Все лучшее дядям

Вчера премьер Владимир Путин встретился с российскими мультипликаторами, вскоре после того, как по дороге в аэропорт прочитал их письмо, и принял несколько радикальных решений, способных если не изменить судьбу отечественных мультипликаторов, то, по крайне мере, успокоить их: в том числе материально. С подробностями из Белого дома — специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.

На встречу в Белом доме пришел весь цвет мультипликации — и советской, и российской: Юрий Норштейн, Леонид Шварцман, Гарри Бардин, Александр Прохоров... А также украсившая собой эту разносторонне мыслящую и одетую компанию новая гендиректор "Совэкспортфильма" Екатерина Мцитуридзе.

Владимир Путин заявил, что после советского времени культура понесла тяжелую утрату. (Собственно говоря, утрачено было именно советское время. Или даже украдено, как в известной советской сказке.) В 2000 году на киноиндустрию, по информации Владимира Путина, было выделено 200 млн руб. (Владимир Путин был тогда президентом страны), а в 2011 году — 4,6 млрд руб.

Мультипликационная отрасль в этом году получила, как выяснилось, 257 млн из этих четырех с лишним миллиардов. Судя по тому значению, которое премьер придает мультикам, этого катастрофически мало.

— Добро, борьба со злом, правда, верность...— все есть в мультиках! — воскликнул Владимир Путин.

То есть все, чего так не хватает в реальной жизни, в том числе, видимо, ему.

Министр культуры Александр Авдеев рассказал, что отрасль не смогла "вписаться в рынок" и теперь "вместо "Гадкого утенка" Гарри Бардина мы вынуждены смотреть много раз самортизировавшую американскую продукцию". Он заявил, что на мультфильмы нужно не меньше 750 млн руб. в год. Но главное — в 2000 году было принято решение о делении творческой базы (ее прикрепили к киностудиям) и фильмофонда.

— Создали "Киноколлекцию", которая фильмов не производит, но получает комиссионные за авторские права на те фильмы, которые делают на киностудиях,— пояснил господин Авдеев.

— Что это за организация? — хмуро спросил премьер.

В этот момент мне уже стало ясно, что у этой организации нестабильное будущее.

— Наша! — заверил господин Авдеев.— Минкультуры и Росимущества! Но это еще в 2000-м решили.

А значит, до того, как он стал министром культуры. Это было очень важно и для господина Авдеева, и, как он давал понять, для господина Путина.

— Хорошо,— прервал его премьер.— Доходы от авторских прав идут в "Киноколлекцию", а потом куда?

— В бюджет...— вздохнул министр культуры.— Здесь есть люди... аксакалы, которые лучше меня расскажут...

Он не очень хотел рассказывать об этом сам, хотя, как потом оказалось, был в курсе.

— 25% "Киноколлекция" отчисляет в бюджет,— подсказал один из госчиновников.

— На шиша она нужна-то? — уточнил премьер.

На этот вопрос присутствующие затруднились ответить.

— Вы меня удивляете! — воскликнул премьер.— Все взрослые люди и молчите! Вас грабят, а вы молчите! Создали контору "Рога и копыта"! Я, между прочим, случайно прочитал ваше письмо, ехал в машине, пролистывал... (Он показал, как именно: действительно пролистывал, и очень быстро...— А.К.)

— Надо было давно к министру сходить...

Выяснилось, что у присутствующих много претензий и к "Союзмультфильму". Я надеялся, премьер не спросит, что это за организация. Но он спросил.

— Ну... Негосударственная,— мягко произнес господин Авдеев.

— Как негосударственная?! — изумился кто-то.— Это же вообще ФГУП!

Министр не стал спорить. Все-таки в зале сидели аксакалы, а он просто был не в курсе, но и промолчать на вопрос премьера не мог. Поэтому теперь ему и было как-то неудобно.

Господин Путин дал слово режиссеру Юрию Норштейну, который признался, что страшно волнуется (именно поэтому он и говорил, наверное, втрое дольше других). Он рассказал, что здесь "и Леонид Шварцман, старейший представитель цеха, и Андрей Хржановский, тоже старейший...".

— Да все мы уже старейшие,— сокрушенно добавил он.

Вряд ли это соображение понравилось Екатерине Мцитуридзе.

Следующая часть речи Юрия Норштейна, великого без всякого преувеличения режиссера, свелась к великой тоске по великим советским временам. Тогда "одна маленькая книжечка, выпущенная по мотивам мультфильма организацией "Бюро пропаганды", полностью окупала фильм". Тогда на студии были, слава Богу, редсовет и худсовет.

— И какие люди входили! — покачал головой Юрий Норштейн.— Николай Эрдман! Сергей Михалков! Виктор Славкин! Кто-то говорил, что худсовет — это цензура. А он спасал нас!

Прежде всего, как оказалось из его же слов, от чтения сотен и тысяч сценариев, которые приходили на киностудии.

С авторским правом ситуация еще хуже:

— Им распоряжаются юристы!

По мнению Юрия Норштейна, нужно отказаться от тендеров на производство мультфильмов, вернуть худсоветы и редсоветы на киностудиях — и дело пойдет! Не так, конечно, как раньше, но все-таки лед тронется.

