Большая тройка
В российской черной металлургии три признанных лидера — "Северсталь", Магнитогорский и Новолипецкий металлургические комбинаты. Каждый из них производит по 7-9 млн тонн стали в год (для сравнения: наиболее близко подошедший к этой тройке Западно-Сибирский металлургический комбинат производит в год чуть более 4,5 млн тонн). "Большую тройку" обошли стороной масштабные войны акционеров, захлестнувшие отрасль в середине 90-х. Это произошло благодаря действиям менеджеров предприятий, которые сконцентрировали в своих руках крупные пакеты акций. Так, более 70% акций крупнейшего производителя стали АО "Северсталь" владеют череповецкие фирмы, подконтрольные руководству предприятия во главе с гендиректором Алексеем Мордашовым. Мордашов и не скрывает, что при приватизации менеджеры предприятия, в отличие от управленцев на других российских металлургических заводах, уделили скупке акций "особое внимание", в результате чего буквально за два года контрольный пакет акций "Северстали" оказался в руках череповецких фирм.
Топ-менеджерам "Магнитки" (ММК) во главе с гендиректором комбината Виктором Рашниковым удалось собрать больше половины акций ММК только совсем недавно (крупнейший держатель акций комбината — фирма "Магнитогорская сталь"). В середине 90-х попытки получить контроль над заводом предпринимала британская компания Trans World Group (TWG), однако они не увенчались успехом. Поэтому тот факт, что достаточно большое число акций до сих пор размыто между мелкими инвесторами, не дает покоя Рашникову. Ведь тот, кто сумеет их консолидировать, сможет заблокировать любое решение совета директоров. Говорят, Рашников был очень расстроен, узнав, что британская TWG, владевшая до апреля этого года около 18% акций ММК, продала свой пакет офшорным компаниям, за которыми, судя по всему, не стоят крупные инвесторы. Весьма вероятно, что скупкой этих акций сейчас займутся эмиссары "Магнитки" за рубежом.
Чуть менее прозрачна структура акционеров Новолипецкого металлургического комбината (НЛМК). Формально акции комбината разбросаны между девятью компаниями, которые зарегистрированы в Швейцарии и на Кипре. Однако на самом деле крупные пакеты акций НЛМК находятся под контролем группы "Интеррос", близких к "Интерросу" менеджеров НЛМК и ряда иностранных компаний, близких TWG (в середине 90-х владевшей почти 40% акций предприятия). Сегодня политику завода определяют председатель совета директоров Владимир Лисин и глава "Интерроса" Владимир Потанин. Кроме того, в управлении комбинатом принимает участие и глава Международного союза металлургов Серафим Колпаков, долгое время проработавший на комбинате и прекрасно знакомый буквально с каждым менеджером завода. Говорят, что определенное влияние на принятие решений сохранил и глава TWG Дэвид Рубен (напомним, что Владимир Лисин и Лев Черной долгое время представляли интересы британской компании в России). Формально держателем акций, контролируемых менеджментом предприятия, является управляющая фирма "Русская металлургическая компания" ("Русмелко").
 |
Если на предприятиях-лидерах смены владельцев не предвидится, то комбинаты так называемого второго эшелона сейчас переживают непростые времена. Передел сфер влияния происходит (или вот-вот произойдет) на Западно-Сибирском, Нижнетагильском, Кузнецком, Орско-Халиловском меткомбинатах, на "Мечеле" и Оскольском электрометаллургическом комбинате.
С Кузнецкого комбината (КМК) в конце прошлого года при непосредственном участии губернатора Амана Тулеева была изгнана московская управляющая компания МИКОМ, контролируемая Михаилом Живило. На прошлой неделе Тулеев заявил агентству AK&M, что смена руководства пошла комбинату на пользу — за прошедшие полгода производство выросло почти в три раза. Сейчас управление на КМК осуществляют менеджеры компании "Евроазметалл", принадлежащей Александру Абрамову и Олегу Бойко.
Чуть позже не без участия "Евроазметалла" сменилось руководство на Качканарском ГОКе, основном поставщике сырья для Нижнетагильского комбината (НТМК). Надо сказать, что борьба за Качканарский ГОК еще далека от завершения. Ряд акционеров недовольны сменой руководителей и предпринимают попытки восстановить уволенных менеджеров. Дважды собрание акционеров комбината восстанавливало их на работе, и оба раза суд признавал эти решения не имеющими силы. При этом однажды акционеров даже не пустили в Качканар, и они были вынуждены провести собрание в лесу около города.
На самом НТМК кредиторы неожиданно для многих наблюдателей договорились о прекращении временного управления на предприятии. По условиям мирового соглашения лидирующие позиции на комбинате заняла компания "Евроазметалл". Судя по всему, за этими событиями стоят предприниматели Михаил Черной и Искандар Махмудов, основной акционер Уральской горно-металлургической компании (УГМК) — структуры, дружественной "Евроазметаллу". Ускоренная процедура прекращения временного управления понадобилась им для того, чтобы получить от "Газпрома" заказ на производство труб широкого диаметра (он оценивается примерно в $1 млрд ежегодно). Напомним, правительство поручило Министерству экономики подобрать из числа российских металлургических комбинатов наиболее подходящий для выпуска таких труб.
В борьбу за заказ "Газпрома" включились почти все игроки российского чернометаллургического рынка, однако предпочтение было отдано Нижнему Тагилу. В конце апреля губернатор Свердловской области Эдуард Россель заявил, что подпись Владимира Путина (тогда исполняющего обязанности премьера) под соответствующим распоряжением будет "вот-вот поставлена".
Говорят, что не последнюю роль в принятии такого решения сыграли лоббистские способности Виктора Черномырдина, предвыборную кампанию которого финансировал Искандар Махмудов.
