В среду Вельский райсуд Архангельской области отказал Платону Лебедеву в условно-досрочном освобождении. По мнению суда, поведение осужденного доказывает, что "цель наказания не достигнута".
На борьбу за условно-досрочное освобождение (УДО) бывшего главы МФО МЕНАТЕП его защита мобилизовала лучшие силы. Супруга Платона Лебедева Мария Чеплыгина пожаловалась, что из-за долгого нахождения в СИЗО ее муж не получал необходимого лечения, и зачитала письмо девятилетней дочери Маши со словами: "Возвращайся, папочка, и Ходорковский пусть тоже возвращается". Брат-близнец Виктор попросил суд дать им возможность вместе и на свободе отметить в этом году 55-летие. Актриса Наталья Фатеева напомнила, как Лебедев "с большим чувством юмора разбивал бездарное, лживое и сфабрикованное обвинение". А главный редактор "Новой газеты" Дмитрий Муратов заверил, что на свободе бизнесмен займется общественно полезным трудом, и продемонстрировал табличку с надписью "обозреватель Платон Леонидович Лебедев" и уже отпечатанные визитки.
Сторона обвинения в лице прокуратуры и администрации Вельской колонии N 14 обошлась без приглашенных звезд, но в суд тоже пришла не с пустыми руками. Кстати, еще в начале июня (см. статью "25 тыс. и ничего больше" в N 22 от 6 июня), когда фигуранты дела ЮКОСа только подали на УДО, а руководство СИЗО "Матросская Тишина" выдало Лебедеву положительную характеристику (дисциплинарных взысканий не имеет, отношения с сокамерниками строит правильно, в конфликты не вступает, с сотрудниками СИЗО подчеркнуто вежлив), "Власть" призывала сторонников Лебедева и Ходорковского не обольщаться и не строить радужных планов: "В конце концов, всегда может выясниться, что накануне слушаний по УДО Ходорковский неправильно пересчитал сокамерников или не помыл крышку тюремного бачка с водой (на этом основании ему было отказано в освобождении в 2008 году)".
Примерно так в итоге и произошло. Как оказалось, менее чем за полтора месяца пребывания в Вельской колонии Лебедев успел заработать два взыскания: устное замечание за утрату комплекта одежды (куртки, брюк, кепки, полотенца, белья и тапочек) и устный выговор за невежливое обращение к сотруднику администрации. Более того, из выступления представителя ИК-14 Анатолия Корсунского вдруг выяснилось, что Лебедев, ранее считавшийся едва ли не образцовым заключенным, на самом деле получил с 2003 года два десятка различных взысканий, в том числе за невыход на прогулку и "отчуждение у сокамерника комплекта белья". В результате администрация пришла к предсказуемому выводу, что "заключенный не встал на путь исправления", и предложила суду прошение об УДО отклонить.
Правда, большинство обвинений Лебедев и его адвокаты, казалось бы, достаточно аргументированно опровергли. Например, "незаконное отчуждение штанов другого заключенного", по словам бизнесмена, заключалось лишь в том, что он "дал свои брюки человеку, когда тот стирал свои собственные, а потом забрал их обратно". А "утрата комплекта одежды" и вовсе произошла в то время, когда Лебедев находился в Архангельске для проведения следственных действий, и по возвращении в Вельск он сам сообщил администрации о пропаже.
Однако на судью Николая Распопова эти доводы впечатления не произвели. Присовокупив к упомянутым свидетельствам обвинения еще и отсутствие в личном деле заключенного сведений о погашении им нанесенного ущерба ("Если ущерб и погашался, то в принудительном, а не в добровольном порядке"), судья пришел к выводу, что "цель наказания не достигнута, основания для УДО отсутствуют". А если учесть, что по сравнению с Лебедевым Михаил Ходорковский и вовсе выглядит сущим хулиганом (за время заключения он несколько раз побывал в ШИЗО), будущий вердикт карельского суда по его заявлению об УДО сомнений тоже не вызывает.