В субботу в Москве прошли похороны президента Российского общественного фонда инвалидов военной службы (РОФИВС) Валерия Радчикова, обвинявшегося в организации взрыва на Котляковском кладбище. Человека, имя которого несколько лет не сходило со страниц газет, провожали в последний путь на удивление буднично и скромно.
К полудню возле морга Военного госпиталя имени Бурденко собралось человек сорок. Не было ни политиков, которые когда-то гордились дружбой с безногим полковником (его даже называли современным Маресьевым), ни бизнесменов, заключавших с Радчиковым многомиллионные контракты, ни инвалидов-"афганцев", которых он хотел облагодетельствовать.
Не приехал проститься с Валерием Радчиковым и адвокат Павел Юшин, выигравший в суде дело по обвинению полковника в организации взрыва на Котляковском кладбище, который в 1996 году унес жизни 14 "афганцев" и членов их семей. Даже вездесущие журналисты траурную церемонию почему-то дружно проигнорировали. Хоронить погибшего в автокатастрофе полковника пришли только его немногочисленные родственники да сотрудники РОФИВС, которым Радчиков руководил в последнее время.
Речей тоже не было. После того как близкие простились с покойным, гроб, подушечку с тремя орденами и восемь венков погрузили в автобус и повезли на Троекуровское кладбище. Корреспондент Ъ поехал туда с бойцами комендантского полка, которых пригласили для участия в церемонии. Едва автобус тронулся, весь взвод, кроме молоденького лейтенанта и сержанта, дружно завалился спать. Во сне бойцы роняли автоматы, заряженные холостыми патронами. Сержант беззлобно покрикивал на подчиненных. "Хоронить — не наша работа. Для этого есть рота почетного караула,— объяснял он.— Мои бойцы вчера весь день в карауле были. Многим и сегодня в ночь идти, а ради трех выстрелов придется целый день потерять".
На кладбище опять возникла проблема, кому говорить. Бойцы комендантской роты уже отстрелялись, духовой оркестр отыграл, могильщики с нетерпением переминались с ноги на ногу, а собравшиеся упорно молчали. Наконец не выдержал отец Киприан-Пересвет — священник, прошедший афганскую и чеченскую войны: "Братья! Люди! Да скажите вы что-нибудь! Ведь принято сначала прощаться с усопшим по-мирски, а потом уже и я его отпою".
К гробу подошел какой-то мужчина. Не представившись, он заговорил что-то о "растоптанном движении 'афганцев'", но его слова заглушил товарный состав (рядом с кладбищем проходит железная дорога).
Когда отец Киприан-Пересвет отпевал покойного, многие не сняли шапок — не потому, что не знали православных обычаев, просто очень холодно было. А закончил священник мирским словом: "Придет время — отряды будут его именем называть! Есть один судья. И он покарает тех, кто травил Валеру. А может, и мы на земле успеем это сделать".
СЕРГЕЙ Ъ-ДЮПИН