В прошлом номере "Власть" спросила российских граждан, считают ли они возможным проведение переговоров в Чечне. Оказалось, этот вопрос остается открытым. За комментарием корреспондент "Власти" Валерий Батуев обратился к одному из главных посредников между Москвой и лидерами боевиков — президенту Ингушетии Руслану Аушеву.— Путин никак не реагирует на предложения начать политические переговоры об урегулировании чеченской проблемы. Почему он молчит?
— Почему молчит Путин? Это у него надо спрашивать. Наверное, у него свое видение этой проблемы. Но я твердо убежден в том, что силовым методом чеченскую проблему не решить. Надо договариваться, и переговоры надо вести с Масхадовым.
— Почему вы настаиваете на переговорах?
— У нас нет другого выбора: или переговоры, или война до последнего чеченца. Мне надо вернуть в Чечню всех беженцев. И потом, война сказывается на стабильности всего Северного Кавказа. Воюют в Чечне уже восемь месяцев, и какой результат? Конца и края еще не видно! Сколько людей и военной техники уже уложили? Получается, что мы до сих пор еще не извлекли уроков из прошлой чеченской войны.
— Путина можно понять. Он боится, что переговоры могут привести ко второму Хасавюрту.
— Хасавюртовских соглашений могло и не быть. Надо было просто последовательно выполнять Назрановские соглашения. Если бы тогдашний секретарь Совета безопасности Олег Лобов и Доку Завгаев не отвергли Назрановские договоренности, то все было бы сейчас нормально. Если мы не пойдем на переговоры, для которых сегодня созданы очень благоприятные условия, мы получим наихудшую ситуацию. И тогда будет вынужденный вариант.
— То есть?
— Продолжится массовое истребление, но военной победы не будет. Ради этого придется уничтожить весь чеченский народ.
— Но Москва выдвигает Масхадову условия, которые вряд ли выполнимы: выдача террористов, разоружение бандформирований.
— Масхадов сказал, что он готов пойти на переговоры без предварительных условий. Кстати, у него есть ряд интересных предложений. Такие же предложения есть и у федерального центра. Их сейчас необходимо согласовать и взять за основу переговоров.
— Можно ознакомиться с этими предложениями?
— Нет.
— Если Масхадов согласится с условиями Москвы, братья Басаевы и другие полевые командиры обвинят его в предательстве и отстранят от власти.
— Причем тут братья Басаевы и полевые командиры?! Масхадов на то и президент, чтобы вести переговоры, делать уступки, искать компромиссы. Главный в Чечне — не Басаев и Хаттаб, а чеченский народ. Вы вот спросите у беженцев — у меня их более 200 тысяч — кто у них сегодня является президентом? Многие скажут, что Масхадов.
— Это правда, что российские военные недавно заблокировали в одном из сел Аслана Масхадова, но потом дали ему коридор, потому что поступила специальная команда из Москвы?
— Я об этом не слышал. И еще: если не станет Масхадова, то следующим президентом Чечни автоматически станет Ваха Арсанов. Если не будет Арсанова, то власть перейдет к другому — так записано в чеченской конституции. Так что дестабилизировать обстановку в Чечне будет не так-то просто. Масхадов, я вам скажу, из них сегодня наиболее разумный руководитель. Поэтому с ним надо сейчас договариваться.
— Но на переговорах чеченцы все равно поставят вопрос о независимости...
— Почему ты или я сейчас должен анализировать, что будет на переговорах? Масхадов же сказал, что не выдвигает никаких условий для переговоров. Если поставит, то можно сказать: "Нет, мы не пойдем на это!" Зачем бояться открытого диалога?
— Есть идея провести референдум по вопросу о статусе Чечни. Многие считают, что чеченцы могут проголосовать за вхождение в состав России, и тогда боевикам не о чем будет говорить.
 |
— Масхадов пойдет на "татарский" вариант статуса Чечни?
— Все будет нормально — надо только согласовать предложения, выдвинутые им и федеральным центром.
— Есть и еще одно предложение: организовать в Чечне правительство переходного периода, в которое вошли бы и Масхадов, Гантамиров, Кадыров, Хасбулатов. После этого сформировать двухпалатный парламент, верхняя палата которого будет формироваться по тейповому признаку, а нижняя — по территориальному. Могут ли на это пойти Москва и Масхадов?
— На переговорах надо сперва поднять вопросы по стабилизации обстановки в Чечне, но с постепенным переходом к проблеме политического обустройства Чечни.
— Считается, что генералы отвернутся от Путина, если он пойдет на переговоры.
— Да не отвернется от него ни один генерал! Пусть не болтают! Отвернется — снимут с него погоны, и точка. Зачем шантажировать Путина? К тому же он верховный главнокомандующий. Отвернутся одни генералы — других поставят. Я за такие разговоры некоторых генералов уже давно бы разжаловал до рядового. Зачем их туда поставили? Задачу выполнять, а не политикой заниматься!
— А подготовка к переговорному процессу уже началась? Скажите честно.
— Не знаю.
— Но Путин во время встречи с вами обещал, что переговоры состоятся?
— Я внес несколько предложений. Он меня выслушал. С чем-то согласился, с чем-то нет, но сказал: "Работай дальше". Это нормальный рабочий процесс. Я тоже не всегда со всеми соглашаюсь.
-------------------------------------------------------
"Спросите чеченцев, кто у них президент. Многие скажут, что Масхадов"
-------------------------------------------------------
"Масхадов ничего и никого не контролирует"
Официальную позицию федерального центра по вопросу о политическом урегулировании в Чечне изложил на прошлой неделе помощник президента РФ Сергей Ястржембский:
— Ничего нового в позиции Москвы по переговорам с Масхадовым нет. Новое только то, о чем я уже не раз говорил: военная операция завершена и начался политический этап. Это значит, что исключительно военными методами проблему Чечни не решить. О том, что осуществляются контакты с представителями Масхадова, вы слышали и от Аушева, и от Иванова, и от Ястржембского. Но независимо от информационной активности самого Масхадова контртеррористическая операция должна быть закончена.
Мы фиксируем все заявления Масхадова. При тщательном анализе там можно обнаружить определенные подвижки, но, к сожалению, пока только на вербальном уровне. В политике ценятся не слова, а конкретные дела. Любые переговоры с ним возможны только в том случае, если он выполнит все наши условия. Это полное разоружение и выдача федеральному центру бандитов, на совести которых жизни сотен людей. Масхадов также должен отмежеваться от тех эксцессов, которые имеют место в Чечне — например, от расстрела пленных омоновцев.
Однако все заявления Масхадова лишний раз доказывают, что на деле он ничего и никого в Чечне не контролирует. Например, на днях в ПАСЕ получили послание Масхадова, в котором он утверждает, что ему якобы ничего не известно о таком расстреле. В итоге даже руководство ПАСЕ с сожалением констатировало, что президент Чечни не отвечает за то, что происходит в республике.