволен из органов прокуратуры. По этому поводу помощник генпрокурора Валентин Демин написал стихи "На снятие В. В. Найденова". В прокуратуре их прочли многие:

По мнению людей приличных,

Он свое дело знал отлично.

Но любят более пластичных

И тех, что все решают лично.

Под тихий шорох авторучек,

Без нахлобучек и без взбучек,

Без шума лишнего и чтения морали

Его убрали.

Ты спросишь, где искать мораль?

Ищи, где хошь,

Найдешь едва ль...

Отстоять его генеральный прокурор СССР Рекунков тогда не сумел — не хватило авторитета. Это был не "тяжеловес" Руденко. Более того, Рекунков не смог оставить его в органах прокуратуры. Не прошло даже его предложение о назначении Найденова на должность директора Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности.

25 декабря 1981 года Виктор Васильевич назначается на незначительную должность заместителя начальника отдела по расследованию уголовных дел в следственную часть Главного следственного управления МВД и ему — государственному советнику юстиции первого класса (что соответствует воинскому званию генерал-полковника) было присвоено всего-навсего звание полковника милиции. Не успел Найденов даже вникнуть во все тонкости этой должности, как был переведен на должность заместителя начальника Академии МВД СССР.

Однако расследование "Краснодарского дела" продолжалось, и Виктор Васильевич с большим волнением следил за ним.

Осмелевший Сочинский горисполком не дал прокуратуре своего согласия на привлечение к уголовной ответственности Мерзлого. Вторично этот вопрос перед депутатами был поставлен осенью 1981 года генеральным прокурором СССР Рекунковым. Депутаты тянули до последнего, но весной 1982 года сдались. В мае того же года Мерзлый был арестован. Его делом занялся следователь по особо важным делам Владимир Калиниченко.

К этому времени другой следователь Константин Майданюк сумел "раскрутить" дело Тарады, который, казалось, давал правдивые показания, раскаивался, даже рассказал о некоторых тайниках с драгоценностями. Но следователь понимал, что это не все. И следователь нашел-таки деньги Тарады, о которых он не рассказал. Это были вклады на предъявителя на немаленькую сумму. Пережить это Тарада не смог. После одного из допросов он вернулся в свою камеру в крайне возбужденном состоянии, потерял сознание и был доставлен в городскую больницу. Через день Тарада скончался.

Конец "Краснодарского дела"

После того как сменилось руководство ЦК КПСС, а генеральным секретарем стал Юрий Андропов, следствие пошло без помех. К длительным срокам лишения свободы были приговорены люди из ближайшего окружения Медунова — Тарановский, Перепадя, Мерзлый, Карнаухов и другие, многие десятки руководителей предприятий, учреждений и организаций Краснодарского края. Сгустились тучи и над самим Медуновым. Теперь и ему пришлось давать показания в следственной части прокуратуры.

На должности заместителя начальника Академии МВД СССР Найденов пробыл до июня 1984 года. После смерти Брежнева Найденов стал добиваться восстановления в прежней должности и обратился с письмом к Андропову. Только после этого, и то с длительными проволочками, его ходатайство было удовлетворено. Правда, теперь как заместитель генерального прокурора СССР он уже не руководил следствием. Ему вновь стали прочить большую карьеру, однако этому уже не суждено было сбыться.

В марте 1987 года он был назначен главным государственным арбитром СССР, и многие именно с этим назначением связывали его будущий взлет, но уже в июне Найденов скоропостижно скончался. Похоронили Виктора Васильевича на Новодевичьем кладбище.