Михаил Черной, Искандар Махмудов и Александр Абрамов очень большое внимание уделили выстраиванию взаимоотношений с местными властями — губернатором Свердловской области Эдуардом Росселем и главой Кемеровской области Аманом Тулеевым. В результате бизнесмены получили в свои руки управление не только Кузнецким и Нижнетагильским, но и Западно-Сибирским меткомбинатами (на последнем еще три года назад было введено внешнее управление, которое потом неоднократно продлевалось; управляющие не раз менялись, однако все они в той или иной степени были лояльны губернатору области). Если представить, что все предприятия будут объединены в единый холдинг (а такая идея неоднократно высказывалась местными властями), то в стране будет создано крупнейшее чернометаллургическое объединение, которое будет выпускать более 10 млн тонн стали в год. Дополнительный вес этому объединению придает то обстоятельство, что команда Искандара Махмудова пытается получить (или уже получила) контроль и над предприятиями-поставщиками сырья на эти меткомбинаты — Качканарским, Высокогорским и Михайловским ГОКами, а также над кузбасскими угольными разрезами, поставляющими заводам кокс. Важно, что относительно дешевый кузбасский уголь в тех или иных объемах покупают и "Северсталь", и Новолипецкий комбинат, и "Магнитка". Этот фактор может сыграть определенную роль при выстраивании Махмудовым отношений с основными игроками российского чернометаллургического рынка.
Например, по некоторым данным, Махмудов уже проявляет интерес к находящейся по соседству, в Челябинской области, "Магнитке". Ответом на его притязания стала ускоренная скупка менеджерами ММК акций меткомбината, обращающихся на открытом рынке. Однако Махмудов может предложить "Магнитке" и "мирное сотрудничество", например: покупать не дорогой казахстанский уголь, а более дешевый кузбасский, а взамен потребовать присутствия представителей его команды в совете директоров ММК. Нельзя исключать и создания Махмудовым каких-либо "неофициальных" металлургических альянсов, направленных на подчинение того или иного участника российского рынка.
Хозяева еще трех крупных комбинатов — "Мечела", Орско-Халиловского комбината (АО "Носта") и ОЭМК — тоже хорошо известны. "Мечел" — единственный крупный российский завод в металлургической отрасли, который принадлежит иностранцам в лице швейцарской Glencore Int. Компания долго находилась на ножах с губернатором Челябинской области Петром Суминым, но в последние месяцы их отношения улучшились, в результате чего увеличилось и влияние губернатора на завод. У Сумина, как говорят, есть заветная идея — объединить в один холдинг два областных завода: Магнитогорский меткомбинат и "Мечел". Чисто экономически затея представляется полезной: ММК и "Мечел" производят разные виды стали (первый — прокат и слябы обычных марок, а второй — преимущественно так называемые спецстали), конкуренции между ними немного, но единая сбытовая политика позволила бы оптимизировать расходы обоих предприятий.
Однако хозяева у заводов разные, и у них разные взгляды на подобное сотрудничество. ММК говорит только о поглощении "Мечела" как более мелкого производства, на "Мечеле" на такие условия не согласны и утверждают, что под "громоздкий и непрозрачный" холдинг будет сложнее найти инвестиции за рубежом. Тем не менее оба предприятия слишком тесно связаны с руководством области (основная часть налогов, выплачиваемых ММК и "Мечелом", достается местному бюджету). И если Сумин проявит настойчивость, то идея создания холдинга может приобрести реальные черты. В таком случае на российской чернометаллургической сцене может появиться новый активный игрок — Петр Сумин.
"Носта", раздираемая в последние годы битвами между акционерами и руководителями, совсем недавно перешла под контроль Автобанка, кредитора предприятия. Этому предшествовало судебное разбирательство с одним из акционеров — компанией Nosta Metallhandels, созданной топ-менеджерами предприятия.
Сейчас завод возглавляет ставленник Автобанка Андрей Андреев. Но насколько прочной будет власть финансовой структуры над предприятием, сказать сложно — судебные разбирательства еще не окончены.
Оскольский комбинат, как и располагающийся по соседству крупнейший в Европе Лебединский ГОК (поставщик сырья на ОЭМК и НЛМК), находится во власти "Газпрома". Газовый монополист через разные структуры владеет контрольными пакетами акций обоих предприятий (около 60% Оскольского комбината и почти 90% Лебединского ГОКа). Однако Рем Вяхирев далек от того, чтобы вникать во все производственные проблемы ОЭМК, и самым влиятельным человеком здесь считается глава дочерней газпромовской структуры "Газпроминвестхолдинг" Алишер Усманов. Именно он определяет производственную и финансовую политику комбината. Поговаривают, что ОЭМК "Газпрому" вообще не очень-то нужен и рано или поздно газовый монополист может его продать. Поводом для такого шага может послужить провал планов Вяхирева по организации на комбинате производства труб широкого диаметра для "Газпрома". Очевидно, что претендовать на пакет ОЭМК будут те структуры, которые сейчас управляют одним из восьми остальных крупных металлургических предприятий.
Наиболее вероятным претендентом считается команда владельцев Новолипецкого металлургического комбината. В начале этого года НЛМК купил на открытом конкурсе принадлежавшие РФФИ 10% акций Лебединского ГОКа и заявил о намерении войти в совет директоров комбината. Если команде Лисина--Потанина удастся закрепиться в руководстве "Лебединки", до контроля над ОЭМК ей будет рукой подать. Впрочем, пока представители ЛГОКа уверяют, что у Лисина ничего не получится: для того чтобы определять политику комбината, НЛМК необходимо собрать блокирующий пакет ЛГОКа, а это практически нереально.
НИКОЛАЙ ИВАНОВ