Завод-рекордсмен

В конце мая Shell объявил о начале работы своего крупнейшего предприятия — завода Pearl в Катаре. Это крупнейший в мире газоперерабатывающий завод, и выпускает он принципиально новую продукцию — синтетическое моторное топливо. Как лабораторная разработка 30-летней давности стала реальным производством, увидел редактор BG АЛЕКСЕЙ ХАРНАС.

Новое топливо

"Если ваша моча такого цвета, как на верхней картинке,— срочно выпейте три стакана воды, если такого, как на средней картинке,— один стакан..." — надпись над унитазом в туалете завода Pearl в катарском промышленном городе Рас-Лаффан призывает инженеров помнить, что, несмотря на включенные в офисах кондиционеры, они находятся посреди пустыни в одной из самых жарких стран мира.

Рас-Лаффан — как Уренгой в России — столица газовой промышленности Катара, шестого в мире экспортера газа. Только в российской газовой столице — вечная мерзлота, а в катарской — 40-градусная жара, которую не оттеняет даже близость вод Персидского залива. Вода в нем почти такой же температуры, как и воздух над ним.

От столицы Катара Дохи до Рас-Лаффана около часа езды на машине. Дорога идет через пустыню, и единственные украшения пейзажа — автономные антенные вышки GSM-связи, стоящие на перекрестках. Эти вышки — стальные контейнеры с огромным баком для солярки, дизелем, электронной начинкой и собственно антенной — могут по два месяца работать без дозаправки и вмешательства человека.

Несмотря на отсутствие крупных населенных пунктов, движение по дороге весьма оживленное, и можно смело утверждать, что большая часть машин едет именно в Рас-Лаффан. В этом городе находится несколько нефте- и газоперерабатывающих предприятий, а также производится 10% от используемого во всем мире жидкого гелия. Крупнейшим предприятием города является завод Pearl, принадлежащий Shell и Qatar Petroleum. Строго говоря, он крупнейший не только в этом городе. Он вообще самый большой в мире завод по переработке природного газа.

Несколько фактов, позволяющих прочувствовать величие этого инженерного сооружения. Протяженность промышленной площадки достигает 30 км, в поселке для специалистов рядом с заводом было построено шесть плавательных бассейнов, в пиковый период строительства на площадке трудилось одновременно 52 тыс. рабочих, а всего в рамках реализации проекта Pearl правительство Катара выдало более 100 тыс. рабочих виз.

Строительство этого завода полностью финансировалось компанией Shell. Проект начали готовить в 2006 году, а уже в 2007-м был заложен символический первый камень в фундамент одного из производственных объектов. И через четыре года предприятие начало функционировать. А в конце мая завод выпустил первую партию той продукции, ради которой во многом и был построен,— газойля газожидкостной конверсии (GTL, Gas-to-Liquids), проще говоря — синтетического моторного топлива.

"Топливо из газа практически не содержит серы и ароматических соединений. При его сгорании в современном дизельном двигателе образуется меньше выбросов, загрязняющих атмосферу. У него очень высокое цетановое число, и при его использовании уровень производимого двигателем шума ниже, чем при использовании обычного дизельного топлива на нефтяной основе",— говорит Энди Браун, управляющий директор Pearl GTL. Подтверждая теорию практикой, сотрудник лаборатории наливает в две горелки обычное топливо и синтетическое и поджигает их: на светлом фоне без всяких приборов видно, что нефтяное топливо коптит, а газовое — нет.

Синтетическое горючее, получаемое на Pearl, не заливают в топливные баки в чистом виде. Его добавляют в традиционный дизель, поскольку моторы настроены на работу с нефтяным топливом и автопроизводители не рекомендуют менять режим их работы. А вот в тех двигателях, которые прошли соответствующую доработку, возможно использование GTL в высоких концентрациях. В октябре 2009 года самолет Airbus A340 авиакомпании Qatar с модифицированными двигателями Rolls-Royce совершил перелет из Лондона в Доху, имея в баках смесь из 50% авиакеросина и 50% GTL.

Технология получения синтетического моторного топлива на принципиальной химической схеме проста: метан соединяется с кислородом, в результате чего получается моноксид углерода и несвязанный водород; эту смесь, именуемую синтетическим газом, полимеризуют до получения парафина (побочным продуктом является вода) — полученный парафин сам по себе является ценным продуктом: из него производят пластмассы, а Shell еще и разработал технологию его гидрокрегинга: длинные молекулярные цепочки распадаются на более короткие, и получается жидкость. Это и есть топливо, и, в отличие от традиционного сжиженного газа, который хранится при низкой температуре, GTL сохраняет стабильность и в обычных условиях.

Получается всего четыре производственных этапа, но чтобы довести их от стадии лабораторного опыта до промышленного производства, специалистам Shell потребовалось 38 лет: за это время ими было получено более 3,5 тыс. патентов на различные технологии, используемые в производстве. Наконец, понадобилось построить самый большой в мире завод.

