Выставка современное искусство
"Работы 2009-2011" — первая выставка 35-летнего выпускника Института проблем современного искусства, возглавляемого Иосифом Бакштейном. Рассказывает ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.
В России техника "реди-мейда", придуманная французом Марселем Дюшаном, приживалась с трудом. Никакие журналы, привозимые иностранными студентами, не заставили даже самых подчеркнутых западников, московских концептуалистов, поменять мускулистое слово "скульптура" на "объект", термин из области философии, описывающий любое сочетание рукотворного и фабричного в искусстве. Чтобы стать предметом эстетического наслаждения, предмет должен вернуться из Зазеркалья живописного пространства или материала специального назначения — бронзы, мрамора, на худой конец — гипса. Саша Повзнер, наверное, первый скульптор в России, чувствующий себя в работе с "реди-мейдом" как рыба в воде. И это понятно: в советское время вещи были единичным явлением, их нередко передавали из поколения в поколение. Теперь, благодаря капитализму и Китаю, мы ими завалены, и они нуждаются в художественном осмыслении.
Сложно оценить мастерство художника, имеющего дело почти исключительно с найденными объектами, то есть с кусками рубероида, пальчиковыми батарейками и даже живыми людьми. Тем не менее первый же объект Повзнера, который корреспондент "Ъ" увидел на давней молодежной выставке, поразил продуманной безыскусностью в духе лучших практиков этого жанра на Западе. Произведение называлось "I am sorry" ("Извините") и состояло из пяти трехлитровых банок, четыре из которых образовали лесенку, стоящую на пятой. В банках плескалась вода, разлитая на одном уровне так, что нижние банки были почти полные, а самая верхняя — совершенно сухая. Эта вещь из разряда тех, что большинство зрителей искусством не считает. Но в ней чувствуется богатая предыстория. В исчезнувших из массового быта банках можно разглядеть современную клепсидру, водяные часы, подчиненные ритму лестницы. Чей голос извиняется за кадром? Может быть, этот человек опоздал на свидание и скульптура изображает его несовершенный внутренний хронометр?
В "Пекинском Иисусе" Повзнер строит вокруг пластмассовой статуэтки спасителя Голгофу из батареек. Религиозная символика с развалов, где все по десять рублей, работает не благодаря чуду, а от электричества. Скульптурой у Повзнера становятся не только вещи, но две девушки-близняшки невероятной красоты. "Пинг-понг" представляет собой видеозапись перформанса. Одинаково одетые девушки играют в настольный теннис. Они создают идеальную симметрию без проигравших и победителей. Спортивное соревнование лишено результата и поэтому превращается в искусство, причем на удивление традиционное: девушка с веслом ведь тоже никуда не плывет.
Повзнер начинал когда-то с веселых работ в духе Ники де Сен-Фаль и "Желтой подводной лодки", он знает, как устроена классическая скульптура, и в его работах, даже самых холодных по материалу, всегда чувствуется "хищный глазомер столяра". Живи он в другое время, делал бы остроумную бронзу для парков и детских площадок. А сегодня интереснее придумывать характер миллионам вещей и копий вещей. Что-то вроде эстетической конверсии: давать новую жизнь бесполезным товарным рядам.