 |
Статья 304 УК РФ: "Провокация взятки либо коммерческого подкупа, то есть попытка передачи должностному лицу либо лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческих или иных организациях, без его согласия денег, ценных бумаг, иного имущества или оказания ему услуг имущественного характера в целях искусственного создания доказательств совершения преступления либо шантажа — наказывается штрафом в размере от двухсот до пятисот МРОТ или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до пяти месяцев либо лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового".
— Николай Дмитриевич, правильно я понимаю, что вы хотите сделать провокацию взятки законной?
— В общем, да.
— Как вы себе это представляете: в правительстве или в Госдуме появляются работники спецслужб под видом "новых русских" и пытаются всех "купить"?
— Можно и так сказать.
— Не кажется ли вам неэтичным, что этот законопроект может поставить всех госслужащих изначально в позицию подозреваемых?
— Человек, идущий на госслужбу, должен знать, что он может быть проверен в любую минуту. В идеале он должен подписать некий кодекс поведения госслужащих, в котором указано, что он или его доходы всегда могут быть подвергнуты контролю. Важно подчеркнуть, что в законопроекте человек, который "берет взятку", не несет уголовной ответственности. К нему применяются административные меры. Этот закон может существовать как дамоклов меч. В США много существующих законов вообще никогда не применялись. Но главное, что они есть.
— То есть вы считаете, что закону "О предупреждении коррупционных проявлений..." достаточно быть даже просто декларированным?
— Да. Даже декларированный — он уже сам по себе является ограничителем. Например, если известно, что в заборе пропущен ток, кто пойдет это проверять на себе?
— Вы собираетесь использовать опыт зарубежных правоохранительных органов при подготовке проекта закона "О предупреждении коррупционных проявлений в Российской Федерации"?
— Безусловно. Этот законопроект напрямую связан с американской практикой времен операции "Шейх". В нем предлагается проводить регулярные проверки госслужащих на предмет их "предрасположенности" к взяткам. Чиновник должен опасаться даже их предложения.
— В чем заключаются предложения по борьбе с коррупцией, поступающие от зарубежных экспертов?
— Предложения экспертов различного уровня сводятся к следующему: сокращение доли теневой экономики. Но это просто сказать, но нелегко сделать — по некоторым оценкам, две трети российской экономики пребывают "в тени".
Создавать "островки честности", например, добиваться договоренности за круглым столом всех участников крупного тендера и государства о том, что взяток и других коррупционных проявлений не будет. Красивый сценарий, но уж больно похож на сцену из гангстерского фильма!
Эксперты Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) полагают, что нужна широкая коалиция государства и бизнеса, опирающаяся на собственные традиции и моральные нормы. Нужна также административная реформа. Последнее пожелание трудно оспорить. Не надо обманывать самих себя — чиновник, от которого зависят многомиллиардные сделки, не должен получать $150-200 в месяц. Бедный чиновник — потенциальный коррупционер.
Но и кадровая встряска, и ликвидация перекосов в окладах госслужащих — это лишь локальные действия, которые приведут лишь к некоторому уменьшению масштабов этого социального зла. Борьба с коррупцией станет успешной, только если она будет всеохватна, постоянна, комплексна. Нужна политическая воля со стороны и президента, и правительства, и депутатов, и руководителей правоохранительных органов, и журналистов.
Очевидно, следует говорить не столько о конкретном опыте спецслужб различных стран, а о том комплексе законодательных, административных, моральных мер, который выработало мировое сообщество за последние годы. Полагаю, следует активизировать усилия России по присоединению к европейским конвенциям антикриминального характера и добиваться включения РФ в Международную службу финансовых действий (FATF; подробнее см. стр.28 — "Ъ").
Вместе с тем надо понимать, что тема коррупции в России стала на Западе неким общим местом: нас учат все кому не лень. Эта тема сплошь и рядом становится предметом политических спекуляций. Не так давно я направил по каналам российского МИДа запрос Джорджу Бушу (еще кандидату в президенты США.— Ъ) относительно его высказываний о коррумпированности высших российских чиновников. Я просил его сообщить имеющиеся факты, однако ответа так и не получил.
— Существует ли, на ваш взгляд, опыт эффективных кампаний по борьбе с коррупцией в России? Как вы, к примеру, оцениваете результаты операции "Чистые руки", объявленной в октябре 1995 года министром внутренних дел Анатолием Куликовым, или известное дело Гдляна и Иванова?
