Живило очень обидчив. Особенно обижается на правду. Однажды, вскоре после начала банкротства Токо-банка, я пришел брать у него интервью. Тогда уже было предельно очевидно, что акула капитализма Живило просто съел банк. Но вот когда я сказал ему об этом и предъявил факты, у Живило словно выросли колючки. Он прочел мне длинную лекцию, которую закончил так:
— Вот есть журналисты, которые пишут хорошо. Это профессиональные журналисты, которым удастся сделать карьеру...
Я не купился и написал тогда все, что знал.
Живило часто не видит своей выгоды. После того случая я писал не менее жесткие статьи о его врагах, прежде всего — об Амане Тулееве. С точки зрения PR эти заметки стопроцентно работали на Живило — хотя я, разумеется, такой задачи перед собой не ставил. Тем не менее как-то раз я с удивлением узнал, что самому Живило они не нравятся. В чем дело? Да просто в них он представал таким, какой есть: человек-функция, человек-акула, человек, нацеленный только на одно — расширять сферу своего влияния, загребать, загребать, загребать... Мне кажется, это болезнь.
Живило неважно разбирается в людях. По крайней мере, мне так показалось, когда я общался с его подчиненными. Он берет на работу не талантливых, а угодливых людей. Они выполняют пожелания босса даже тогда, когда босс не прав и его надо аккуратно поправить.
Живило слабый дипломат — а в бизнесе нужно быть дипломатом. Как поднялся его основной конкурент Олег Дерипаска? Благодаря поддержке Чубайса. Эта поддержка в конечном счете и позволила ему урвать у Живило часть собственности. Живило должен был найти своего бизнес-покровителя. Но у него не получилось — слишком он жесткий.
Словом, мне кажется, что недавние потери и поражения Михаила Живило вполне закономерны.
Глеб Пьяных,
редактор отдела общества