 |
Канцелярия вездесуща
В России механизм отправления власти всегда носил на себе печать причудливости и непонимания ни современниками, ни потомками. Государи любили учреждать самые разнообразные министерства, комиссии, секретные комитеты, тайные канцелярии, присутствия, разобраться в полномочиях которых не мог никто, включая их самих. Зато возникала видимость законности и правопреемственности. Однако при этом всегда свято соблюдался следующий властный принцип: ничто в государстве, даже материал, из которого делается самая мелкая пуговица на мундире самого распоследнего чиновника, не может быть рассмотрено без личного участия государя. Чтобы он не тонул в ворохе дел, и была создана в конце царствования Екатерины II Собственная Ее Императорского Величества канцелярия. Современники злословили: "Пока делами империи управляли светлейший князь Григорий Потемкин и канцлер Никита Панин, канцелярия государыне была не нужна. Но, как только появился молодой Платон Зубов, пришлось завести делопроизводство".
Впрочем, долгое время о царской канцелярии никто особенно не вспоминал. Павел I управлял делами империи самолично, не передоверяя сего важного дела чиновникам. При его царственной матери они сильно "разбаловались" и обирали обывателей немилосердно. При этом в присутствиях можно было застать только самых низкооплачиваемых приказных: им приходилось ежедневно собирать положенную им и начальству мзду. Высокопоставленные чиновники брали пример с гвардейцев и не утруждали себя ежедневным служением государю и отечеству. Павел навел порядок — без собственной канцелярии, а прежде всего личным примером. Взятки в Петербурге (до остальных городов империи новые веяния просто не успели дойти) брать перестали. Вплоть до убийства Павла в 1801 году.
Сын Павла I Александр I Благословенный также не интересовался тем, чем занимается его Собственная канцелярия. Как известно, в начале царствования он слыл либералом и окружил себя "молодыми реформаторами" из так называемого Негласного комитета, куда входили князь Виктор Кочубей, граф Николай Новосильцев и разночинец Михаил Сперанский. Александр основал министерства и ввел пост первого министра. Наконец, Александр I учредил Государственный совет для рассмотрения законодательных инициатив. В нем сначала заседали только министры, а затем членство в совете стало высшей наградой и почетным концом карьеры высших сановников империи. В общем, при таком аппаратном раскладе императорская канцелярия была просто не нужна и поэтому влачила тихое и незаметное существование. Тем более что в последние десять лет правления Александра I входящие и исходящие дела группировались в личной канцелярии небезызвестного доверенного лица императора графа Александра Аракчеева. Сам Александр I, как известно, путешествовал.
При Николае I Собственная Его Императорского Величества канцелярия пережила второе рождение и стала образцом персонального госучреждения для последующих российских властителей — императоров, генсеков и президентов.
Канцелярия всесильна
Николай I, несмотря на то что Фридрих Энгельс справедливо назвал его человеком "с кругозором ротного командира, путавшего непреклонность с жестокостью", смог воспринять одну из важнейших аксиом власти: кто владеет информацией, тот и правит. В специфических российских условиях надо учитывать и еще один немаловажный фактор отправления реальной власти: властитель никому не может доверять в полной мере. Не будешь контролировать каждый шаг подчиненных, столкнешься либо с откровенным мздоимством, либо с тривиальным ничегонеделанием. Николай решил не доверяться только своим министрам и Госсовету. Он создал свою (в современном смысле слова) администрацию. Царская канцелярия в начале 1826 года претерпела коренную реорганизацию. Из небольшого по численности и функционально аморфного царского секретариата выросли сразу три отделения.
Первое было призвано заниматься всеми повседневными государевыми делами. При Николае I их резко прибавилось. Деятельный царь занимался буквально всем — от проектирования шоссейных и железных дорог до улучшения законности и состояния крестьянства. К тому же он считал себя военным по призванию. Собственно, он и готовил себя к военной карьере, а не административной. С раннего детства он вместе с любимым младшим братом Михаилом играл исключительно в солдатиков, а когда получил первое назначение в гвардейскую часть, тут же навел железный порядок среди растерявших в ходе войн с Наполеоном вкус к "фрунту" и дисциплине боевых офицеров. "Некоторые из них вознамерились приходить на разводы во фраках, поверх которых были наброшены шинели",— с так и не исчезнувшим спустя многие годы изумлением вспоминал Николай. Одно было плохо — деятельность и самодисциплина Николая не подкреплялись достаточными для государя великой страны интеллектом и образованием. Конечно, Николай владел тремя иностранными языками и изрядно изъяснялся и даже складно писал на родном, не был чужд философии и литературе. Все же его образованием занимался поэт Жуковский. Во всяком случае, сравнение его ученических работ и последующих высочайших рескриптов, писем и мемуаров с аналогичными творениями его наследников явно не в их пользу. Николай II, например, практически никогда не писал в своем дневнике о государственных делах, а только об обедах, чаепитиях, спортивных состязаниях и беседах с супругой — и таким незамысловатым стилем, что возникает сомнение в душевном здоровье государя.
