Воротилы антикварного мира

То, что для России — экзотика, для Франции — обыденность: крупнейшие антиквары и галеристы являются фигурами большой политики. Один из лидеров Социалистической партии и бывший премьер-министр Лоран Фабиус — выходец из семьи потомственных антикваров. Анн Сан-Клер, супруга теперь уже бывшего директора-распорядителя МВФ Доминика Стросс-Кана,— внучка создателя современного французского арт-рынка Поля Розенберга. Династия антикваров Вильденштейнов не так явно связана с сильными мира сего, однако ее влияние на европейскую политику огромно.

СУРИЯ САДЕКОВА

Ги Вильденштейн стал главным персонажем набирающего обороты скандала, разразившегося весной 2011 года в связи с громкой публикацией в еженедельнике Le Point. После нее господина Вильденштейна таскали на допросы в министерство финансов — объяснять происхождение его доходов и отчитываться на предмет уплаты налогов.

В мире нет другой галереи, которая могла бы одновременно предложить клиентам восемь работ Рембрандта, восемь — Рубенса и десять полотен Ван Гога. А также трех Эль Греко, двух Боттичелли, 20 Ренуаров, 80 Фрагонаров и 180 Боннаров. А заодно Тициана, Ватто, Тинторетто, Веласкеса, Писсаро, Курбе, Моне. Неудивительно, что галерею Wildenstein называют самой влиятельной в мире. Таких, чья история началась еще в XIX столетии, меньше десятка в мире. В начале ХХ века особняк Вильденштейнов (улица Боэти, 57) называли парижской Флоренцией. С 1923 года семья антикваров владеет крупнейшими в мире конюшнями. А знатоки кино не могут не знать, что съемки знаменитого фильма Сидни Поллака "Out of Africa" проходили в кенийском поместье-заповеднике, которым владеют все те же Вильденштейны.

Скандальная история, ставшая достоянием общественности после публикации во французском журнале обширного досье на семью Вильденштейн, тянется уже десять лет. Она угрожает окончательно разрушить репутацию министра финансов Эрика Верта, уже пошатнувшуюся из-за драмы в семействе Бетанкур (владельцев компании L`Oreal — одного из столпов французской экономики), и еще сильнее понизить рейтинги Никола Саркози, ближайшего друга Ги Вильденштейна. Ги — последний из представителей мощного клана галеристов, которых любящие всяческие аббревиатуры французы называют династией W.

Простые истины

Натан Вильденштейн (1851-1934) бежал из Эльзаса в Париж после того, как в результате Франко-прусской войны эта территория отошла Германии. Провинциальный портной Вильденштейн любил барахолки. Однажды он купил картину старого мастера и неплохо сумел ее перепродать. Потом ему удалась еще одна подобная сделка, а вскоре портняжные ножницы и швейная машинка были забыты вовсе. Натан Вильденштейн видел, что антикварная живопись, будучи доступной по цене, помогает нуворишам повысить самооценку и создать нужную репутацию, придает новому богатству желаемый статус и легитимность. Вильденштейн энергично скупал старое искусство, которое в начале ХХ века стоило действительно недорого. Ведь Фрагонар, Шарден были тогда именами, вышедшими из моды.

Галерист Натан Вильденштейн вовремя понял, что главную роль на рынке искусства будут играть американские коллекционеры. И одним из первых в 1889 году организовал отделение в Нью-Йорке. А в 1925 году появился филиал в Лондоне.

Уже обретя солидный статус в галерейном мире, Вильденштейн-старший открыл для себя еще одну истину: антиквар должен покупать больше, чем продавать. И в 1934 году, когда все осознали ценность старого искусства и когда оно начало исчезать с рынка, его сын Жорж (1892-1964) получил в наследство обширнейшую коллекцию. Он был верен политике Натана Вильденштейна. Мсье Жорж, не раздумывая, покупал практически все, что ему предлагали, и только купив, определял подлинность вещей.

