Мы с самого начала активно поддерживали этот эксперимент, так как наш вуз всегда искал и набирал талантливых ребят по всей территории страны. Ведь таланты — они как золото — рассыпаны по всей России. В 1990-е годы, когда доходы населения уменьшились, география желающих поступить сузилась до центральной части России. А ЕГЭ дал возможность выпускникам из небольших центров поступать в престижные вузы.
Наша дискуссия с преподавательским составом о введении ЕГЭ носила конструктивный характер, и в конце концов мы сошлись на том, что надо участвовать в эксперименте. Мы внимательно смотрели за успехами и неудачами вновь поступивших студентов, сравнивали тех, кто поступил по ЕГЭ, с теми, кто поступил по олимпиадам, по нашим собственным экзаменам. И вот что обнаружили: ребята, которые поступили по ЕГЭ, учатся ничуть не хуже. Да, на младших курсах у них меньше отличных оценок, но меньше и двоек. А вот к старшим курсам поступившие по ЕГЭ ничем не отличаются от олимпиадников.
Поэтому даже тот, кто не был сторонником ЕГЭ, теперь все больше доверяет этому инструменту испытаний. Конечно, есть разность в подходе к набору задач — мы всегда стремились на экзаменах на Физтех смещать акцент в практическую плоскость, в ЕГЭ же больше теоретической составляющей. Однако я бы сказал, что это задачи не другого рода, а другого оттенка.
Но от олимпиад мы по-прежнему не отказываемся, они у нас дополняют ЕГЭ. Олимпиадная задача всегда такова, что для ее решения нужна яркая мысль — надо догадаться. Если мысль не озарит, вероятность решения практически равна нулю. Есть школьники, которые способны ярко мыслить, и они нам, конечно, по-прежнему нужны. Но есть и такие школьники, которые могут делать множество громоздких вычислений, и ни разу не ошибиться. И такие абитуриенты тоже нужны. Кстати, я обратил внимание, что сейчас на международных олимпиадах произошел существенный сдвиг как раз в эту сторону: для победы просто необходимо уметь производить сложные вычисления большого объема.
Бесспорно, ЕГЭ — это больше синица в руке: добротное знание материала и умение решать трудные задачи. И яркие творческие личности, которые могут от волнения что-то перепутать, могут здесь и проиграть. По моим наблюдениям, таковых примерно 1% поступающих. И при нынешней системе ЕГЭ мы этот процент можем потерять. Но яркая мысль не на пустом месте возникает, и таких самородков мы можем определить во время окончательного собеседования. В этом случае мы им рекомендуем подать документы в другой вуз, а через год вернуться к нам, переводом. Так что и в этом проблемы я не вижу.
Мне представляется, что проблемы, и гораздо более серьезные — в другом. Основная из них — уровень преподавания физики в школе, который в последние 10-20 лет серьезно снизился. Физтеховские программы довольно сложные, и для их изучения необходим высокий уровень владения предметом, который школы в последнее время зачастую обеспечить не могут. Нам пришлось даже ввести для младших курсов дополнительные занятия по школьному курсу физики и математики — в выходные дни.
Что же касается собственно ЕГЭ, то проблемы все здесь решаемые. К примеру, наибольшая точность при определении уровня знаний путем ЕГЭ наблюдается в диапазоне 50-80 баллов. Сейчас каким-то образом верхняя планка корректируется институтом апелляции — он очень хорошо работает. Можно также предусмотреть дополнительные баллы за оригинальный способ решения. Нужно просто двигаться дальше, совершенствовать систему ЕГЭ, развивать ее.