 |
| ФБР упорно чистит Америку от русских суперагентов. Но агенты не переводятся |
Самовербовка
Шпионская история началась 4 октября 1985 года, когда проживавший в городе Александрия, штат Вирджиния, советский дипломат Виктор Дегтярь получил с вечерней почтой объемистый пакет. Судя по штемпелю, он был отправлен накануне из почтового отделения, расположенного в здании знаменитого Центрального вокзала Нью-Йорка. В пакете находился запечатанный конверт с надписью: "Не открывать! Немедленно передать этот конверт запечатанным Виктору Ивановичу Черкашину". Виктор Дегтярь прекрасно знал, что ему делать: диппаспорт был для него не более чем прикрытием — он был агентом КГБ, прикомандированным к совпосольству в Вашингтоне. Виктор Черкашин был его начальником, руководителем линии KR, задача — контрразведка и обеспечение нормальной работы советских разведчиков в США. Через несколько часов изумленный Виктор Черкашин читал только что полученное письмо:
"Дорогой мистер Черкашин,
в самое ближайшее время я отправлю мистеру Дегтярю пакет с документами. Они имеют отношение к высшей степени секретным проектам различных подразделений разведывательного сообщества США. Все они — оригиналы, что позволяет подтвердить их подлинность... Должен предупредить о том риске, которому подвергаюсь и о котором вы можете не знать. Вашу службу в последнее время постигла серия неудач. Предупреждаю вас, что мистер Борис Южин (линия PR, Сан-Франциско), мистер Сергей Моторин (линия PR, Вашингтон) и мистер Валерий Мартынов (линия X, Вашингтон) были рекрутированы нашими специальными службами... Мое имя и положение, которое я занимаю в разведывательном сообществе США, должны остаться неназванными для обеспечения моей безопасности".
Письмо было подписано просто B. А 16 октября сотрудники ФБР, осуществлявшие наружное наблюдение за зданием советского посольства в Вашингтоне, сообщили, что дипломат Дегтярь прибыл в здание с большой черной сумкой, чего за ним никогда раньше не замечалось. Факт посчитали не имеющим большого значения. Так началось пятнадцатилетнее сотрудничество агента B с советскими, а затем и российскими спецслужбами. О том, кто скрывался за литерой "B", а также за псевдонимами Рамон Гарсия, Джим Бейкер и Дж. Робертсон, российские агенты, как утверждают теперь в ФБР, узнали только из новостной передачи "Сегодня", вышедшей утром 20 февраля 2001 года на канале NBC. В ней и было рассказано о том, что накануне вечером по подозрению в шпионаже в пользу СССР и России был арестован ветеран ФБР, специальный агент Роберт Филип Ханссен, работавший в штаб-квартире ФБР в Вашингтоне.
Как становятся шпионом
 |
| Советско-российский агент Ханссен спас от ареста и тюрьмы многих агентов КГБ и СВР |
Будущий агент B родился 18 апреля 1944 года в Чикаго. С детства он хотел стать, как отец, полицейским, однако у родителей были иные планы. Занимался химией, стоматологией, бухучетом. А в 1972 году поступил на работу в управление полиции Чикаго. Сразу после окончания полицейской академии Роберт был зачислен в сверхсекретное подразделение C-5, занимавшееся разоблачением коррумпированных полицейских. Но и в этом элитном подразделении Ханссен чувствовал себя неуютно. Он считал себя способным на большее. И подал заявку на зачисление в ФБР, куда и поступил 12 января 1976 года, а через четыре года был переведен на работу в вашингтонскую штаб-квартиру.
Работавшие с ним в ФБР люди теперь говорят, что Ханссен был "человеком из прошлого". Он был, безусловно, умен, однако не умел сближаться с людьми. Письменная речь у него была развита лучше устной. Его бесили разговоры о равенстве женщин, он был ревностным католиком, членом известной консервативной католической организации Opus Dei. Он был самым яростным антикоммунистом в бюро, и мог часами на полном серьезе доказывать безбожность коммунистической идеологии. Вдобавок он никогда не жаловался на зарплату, хотя $46 тыс. в год, которые он получал, явно не хватало на содержание семьи (у него шестеро детей).
В начале 1985 года спецагент Ханссен получил назначение на работу в Нью-Йорк, в подразделение контрразведки местного отделения ФБР. Это было повышением: Нью-Йорк был центром деятельности советской резидентуры. В обязанности группы, которой руководил Ханссен, входила слежка за советскими агентами и выработка рекомендаций для отдела спецопераций, который уже непосредственно проводил задержания и аресты. Через несколько месяцев после начала работы в Нью-Йорке Ханссен отправил свое письмо мистеру Черкашину.
Шпионский ангел-хранитель
Имена советских разведчиков, согласившихся работать на американцев, которые Ханссен передал русским, КГБ уже знало. За несколько месяцев до самовербовки фэбээровца их уже передал Москве другой известный советский шпион, сотрудник ЦРУ Олдридж Эймс. Но от услуг Ханссена не отказались.
Ханссен просиживал на работе ночами, с готовностью соглашался помогать коллегам, даже если это не входило в круг его обязанностей. Вскоре он уже имел доступ едва ли не ко всем файлам общенациональной базы ФБР. Агент B регулярно сообщал советско-российским агентам в Нью-Йорке и Вашингтоне о грозившей им опасности и вскоре стал настоящим ангелом-хранителем советских шпионов в США. Кроме того, как признают теперь в ФБР, Ханссен передал КГБ информацию о сверхсекретной компьютерной сети, объединяющей нью-йоркские отделения всех подразделений американского разведывательного сообщества — от ЦРУ до военно-морской разведки.
