В конце февраля Владимир Путин снял главного московского налогового полицейского Бориса Добрушкина с поста замначальника Федеральной службы налоговой полиции. "Опять мочат Лужкова",— смекнула широкая общественность. Действительно, Добрушкин — человек Лужкова. Действительно, московский мэр за последнее время лишился своего прокурора, начальника ГУВД, главного сыщика и гаишника. Тем не менее есть все основания отнести случай с Добрушкиным не к большой политике, а к криминальной хронике.
Генерал Борис Добрушкин, совмещавший две должности — главы московского управления Федеральной службы налоговой полиции и заместителя начальника ФСНП,— пока сохранил за собой пост главного городского полицейского. Но едва ли надолго: говорят, его скоро совсем уволят из органов.
Впрочем, Добрушкину еще, можно сказать, повезло. У ряда его непосредственных подчиненных ситуация похуже: например, на заместителя начальника московского управления ФСНП Сергея Павлова и начальника отдела надзора за банками Анатолия Мигунова уже заведены уголовные дела.
Очень сомнительно, что неприятности, обрушившиеся на налоговых полицейских,— следствие антилужковских интриг. Как стало известно "Власти", в ФСБ — ведомстве, которое до недавнего времени возглавлял Владимир Путин,— давно копился компромат на Добрушкина. И совсем не политического характера.
Бюро недобрых услуг
Московское управление Федеральной службы налоговой полиции имеет стойкую репутацию одной из самых коррумпированных госструктур. Управление оказывает всем желающим широкий спектр "услуг", на которые имеется четкий прейскурант. Так, если у вас есть желание организовать наезд полицейских на какую-либо коммерческую структуру, будьте любезны выложить $15 тыс. Хотите по его итогам возбудить уголовное дело, приготовьте еще $20 тыс. Есть все основания полагать, что именно такой характер носили нашумевшие визиты налоговых полицейских в издательский дом "Семь дней", Собинбанк и центральную аптеку компании "Ферейн". (Владелец "Ферейна" Владимир Брынцалов заявил сразу после проверки, что уволит Добрушкина, однако ему это оказалось не по силам.)
Система посредников в УФСНП отработана настолько четко, что поймать мздоимцев за руку практически невозможно. Под суд время от времени идут лишь мелкие сошки. Кроме того, очень часто взятки передаются не наличными деньгами, а "по безналу" — например, перечисляются на счет какого-нибудь благотворительного фонда (об этом см. ниже).
Услугами УФСНП активно пользуются столичные власти. Допустим, приглянулись им крупнейшие в Москве склады АО "Реализационная база хлебопродуктов #1" с их огромными денежными потоками и товарооборотом. Поскольку в начале 90-х годов они были приватизированы иностранцами, "национализация" по-московски выглядела следующим образом: на предприятие натравили налоговиков, выставили многомиллионные штрафы, обанкротили и попытались выкупить за бесценок.
Вот как об этом рассказывает председатель совета директоров АО Алекс Секлер: "С самого начала майор налоговой полиции Константин Иванов, руководивший проверкой, повел себя как-то странно: 'У нас есть сигналы, что у вас не все в порядке с приватизацией... Иностранцы ограбили трудовой коллектив'. Затем полицейский попросил меня о встрече на нейтральной территории. В гостинице 'Советская' он был более откровенен: 'Проверка компании должна завершиться обнаружением серьезных нарушений. Это приведет к вынесению в отношении "Хлебопродукта" таких штрафных санкций, которых база не вынесет'. Вообще-то, добавил майор, лично он не заинтересован в изобретении каких-либо нарушений; он вполне удовлетворился бы, если бы его взяли на оклад в компанию — в налоговой полиции, мол, слишком маленькая зарплата. Сумму оклада он пообещал назвать после того, как оценит масштабы злоупотреблений на предприятии".
На базу хлебопродуктов Иванова не взяли — наоборот, написали на него заявление в милицию. Между тем налоговые проверки на "Хлебопродукте" продолжаются.
Откуп по безналичному расчету
19 января 2000 года прокуратура Западного административного округа возбудила уголовное дело против первых руководителей управления налоговой полиции Москвы. Пока, правда, не за взяточничество, а за злоупотребление служебным положением. Дело #183006 расследуется в отношении заместителя Добрушкина Сергея Павлова, начальника отдела надзора за банками Анатолия Мигунова и ряда других сотрудников УФСНП.