— Конкретно операцию "Чистые руки" не дали довести до конца. Что касается Гдляна и Иванова, там было другое историческое поле. Расследование велось недозволенными способами: ведь была массовка с посадками от чабана до высших милицейских чинов. В итоге опорочена идея. Мои позиции на сей счет: подобные кампании не должны носить характер кампаний. Здесь необходима система. В обязательном порядке надо работать над эффективностью служб собственной безопасности. Они должны быть в максимальной степени автономны.
— Почему, на ваш взгляд, проваливаются законопроекты о борьбе с коррупцией? Может, дело в коррумпированности самих законотворцев?
— Госдума неоднократно принимала закон, определяющий меры, направленные на предотвращение коррупции, и ответственность за правонарушения, создающие условия для коррупции, и за коррупционные правонарушения. Однако либо Совет федерации отклонял принятый Думой закон, либо президент отклонял закон, принятый обеими палатами. Аргументировалось это так: предлагаемые меры финансового контроля и декларирования доходов нарушают права человека и нормы Конституции (имеется в виду личная неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна.— Ъ). При этом как-то не учитывалось, что аналогичные нормы есть во всех странах, называющих себя демократическими.
Сейчас законопроект о борьбе с коррупцией проходит окончательную "отделку" в комиссии и вскоре будет предложен для рассмотрения депутатам Госдумы. Вместе с тем хотел бы отметить, что одним только этим законом сформировать полную правовую базу борьбы с коррупцией невозможно. В различных стадиях подготовки находится сейчас ряд законопроектов, имеющих непосредственное отношение к нашей теме. Среди них я бы назвал проекты законов "О приватизации государственного имущества и основах приватизации муниципального имущества", "О конкуренции и ограничении монопольной деятельности на товарных рынках", "Об иностранных инвестициях", "О внешнеэкономической деятельности и внешней торговле", "О естественных монополиях". Одним из важных шагов по противодействию мздоимству и казнокрадству я считаю возрождение народного контроля — законопроект о государственном и общественном контроле также проходит сейчас экспертизу. Состояние законодательства — один из ключевых вопросов. Сейчас у нас имеется немало различного рода норм, которые при их исполнении становятся факторами, подталкивающими людей к коррупционному поведению.
— Какие, например?
— Прежде всего это огромная вилка наказания: штрафы от административного до уголовного. Сейчас у должностного лица есть форма выбора. Если за одно и то же нарушение возможен диапазон наказаний, а выбор остается за чиновником, то у последнего возникает искушение вымогать взятку в обмен на "облегченное" наказание. Серьезно грешит таким подходом совсем свежий документ — Кодекс об административных правонарушениях. К сожалению, попытки возглавляемой мной комиссии разъяснить коррупциогенность многих норм КоАП не увенчалась успехом. За одно и то же деяние, например хранение наркотиков, предусмотрена и административная, и уголовная ответственность. И это не локальная, а общая проблема: многие из законодательных норм, имеющих коррупциогенный оттенок, вводятся из благих побуждений. Следовательно, нужен постоянный контроль за тем, чтобы в законы не пробрались нормы, порождающие коррупцию. Во время своей предвыборной кампании в депутаты Госдумы я ехал по Кутузовскому проспекту, торопился на встречу с избирателями и пересек сплошную линию. В такую ситуацию попадают тысячи людей. Начинается долгое двадцатиминутное заполнение протокола о нарушениях. В результате выписывается штраф 132 рубля. Надо поехать в сберкассу и оплатить квиточек. Какая потеря времени! У всех есть искушение сунуть 100 рублей.
— Вы такому искушению не поддались?
— Конечно, нет.
— Как вы относитесь к тому, что многие депутаты уходят в бизнес, а затем снова возвращаются в политику? Является ли коррупция прямым последствием этой схемы?
— Коммерсанты, идущие во власть, несвободны в принятии решений. Они вольно и невольно оказывает поддержку и лоббируют интересы структур.
— В своих выступлениях в Госдуме вы неоднократно говорили о необходимости экспертизы законопроектов на коррупциогенность. В чем она заключается?
— В основном это касается юридической проработки. Действующее законодательство РФ очень сложно и противоречиво. Из-за этого толкователем закона на практике выступает чиновник, и во многих случаях он трактует его не просто в свою пользу, а создает условия, когда коррупционная сделка становится единственным выходом для гражданина или бизнесмена. Следовательно, необходимы продуманные, системно составленные кодексы, исключающие произвольное толкование. Наконец, наше законотворчество по сей день создает законы-пожелания, а не законы-процедуры. В результате методы правоприменения прописываются в подзаконных актах, а последние творятся в условиях закрытости, что дает возможность для произвола, реализации корыстных целей. Следовательно, надо начинать с закона о процедуре принятия законов. Но это, наверное, тема для отдельного разговора.
 |
|