Размер имеет решающее значение

Точнее, продолжить его строить. Сейчас запущена лишь первая очередь производства, специалисты компании устраняют недочеты в технологии, приспосабливаясь к местным условиям. Большая часть работы по запуску производственных единиц еще впереди. Сейчас на заводе работают 3 реактора, производящих парафин, а для того чтобы полностью загрузить две линии по производству синтетического топлива, надо ввести в строй еще 21 реактор, и эту работу планируется завершить в 2012 году. Поэтому на производственной площадке по-прежнему много строителей. Профессиональную принадлежность работников видно издалека: они одеты в комбинезоны разных цветов. Красные — у тех, кто занят непосредственно производством продукции, песочные — у строителей, журналистов одели в синие, "туристические": на них имеется нашивка с текстом, запрещающим привлекать человека, одетого в этот комбинезон, для решения каких-либо производственных задач. Такая система идентификации весьма важна на объекте, где работают люди из двух десятков стран, говорящие на разных языках. Формально языком рабочего общения является английский. Но даже в столовой для производственников, "красных комбинезонов", высшей касты, сделаны раздельные витрины с индийской, филиппинской и европейской едой и все названия блюд продублированы на языке оригинала. Но даже говоря на одном языке, узнать кого-либо в лицо на строительной площадке невозможно: из-за палящей жары строители носят пустынные шлемы, закрывающие голову, шею и лицо, оставляя место только для глаз, которые непременно закрыты солнечными очками — они являются обязательным аксессуаром каждого рабочего и выдаются на складе вместе с остальным инструментом.

Вообще, об отношении руководства завода к охране труда стоит сказать особо. Собирая журналистов на экскурсию по предприятию, каждому было выдано: комбинезон, каска, очки прозрачные, очки от солнца, перчатки, ботинки с нескользящей подошвой, респиратор, фляга с литром воды. Без такого набора выходить за пределы офисной зоны категорически запрещено, причем не только посторонним. К рабочим такие же требования. Особое внимание — к поддержанию водно-солевого баланса. Pearl — единственное виденное мной предприятие, где наглядная агитация навязчиво предлагает выпить по любому поводу и без него. Разумеется — воды: алкоголя в ваххабитском Катаре не продают даже в аэропорту, а мини-бар в гостиничном номере заполнен минералкой и соками. Все точки отдыха оборудованы кранами с питьевой водой, бригадиры следят за тем, чтобы их подчиненные не забывали хотя бы раз в час пропустить стаканчик.

Вообще, обойти пешком территорию завода невозможно: смерть от перегрева наступит быстрее, чем вы доберетесь от одного производственного участка до другого. Поэтому большую часть инженерных конструкций приходится разглядывать из окна автобуса. Что, впрочем, не мешает осознавать, какая огромная пропасть лежит между экспериментальными работами в области переработки газа и его реальным производством. Производственные сооружения проектируются исходя исключительно из их функционального предназначения, что, конечно, порождает весьма причудливые архитектурные конструкции. Площадка подготовки жидкого кислорода (напомню, он нужен для производства синтетического газа) представляет собой ряд гигантских, порядка десяти метров в диаметре вентиляторов, вращающихся параллельно земле. Они закачивают тысячи кубометров воздуха на сепарацию, где от него отделяется кислород. Этот кислород смешивается с газом, поступающим с месторождения North Field в 60 км от берега, и нагревается до +1300°C, но предварительно он должен преодолеть несколько километров по трубопроводам, проложенным между производственными объектами.

Все объекты оборудованы видеокамерами, производство и стройка управляются из единого центра, расположенного в офисном корпусе, щедро снабженном кондиционерами. Мониторы позволяют видеть даже факелы, в которых сжигаются попутные продукты газопереработки (не потому, что не могут утилизировать — на заводе говорят, что факелы нужны для обеспечения безопасности одного из технологических процессов).

Сложно описать словами грандиозность этого производства. На Pearl, куда ни посмотри, обязательно увидишь какой-нибудь мировой рекорд в той или иной области промышленного строительства. Здесь самая протяженная (среди других газоперерабатывающих заводов) сеть электрокабелей и проводов связи — 13 тыс. км, самое большое потребление пара — 8 тыс. т/ч, самое большое производства кислорода — 28,8 тыс. т/день (не понятно, что остается для дыхания сотрудникам предприятия).

Но заводы строятся не для демонстрации достижений технической мысли, а для получения прибыли. В Shell говорят, что Pearl — это самая крупная инвестиция за время существования компании. За пять лет на строительство завода было потрачено более $20 млрд. Когда завод выйдет на полную мощность, он будет ежедневно перерабатывать 1,6 млрд кубометров газа с North Field, где добычей сырья занимаются две платформы. В сутки предприятие будет выпускать 140 тыс. баррелей GTL, а также 120 тыс. баррелей сжиженного газа и этана. Эта продукция будет отправляться морским транспортом в основном в страны Юго-Восточной Азии, где особенно большой спрос на продукцию газопереработки, а также в Европу, где перегрузка будет осуществляться через порты Германии и Голландии. По подсчетам специалистов Shell, при цене их продукции на уровне $70 за баррель завод будет ежегодно приносить до $4 млрд выручки. Разумеется, пока в Катаре не кончится газ.