5 июля Московская филармония закроет сезон исполнением в Концертном зале имени Чайковского оперы Гаэтано Доницетти "Дочь полка". Комическая опера XIX века знаменита своими далеко не шуточными требованиями к способностям певцов.
К 1840 году, когда состоялась премьера "Дочери полка", Доницетти находился в зените общеевропейской славы. Уже была написана большая часть тех опер, названия которых до сих пор не сходят с театральных афиш,— "Лючия ди Ламмермур", "Мария Стюарт", "Анна Болейн", "Лукреция Борджа" и, конечно, "Любовный напиток". Его музыку помимо признанных оперных столиц Апеннинского полуострова пели в театрах и театриках чуть ли не по всему континенту (и даже за океаном, в Америке), но вне пределов Италии особо ценили в Париже. Король Луи-Филипп в 1835-м пожаловал Доницетти орден Почетного легиона, а вскоре композитор и вовсе переехал из Неаполя, где ему докучали административные интриги и нападки цензуры, во французскую столицу.
"Дочь полка" — одна из немногочисленных доницеттиевских опер, изначально написанных на французское либретто, а не перелицованных из итальянской версии, как это было с "Лючией ди Ламмермур". Сочиненный автором водевилей Жаном Франсуа Байяром и директором Opera-Comique Жюлем Анри де Сен-Жоржем текст оказался на редкость удачным: непринужденная и веселая пьеса с колоритными характерами, где поровну сентиментальности и комизма, немало выигрывала по сравнению с либретто многих итальянских опер-буфф той же поры, цеплявшихся за классические три единства. "Дочь полка" — это молодая маркитантка Мари, подкидыш, воспитанный солдатами. Девушка так прикипела к своим благодетелям и к военно-полевым условиям, что поклялась выйти замуж только за военного — и влюбленному в нее тирольцу Тонио приходится записываться в полк. Между тем оказавшаяся по невезению поблизости от театра военных действий маркиза Беркенфильд узнает в Мари пропавшую когда-то дочь и увозит ее в свой замок. Год спустя мы видим Мари в замке, отчаянно тоскующую по родному полку, упорно предпочитающую военные мотивчики обожаемым маркизой чувствительным ариям и готовящуюся, к большому своему неудовольствию, выйти замуж за герцога. Но тут появляется полк вместе с дослужившимся до офицера Тонио, который распугивает знать сообщением о том, что дочь маркизы была маркитанткой, после чего влюбленным остается только пожениться.
В вокальных партиях главных героев, испещренных колоратурами, пышно цветет итальянское понимание "красивого пения" — bel canto. Партию Мари, с которой блистали лучшие колоратурные сопрано прошлого века — Лили Понс, Беверли Силлз, Джоан Сазерленд, а недавно также и Натали Дессей,— будет теперь петь Патриция Чьофи. Хрупкую итальянку с изящным тембром, интеллигентной манерой и необыкновенным тактом в исполнении громадного лирико-колоратурного репертуара, от Монтеверди до Верди, в Москве уже хорошо знают по другим оперным проектам филармонии: она пела Виолетту в "Травиате" и Джульетту в "Капулетти и Монтекки" Беллини. И будет невероятно интересно хотя бы в концертном варианте посмотреть, как именно эта деликатная аристократка будет петь Мари, которую принято изображать на сцене девчонкой-сорванцом.
Исполнитель партии Тонио тоже хорошо известен. Это молодой тенор Сергей Романовский, блеснувший в роли Тибальда в тех же самых "Капулетти и Монтекки", а потом еще певший Альмавиву в "Новой опере". В отменных технических способностях его свежего и звонкого, белькантовой огранки тенора можно не сомневаться, но все-таки Тонио в смысле виртуозности своего рода предел: в его арии "Ah mes amis, quel jour de fete" композитор выписал аж девять верхних "до". То, что теперь эту партию, прославившую в свое время, например, Паваротти, будет петь российский тенор, довольно лестное для нашей оперы событие, особенно если учитывать, что остальные главные участники проекта — итальянцы. Партия старого гренадера Сюльписа, главного из полковых "отцов" Мари, отдана итальянскому баритону Винченцо Таормине, а дирижировать оркестром филармонии будет супруг Патриции Чьофи — Лучано Акочелла.