Погорели налоговики на вполне рядовой операции. 16 ноября 1998 года в банк "Национальное кредитное товарищество" (НКТ) пришел предприниматель Николай Щербаков, чтобы погасить кредит на 8,5 млн рублей. Сдав в кассу 6,3 млн, он пообещал привезти оставшуюся часть позднее. Но не прошло и получаса, как в банке вместо Щербакова появились сотрудники столичной налоговой полиции и потребовали отдать внесенные средства. По их словам, деньги принадлежали Межведомственному благотворительному фонду поддержки налоговых органов (кстати, как выяснилось впоследствии, не зарегистрированному ни в Минюсте, ни в регистрационной палате). Дескать, Щербаков по поручению сотрудников фонда должен был их конвертировать, но почему-то использовал в иных целях.
Банкиры удивились такой постановке вопроса и объяснили, что Щербаков вернул собственные долги, не имеющие никакого отношения к налоговой полиции. Тогда в НКТ явились несколько десятков оперативников УФСНП и, предъявив поручение о проведении проверки, начали обыскивать помещения. Ничего не найдя, они опять предложили "добровольно" вернуть 6,3 млн рублей. Ответ был отрицательным.
На следующий день одного из руководителей НКТ, Максима Богунова, вызвали к замначальника управления налоговой полиции по Москве Сергею Павлову и начальнику отдела надзора за банками Анатолию Мигунову. Прежде чем отправиться на встречу, Богунов написал заявление в ФСБ. Чекисты предложили ему записать беседу на диктофон, что банкир и сделал.
"Когда вы нам деньги отдадите? — начал Мигунов.— Если денег не будет, мы запускаем механизм. Возбуждаем дело, арестуем корсчет... А принесете, мы все претензии снимем". Павлов: "Если денег до 13 часов не будет, арестуем не только корсчет, но и счета учредителей банка".
Затем Богунова отвели в кабинет начальника оперативного управления налоговой полиции Евгения Дуренкова. "Учитывая вашу молодость и горячность, мы репрессивных мер пока не применяем,— говорил Дуренков.— Я в налоговой полиции работаю с первых дней, я арестовывал Мавроди Сергея Пантелеевича. Так что в этой жизни я что-то уже знаю. Пройдет год-два, но всегда по всем картотекам налоговых органов будете проходить вы и ваши ближайшие связи... В общем, решайте сами, а то могут начаться необратимые процессы".
И действительно: в этот же день, как и обещал генерал Павлов, в НКТ прибыли специалисты первого отдела УФСНП и начали документальную проверку по соблюдению налогового законодательства.
27 ноября УФСНП провело в банке силовую операцию, в ходе которой у председателя правления Сергея Юнина изъяли $15 тыс. в счет погашения "ущерба" Межведомственному благотворительному фонду поддержки налоговых органов. Через два дня ЦБ по представлению налоговиков приостановил движение по корсчету НКТ. 30 ноября налоговая полиция возбудила уголовное дело по факту мошенничества (сейчас в связи с затянувшимся розыском Щербакова это дело приостановлено).
На этом полицейские репрессии не прекратились. В мае 1999 года следственный аппарат налоговой полиции возбудил дело против Сергея Юнина как директора ЗАО "Алмаз" (эта фирма является одним из учредителей НКТ), предъявив ему обвинение в неуплате налогов на сумму 800 тыс. рублей. Сейчас это дело находится в Дорогомиловском суде. В том, что и оно шито белыми нитками, сомнений не осталось после того, как уже в январе 2000 года арбитражный суд Москвы вынес решение о признании недействительным акта налоговой проверки НКТ — а именно этот документ лежал в основе обвинения.
В конце января все окончательно встало на свои места: против инициаторов преследования НКТ заведены уголовные дела, а сам глава московского управления Борис Добрушкин указом Владимира Путина лишен федерального статуса, и его дальнейшее пребывание в налоговых органах под большим вопросом. Теперь пострадавшим полицейским, похоже, стоит уповать только на Межведомственный благотворительный фонд поддержки налоговых органов. Если таковой существует.
ЛЕОНИД БЕРРЕС
Можно сказать, что Борису Добрушину везет — на него пока не завели уголовного дела