У Натана Вильденштейна не было никакого образования — лишь чутье. Его сын, напротив, превратил галерею в научный центр. Это ему принадлежит идея каталога-резоне — собрания под одной обложкой всех известных произведений того или иного мастера. Большая помощь антиквару.

Обычно Вильденштейны оказывались в домах почивших коллекционеров раньше похоронных агентов. Жорж пополнял семейное собрание, обращая внимание и на импрессионистов, и на кубистов, следил за всем, что происходило в современном искусстве. В 1920-1930-е годы Жорж Вильденштейн тесно сотрудничал с советским правительством, в результате его галерея приобрела несколько картин Рембрандта, Рубенса, Рафаэля и Ватто. А продавал Жорж лишь то, что больше не радовало глаз. Так, перед Второй мировой войной он избавился более чем от 200 картин Пикассо — просто разлюбил этого художника.

Жорж Вильденштейн тратил массу усилий на создание библиотечных и документальных фондов. Благодаря его титанической работе сегодня Институт Вильденштейна (так переименовано парижское отделение галереи) имеет фонд из 100 тыс. фотографий произведений искусства. Например, известно, что Ренуар написал около 6 тыс. картин — в архиве Вильденштейнов воспроизведено 5,5 тыс. Также в библиотеке института находится 100 тыс. каталогов самых разных аукционов, она насчитывает около 300 тыс. томов специальной литературы — это больше, чем профильный раздел Национальной библиотеки Франции.

Цель оправдывает средства

Впервые темное пятно на репутации Вильденштейнов появилось сразу после войны. Однако громкий скандал на тему коллаборационизма разгорелся лишь в 1995 году, когда вышла книга Гектора Феличиано "Исчезнувший музей", в которой историк открытым текстом обвиняет семью Вильденштейн в сотрудничестве (пусть и опосредованном) с нацистами — в частности, с советником Гитлера по культуре Карлом Хаберштоком. Так или иначе, этот контакт позволил галерее полностью сохранить свою коллекцию. Ни одна вещь не была экспроприирована немцами, тогда как другие антиквары еврейского происхождения (например, дом Кремеров или галерея "Фабиус") потеряли в войну абсолютно все и возобновляли свое дело с нуля. А галерея Вильденштейнов за годы войны даже пополнилась немалым количеством шедевров.

Сегодня выясняются все новые подробности ее работы во время оккупации. В парижских хранилищах были обнаружены произведения, которые находятся в списках Интерпола как экспроприированные ценности, например скульптура Рембрандта Бугатти и рисунок Эдгара Дега из коллекции Жозефа Рейнаха, одного из защитников Альфреда Дрейфуса на знаменитом судебном процессе.

В 1964 году управление семейным бизнесом перешло к сыну Жоржа, Даниелю Вильденштейну (1917-2001). В списках клиентов заведения в то время фигурировали такие имена, как Галуст Гульбекян, Ротшильды, Давид Давид-Вейль, Карлос де Бестеги. Это крупнейшие покупатели искусства в мире.

Даниель Вильденштейн, которого все знали, в частности, как специалиста по творчеству Клода Моне, продолжал всеми способами пополнять семейную коллекцию. Однажды антиквар убедил некоего владельца картины Моне в том, что она не имеет никакой ценности, дескать, написана не самим мастером, а его невесткой. Владелец поверил маститому эксперту. А десять лет спустя с удивлением увидел свою картину, которую предлагали за $13 млн. Вильденштейн с помощью компенсации сумел замять скандал. Другую историю на ту же тему автору рассказал известный французский адвокат, который вел похожее дело против Вильденштейна, только касалось оно картины Веласкеса.

Состояние войны

После войны основное поле деятельности галереи находилось за океаном. По слухам, причиной тому — ссора Вильденштейнов с тогдашним министром культуры Франции Андре Мальро. Жорж Вильденштейн в начале 1960-х годов обвинил писателя и культуролога Мальро в том, что тот якобы украл некий древний барельеф для своей личной коллекции. Министр смолчал, но когда Вильденштейн баллотировался в члены Академии изящных искусств, Мальро приложил немало усилий, чтобы антиквара прокатили на выборах. После провала Даниель Вильденштейн обвинил Андре Мальро в смерти своего отца и практически окончательно перебрался в Нью-Йорк. Жизнь между Нью-Йорком и Парижем устраивала галериста, но не нравилась французским налоговикам. Однако серьезных неприятностей Даниель никогда не имел. Помогала дружба с президентами — Жискар д`Эстеном, а затем и Миттераном.