Генпродюсер центра "Рики" Илья Попов (делает "Смешариков") представлял другое поколение мультипликаторов и другую программу. Он предложил создать фонд прямых инвестиции российской анимации и потратить на это хотя бы 2 млрд руб., которые надо взять у банков (как я понял, любой ценой). В бюджете, по его мнению, должна быть строка о производстве анимации в кинокомпаниях. Господин Попов кроме этого предложил снять существующие ограничения на рекламу в детских фильмах также предложил разработать систему льготных кредитов для анимации. Он делал все это с чувством абсолютной уверенности в правоте своего дела, ведь это все — для детей (в конечном, правда, счете).

— По поводу фонда прямых инвестиций...— произнес Владимир Путин.— Вы сказали, что хотите видеть там частные банки?

— Да! — повторил Илья Попов.

Судя по всему, он не просто хотел, он жаждал этого.

— Но они же работают на рынке,— удивился премьер.

— Да! — с таким же чувством подтвердил Илья Попов.

— И чего? Как они будут участвовать в фонде? Любой банк не занимается дотациями.

— Речь не только о частных банках. И о государственных тоже,— поправился Илья Попов.

— Если мы будем нагибать государственные банки на нерыночные меры, они быстро загнутся в условиях конкуренции,— разъяснил премьер.— Можно, наверное, подумать о спонсорской помощи ВЭБа, но это скорее не банк, а институт развития...

Впрочем, одна идея — о создании центра анимации — премьера заинтересовала. Возможно, потому, что Илья Попов успел добавить:

— В Китае 30 таких центров!

— И еще,— произнес премьер,--я не понимаю, как вы собираетесь льготные кредиты отдавать. Если прибыль "Союзмультфильма" --70 млн руб. в год? Какие кредиты?

Идея насчет снятия ограничений на рекламу в детских фильмах тоже не произвела на премьера впечатления:

— Детские фильмы смотрят дети. Даже если будет реклама детских товаров, такая реклама рассчитана на родителей...

Зато гендиректор ОАО "КиноСити" Эдуард Пичугин, представляющий здесь кроме прочего интересы "Единой России", был великолепен:

— У нас уже есть 253 бизнес-плана для строительства сети кинотеатров, где можно было бы учесть и интересы анимации... Созданы три источника финансирования... Работаем над созданием следующих...

То есть пока ничего нет, но зато на душе стало очень спокойно. Это было видно и по Владимиру Путину. Он великодушно улыбнулся и кивнул господину Пичугину.

Режиссер Андрей Хржановский подтвердил, что он действительно старейший.

— Мы растим поколение манкуртов! — взволнованно произнес он фразы из речей делегатов 1-го Съезда народных депутатов СССР.— Во главу угла надо поставить вопросы творчества!

Правда, слава Богу, юношеский задор не померк в его глазах окончательно:

— И когда будете принимать решение, не забудьте включить представителей творческого корпуса в реализацию экономических идей...

— Мы, мультипликаторы,— добавил Гарри Бардин,— уходим на тот свет без отчеств... Я получаю в своей же компании как режиссер 8,5 тыс. руб. Это цифра — единственное, что роднит меня с Федерико Феллини...

Когда премьер хотел было уже выступить с последним словом, неожиданно поднял руку директор "Союзмультфильма" Тариэл Хателишвили. Он объяснил, что предложенные здесь меры приведут к ликвидации "Союзмультфильма".

— Как вас зовут? — спросил его Владимир Путин.

В отличие от французского журналиста, который на днях на аналогичный вопрос Владимира Путина сказал, что боится ему отвечать, господин Хателишвили твердо произнес:

— Тариэл. Та-ри-эл!..

И он отважно бросился на спасение утопающего, то есть "Киноколлекции", которой, между прочим, руководит такая легендарная личность в мире кинематографа, как многолетний глава Госкино Александр Голутва (и это многое объясняет).

— "Киноколлекция" существует год, и я получаю от нее огромную помощь!

— Да? — удивился премьер.— И чем она занимается, эта организация?

— Чем занимается? — переспросил господин Хателишвили, не поняв, очевидно, смысла вопроса.— Она снимает анимацию, она оплачивает нам коммунальные платежи!..

— А почему она существует, вы говорите, один год? Здесь говорилось, что с 2000-го...

— Стадия создания длилась все это время,— разъяснил Александр Авдеев.— А существует год...

— Смотрите,— сказал премьер,— я прочитаю сейчас указ 2000 года. Некоторым присутствующим будет интересно. Здесь вообще не предусматривалось создание никакого ФГУПа, никакой "Киноколлекции"! Здесь написано: "Сохранение за кинокомпаниями прав на произведения"...

— Нас надули! — ахнул Гарри Бардин.

— Да, вас надули,— подтвердил Владимир Путин.— Но это не секретный указ, вы его давно могли прочитать!

Тут он посмотрел на господина Хателишвили и приветливо спросил:

— Так вы считаете, "Киноколлекция" нужна?

— Я пашу свою пашню! — торопливо и также твердо, как раньше, ответил он.

Премьер после этих слов предложил ликвидировать "Киноколлекцию" и передать все имеющиеся у нее права "Госфильмофонду". Кроме этого, в 2011 году из бюджета на анимационные нужды будут выделены дополнительные 500 млн руб., а в следующем — 1,5 млрд руб. (то есть вдвое больше, чем просили).

Будет создана рабочая группа во главе с вице-премьером Александром Жуковым и "проработан вопрос о создании центра российской анимации".

"Союзмультфильму" будет списана задолженность в $16 млн. Кроме того, ему выделят деньги на текущий ремонт.

А как хотелось, чтобы все лучшее — детям.