Еще большую пользу он стал приносить после 1987 года, когда его снова вернули в штаб-квартиру в Вашингтон, где он возглавил аналитическую группу ФБР по вопросам Советского Союза. В следующем году КГБ получило от B сверхсекретный доклад ФБР, содержащий психологические портреты (и имена и фамилии) десятков агентов КГБ, согласившихся работать на США. А в мае 1989 года он фактически вытащил из петли видного советского шпиона, высокопоставленного сотрудника госдепа США Феликса Блока. По настоянию Ханссена операцию по аресту Блока, за которым уже долгое время велось наблюдение, перенесли на несколько недель — этого оказалось достаточно, чтобы Блок уничтожил компрометирующие материалы. Блока даже не смогли отдать под суд, а просто тихо отправили в отставку.
Все это время Ханссен работал с КГБ по своим правилам. Он сам продумывал каждый эпизод передачи информации Москве (чаще всего контейнер с дискетой оставлялся в безлюдном парке). Так же детально он прорабатывал и процедуру получения гонорара за свою работу. По данным ФБР, за все время работы на КГБ он получил $1,4 млн.
Вне подозрений
 |
| Рабочее место шпиона: грязь, мусор, обломки контейнера — а в итоге набежало почти $1,5 млн. |
Временно опасения Ханссена снимают сами американцы. В 1994 году с поличным арестован высокопоставленный сотрудник ЦРУ Олдридж Эймс. Он честно признается в том, что выдал Москве несколько двойных агентов, в том числе и расстрелянных позже Мартынова и Моторина. Обрадованные контрразведчики прекращают поиски, считая, что российский суперагент обезврежен.
В 1995 году Ханссена переводят на самый ответственный пост в его карьере — официального представителя ФБР при госдепартаменте. Его работа с СВР возобновляется, однако признаки паранойи становятся все более явными. После скандала с Эймсом американские власти вводят смертную казнь за шпионаж, о чем B немедленно сообщает в Москву. "Мне в конце концов потребуется план отступления",— пишет он. Намек остается без внимания.
Начиная с 1997 года Ханссен начинает регулярно проверять базу данных ФБР, чтобы выяснить, находится ли он или его деятельность под наблюдением. В одном только 1999 году он 12 раз проводил поиск в базе данных на имена и названия мест, которыми он пользовался для закладки документов. Разумеется, ничего не находил. ЦРУ и ФБР довольно скоро поняли, что Эймс не единственный русский суперагент в США. Не мог один человек нанести столько вреда стране. Но личность "крота" выяснить не удавалось. На Ханссена никто не обращал внимания — его знали как ярого антикоммуниста и человека, который по воскресеньям причащается вместе с директором ФБР Фри. Ричард Филип Ханссен был вне подозрений. Наконец из Москвы летом 2000 года пришло долгожданное сообщение о том, что агент может не беспокоиться: о нем знает "незначительное число лиц".
Ситуация изменилась в октябре 2000 года, когда высокопоставленный российский дипломат Сергей Третьяков обратился к американским властям с просьбой о политическом убежище. ФБР сейчас отрицает какую-либо причастность Сергея Третьякова, сотрудника российской миссии при ООН и по совместительству заместителя руководителя нью-йоркской станции СВР, к аресту Ханссена. Однако именно вскоре после перехода Третьякова у ФБР и ЦРУ появляется внушительное досье на агента B (Рамона), в котором содержатся чуть ли не все письма, которыми агент обменивался с российскими разведчиками.
Сотрудникам ФБР, создавшим сверхсекретную группу по разоблачению агента, не составило большого труда выяснить, что лишь один человек мог посылать все эти письма — представитель ФБР в госдепе Роберт Филип Ханссен. За ним установили постоянное наблюдение, а чтобы контролировать его еще тщательней, вновь перевели на работу в штаб-квартиру ФБР.
Заплатят
18 февраля 2001 года спецагент Роберт Филип Ханссен вернулся с вечерней мессы, на которой он перекинулся парой слов с директором ФБР Фри, высадил жену у дома в вашингтонском пригороде Вьенна и ненадолго скрылся в гараже. Через несколько минут его автомобиль на большой скорости помчался в сторону близлежащего Фокстон-парка. Ханссен вышел из машины с небольшим свертком и рулоном белой клейкой ленты в руках. Прилепив кусочек белого скотча к дереву, он скрылся в чаще, а через пару минут вышел — уже без свертка. Агенты ФБР арестовали его, когда он садился в машину.
Через день об аресте Роберта Филипа Ханссена объявили все газеты. Ему грозит смертная казнь, однако, скорее всего, его жизнь вне опасности. Все дело против Ханссена строится на его письмах в Москву, из которых довольно сложно выяснить точный масштаб ущерба, нанесенного его деятельностью. Так что следствие, скорее всего, пойдет на сделку с Ханссеном, как семь лет назад оно пошло на сделку с Олдриджем Эймсом. О деньгах он может не беспокоиться. Все его имущество, конечно, конфисковано, но вряд ли Москва оставит его в беде. Ведь еще Олдридж Эймс в беседе с корреспондентом USA Today вскоре после своего заключения в тюрьму заметил, что у него в Москве есть средства к существованию. "Ты думаешь, они тебе заплатят?" — спросил его корреспондент. И услышал в ответ: "Пит, не бойся, заплатят. Я не единственный американец, работающий на них. Есть и другие, которые сейчас с интересом следят за тем, как русские относятся ко мне теперь, когда меня задержали".
ВЯЧЕСЛАВ БЕЛАШ
 |
|