Как и заведено у Вильденштейнов, Даниель готовил себе преемника. Им должен был стать старший из его сыновей — Алек. Отец и сын были близки по духу: сильные, авторитарные, любители красивой жизни, в том числе красивых женщин.

Даниель Вильденштейн был женат вторым браком на молоденькой певице мюзик-холла русского происхождения Сильвии Рот. Та увлекалась лошадьми, а еще имела слабость к картинам Боннара, и Даниель щедро ее ими одаривал. После кончины мужа в 2001 году Сильвия была убеждена (сыновья Даниеля Алек и Ги достаточно тому способствовали), что дела галереи шли из рук вон плохо, но благодаря пасынкам она сможет вести привычный образ жизни.

В обмен на отказ от наследства, якобы обремененного долгами, Алек и Ги предлагали вдове отца сохранить коллекцию любимых картин, а для личных расходов ей посулили годовую ренту в €400 тыс. "Разоренную" Сильвию условия устраивали — до тех пор пока друзья не открыли ей глаза: галерея не разорена, а процветает, просто богатства спрятаны в офшорных зонах и секретных трастах.

Новость Сильвию Рот-Вильденштейн взбесила. Всего через несколько месяцев после смерти мужа вдова начала расследование и фактически объявила братьям войну. Главную роль в борьбе с мачехой играл, безусловно, младший сын, Ги,— он оказался эффективным стратегом и утонченным интриганом, а еще честолюбцем, стремящимся набрать вес в большой политике. И преуспевает он во всех ипостасях.

Ги Вильденштейн является председателем Ассоциации американцев, награжденных орденом Почетного легиона. Возглавляет американское отделение правящей партии "Союз за народное движение" (UMP), ведь с президентом Франции Никола Саркози он давно на "ты". Ги хорошо потрудился, помогая Саркози наладить полезные и престижные связи в Америке, создавая ему имидж большого друга США: в отличие от французского президента Вильденштейн с детства знаком со всеми главными представителями мощных состояний. А наследник английского престола принц Чарльз — крестный отец одного из сыновей Ги. В 2012 году во французский парламент будут избираться депутаты из французских общин за границей, и младший Вильденштейн очень рассчитывает получить этот статус.

Политическая и общественная активность вовсе не мешала Ги Вильденштейну интриговать против мачехи, которая за несколько лет расследования выяснила, что состояние ее покойного мужа оценивается не в €40 млн, как было указано в налоговой декларации, а почти в €5 млрд. Почуяв опасность, братья Вильденштейн быстро организовали подарки французским музеям: две картины музею Орсе и одну — Лувру.

В 2008 году умер союзник Ги Вильденштейна в "боевых действиях" — старший брат Алек. Ги попытался лишить наследства его вдову, русскую модель Любу Ступакову. Однако Люба, юрист по образованию, сразу переметнулась в лагерь Сильвии и перешла в наступление, в том числе раскрыла имена и местонахождение многих трастов. В ноябре 2010 года, когда победа вдов была близка, Сильвия скончалась. А Люба продолжила войну. В связи с очередными разоблачениями в феврале 2011 года парижская полиция провела обыски в хранилищах на улице Боэти и обнаружила там много нового и интересного. Кроме произведений, числящихся в розыске как экспроприированные у еврейских семей во время войны, полицейские нашли несколько картин Берты Моризо, которые считались наследниками утерянными.

Это шоу еще не закончилось, после смерти почти всех главных действующих лиц оно лишь набирает обороты. В отличие от истории с семьей Бетанкур детектив с участием галереи Wildenstein не угрожает подорвать французскую экономику, но может превратить многих известнейших политических деятелей в политические трупы.