Тем не менее Николай I зачастую просто не видел перспективы и при всей своей бешеной работоспособности не принимал нужных для страны решений. Наиболее характерный пример — крестьянский вопрос. Разработка концепции освобождения крестьян от крепостной зависимости шла все его царствование — 30 лет. Было задействовано не только I отделение канцелярии, но и куча тайных и полутайных комитетов, подобных секретному комитету "6 декабря", в котором работали Михаил Сперанский и граф Павел Киселев. Рекомендаций была выработана масса. Но Николай так и не отважился на решительные меры. Не понял он и необходимости срочного технического перевооружения армии и изменения принципов ее формирования (перехода от рекрутского набора к всеобщей воинской повинности). Результат не заставил себя ждать — позорное поражение в Крымской войне.
Зато Николай решительно искоренял революционную заразу, за что и получил на Западе кличку Европейский Жандарм. Не случайно мало кто знает, что в его канцелярии были I и II отделения (последнее занималось кодификацией законодательства — в 1830 году было выпущено стараниями прежде всего Сперанского Полное собрание законов Российской империи, а затем и Свод законов), а вот о III отделении, начальник которого возглавлял также Отдельный корпус жандармов, известно всем. Кстати, современникам III отделение запомнилось не столько своей борьбой с революционерами, сколько с поданными, носящими бороды. В 1849 году министр внутренних дел граф Лев Перовский (отец известной народоволки и цареубийцы) по представлению шефа жандармов графа Александра Орлова направил циркуляр губернским предводителям дворянства: "Государю неугодно, чтобы русские дворяне носили бороды, ибо с некоторого времени из всех губерний получаются известия, что число бород очень умножилось". Страх перед бородачами специально нагнетался III отделением. В его секретных циркулярах отмечали: "В Европе борода есть отпечаток принадлежности какому-либо злонамеренному политическому обществу". Надо признать, сотрудники III отделения не ошибались. Достаточно вспомнить, как тогда выглядели Маркс, Энгельс и Бакунин. В общем, предок Николая Петр I мог отдыхать со своими овечьими ножницами.
Правда, Николай боролся не только с революционной крамолой, но и защищал от распоясавшихся литературных критиков Александра Пушкина. Так, он приказал барону Александру Бенкендорфу, первому шефу III отделения, "довести до сведения господина Греча Высочайшее мнение о нежелательности выпадов в адрес господина Пушкина в его газете 'Северная пчела' и пригрозить в противном случае закрытием оной". Николай Греч тут же принял пожелание царя к исполнению.
Канцелярия бессмертна
Собственная Его Императорского Величества канцелярия оказалась весьма жизнеспособной структурой. Несмотря на то что у нее не было общего руководителя, если не считать самих царей, канцелярия при Николае I быстро наращивала функции и численность сотрудников. В 1828 году было учреждено IV отделение, которому поручалось призреть наследство покойной императрицы Марии Федоровны, матери Николая,— сонм богоугодных заведений. В 1836 году граф Киселев основал V отделение, своего рода предтечу управления делами президента. Отделение занималось управлением госимуществом и упорядочением быта крестьян. Через год отделение переросло в министерство госимуществ, а Киселев стал его первым главой. Столь успешная карьера графа Киселева, кстати, много сделавшего для отмены крепостного права, вызывала у его коллег немалую зависть. Один из генерал-адъютантов писал царю об образовании мингосимущества в 1841 году: "Вы мыслили улучшить благосостояние казенных крестьян, но с самого его учреждения оно приняло характер разорения, и положение крестьян не улучшилось, но бедность их достигла высочайшей степени... Из одного департамента министерства вдруг выросло три департамента, несколько канцелярий, полсотни палат, сотни окружных управлений, так что вместо 120 прежних управлений явилось более 1500. Подобное умножение чиновников во всяком государстве было вредным, но в России оно губило и губит империю". Что ж, генерал оказался прав. Империя рухнула, причем дважды — сначала царская, потом коммунистическая. А чиновники продолжают множиться. И нынешняя администрация президента несравненно мощнее и многочисленнее своей предтечи — Собственной Его Величества канцелярии. Одно успокаивает. Александр II Освободитель фактически слил свою канцелярию с правительством, а III отделение вообще в 1880 году ликвидировал, переподчинив жандармов министру внутренних дел. Говорят, в Кремле сейчас разрабатываются схожие планы.
КОНСТАНТИН СМИРНОВ