 |
Валерием Георгиевичем он был только для чиновников. Свои называли его просто — Валера. Но и чиновники вскоре становились своими. Валера умел дружить.
Во главе движения инвалидов-"афганцев" он оказался в 1991 году, для этого полковник сделал всего несколько шагов к трибуне Всероссийской конференции Российского фонда инвалидов войны в Афганистане (РФИВА).
Задрав брюки, стукнул палочкой по протезам и сказал, что, пока бывший председатель жаловался на судьбу, он придумал, как зарабатывать деньги. И каждый "братишка" получит за пролитую кровь.
Радчикова избрали председателем, и он отправился по кабинетам. Уже тогда он был известен всей стране. Газеты называли его новым Маресьевым. Подорвавшись на мине и потеряв обе ноги, он вернулся в Афганистан на протезах и даже командовал разведротой.
За кадром, правда, остались другие подвиги разведчика: кражи баранов, пьянки, торговля тушенкой. Героя СССР, ему, в общем, не дали. Перевели в штабную группу "Экран", которая проверяла боевую и политическую подготовку в подразделениях спецназа, а потом и вовсе отправили на родину.
Во главе армии инвалидов
Перед полковником, возглавляющим 16-тысячную армию инвалидов, открывались двери самых высоких кабинетов, и уже в конце 1991 года его фонд получил то, о чем все остальные коммерсанты даже и мечтать не могли. По указу Бориса Ельцина все контракты, заключенные РФИВА, освобождались от уплаты налогов, сборов и таможенных платежей. Правда, полученная прибыль должна была идти исключительно на реабилитацию инвалидов. Тут же вокруг фонда появились свои коммерсанты, и через границу пошли эшелоны ветеранских сигарет и водки. Распределение прибыли от их реализации и стало причиной раскола и последующей войны среди "афганцев".
Из воспоминаний Валерия Радчикова. "Никто почему-то не задумывается, а видели ли в РФИВА эти деньги? Любой из руководителей наших региональных подразделений, который непосредственно завозил и продавал товар, подтвердит вам, что львиную долю прибыли всегда забирало себе государство. Я уверен, что так и было задумано с самого начала. Вместо реальной помощи, в которой нуждались искалеченные войной люди, нам дали какие-то непонятные внешнеэкономические льготы. Мы еще не знали, что делать с ними, а те, кто их давал, уже включили свой счетчик".
Следствие потом установило, что через фонд прошло различных контрактов более чем на $1 млрд. 90% выручки получили коммерсанты, работавшие под крышей фонда. Часть денег действительно уходила куда-то наверх, но и оставшихся миллионов долларов должно было хватить, чтобы обеспечить каждого инвалида по гроб жизни. Разбогатели единицы. Среди них и Радчиков.
Взрыв на Котляковском
 |
| В ноябре 1996 года на Котляковском кладбище прогремел взрыв и Валерий Радчиков вскоре загремел за решетку. Однако осудить его не удалось |
Вспоминает Зинаида Михайловна, мать Лиходея: "Во время поминок разболелись ноги, и я попросила внучку Люду проводить меня до лавочки. Не дошла. Очнулась в кустах — в 10 метрах от могилы Миши. Шапки нет, пальто задрано на голову. Взрывной волной сломало ключицу и лопатку. Камнем пробило голову, да так, что откололся кусочек теменной кости величиной с фалангу пальца. После операции хирург подарил мне осколок. Храню его до сих пор".
 |
"Показания я давать не стал"
Валерия Радчикова и его друзей Андрея Анохина и Михаила Смурова арестовали в апреле 1997 года, когда полковник создал и возглавил новую организацию — Российский фонд инвалидов военной службы. Фонд должен был получить контроль над всеми средствами, выделяемыми на ветеранские организации страны. И, как говорил тогда сам Радчиков, у него не было причин для сведения счетов с "афганцами" из РФИВА. К тому же после покушения в 1995 году, когда он буквально вернулся с того света, получив семь пулевых ранений, борьба со сторонниками Лиходея теряла всякий смысл — все время уходило на дела нового фонда и лечение.
Из воспоминаний Валерия Радчикова. "Протезы не продержались в тюрьме и месяца. Они просто сгнили от сырости: однажды мои ноги просто провалились внутрь, и с тех пор я стоял на четвереньках. В туалет научился ползать сам, а в баню или медсанчасть меня носили на руках сокамерники. Следователям это было на руку. Ведь человека, который находится в полной зависимости от медицины и милости сокамерников, легче 'убедить'. В обмен на нужные следствию показания мне обещали предоставить не только новые протезы и регулярное медобслуживание, но даже изменение меры пресечения на подписку о невыезде. Но показания я давать не стал".
 |
"Я хочу спокойно работать и никому не принесу зла,— говорил тогда Радчиков и просил: — Не надо меня добивать". Добивать его не стали. Просто вернули дело на новое рассмотрение.
Полковник погиб через 13 дней после того, как Генпрокуратура объявила, что снова приняла к производству уголовное дело о взрыве на Котляковском кладбище, сформировала следственную группу и разработала план неотложных действий и новую стратегию расследования.
 |
| "Я никому не принесу зла. Не надо меня добивать", — говорил Радчиков, выйдя на свободу |
Радчиков разбился на Минском шоссе, возвращаясь из Белоруссии, где хотел организовать производство инвалидных колясок. Обычно он сам садился за руль, но "Москвич", в котором он ехал, не имел ручного управления. Водитель Радчикова не справился с управлением, и машина вылетела на встречную полосу, прямо под колеса трейлера. По злой иронии судьбы он погиб в нескольких километрах от центра реабилитации ветеранов-"афганцев", которому несколько лет назад было присвоено имя Михаила Лиходея.
Павел Юшин, бывший адвокат Радчикова: "Я до сих пор не могу поверить в то, что такой опытный водитель, который был у Валеры, мог выехать на встречную полосу. Он возил Валеру и других сотрудников фонда много лет и ни разу не попадал в аварии. Да и место там безопасное: ровная широкая дорога с хорошим обзором. Выводы пусть делают следователи. Но виновных все равно не найдут".
СЕРГЕЙ ДЮПИН