 |
Свое президентство Владимир Путин начал с провозглашения принципа равноудаленности от олигархов. Один из его главных идеологов Герман Греф недавно пошел еще дальше и объявил о скорой смерти всех олигархов: "Они кончатся тогда, когда кончится бюджетная кормушка". Власть явно лукавит. До равноудаленности еще шагать и шагать. А бедный госбюджет олигархам сейчас уже не нужен. Им важнее, чтобы не были пересмотрены итоги приватизации и чтобы их не лишили доступа к конфиденциальной госинформации.
Вот здесь президент как раз и пытается поменять правила игры. Скорее всего, он постарается уменьшить влияние олигархов на власть, отдалить их от себя. Но пока ситуация остается похожа на ту, что была при Борисе Ельцине.
Первая орбита: Анатолий Чубайс, Борис Березовский, Роман Абрамович. Эти фамилии звучат чаще всего, когда хотят подчеркнуть близость к высшей власти. Но каждый из них близок президенту по своему.
"С Чубайсом и Березовским? Не понял вопроса",— пожав плечами, переспросил Владимир Путин, когда его в первый раз спросили об отношениях с олигархами. Но немного поразмыслив, он, взвешивая каждое слово, все-таки ответил: "Я с ними общаюсь, правда, редко. Впрочем, как и с другими представителями бизнеса". "Странно,— тут же отреагировал мой знакомый, входящий в близкий круг Чубайса,— сегодня Путин два часа разговаривал с моим шефом. И вообще они часто встречаются". Березовского также довольно часто видели в приемной Путина, когда он еще был премьером.
Однако степень влиятельности олигархов зависит не только от вхожести в высокие кабинеты, но и от результативности приватных бесед с руководителями государства. Например, тот же Чубайс свой весенний производственный конфликт с Ремом Вяхиревым по поводу сокращения поставок газа на электростанции легко перевел в политическую плоскость. В дело вмешался Путин, и Вяхиреву пришлось отступить. Сейчас Чубайс уверяет, что часто видится с Александром Волошиным. В РАО ЕЭС позиции Чубайса остаются незыблемыми. Настолько, что никто из представителей властей не стал критиковать его план по реструктуризации этой естественной монополии.
Роман Абрамович в марте добился того, что МАП, кстати, возглавляемый близким к Чубайсу Ильей Южановым, так и не нашел нарушений антимонопольного законодательства при покупке акционерами "Сибнефти" контрольных пакетов акций ряда алюминиевых заводов, в результате которой 70% производства этого металла в России сосредоточилось в одних руках. Вначале натиску Абрамовича пытался сопротивляться владелец "Сибирского алюминия" и союзник Чубайса Олег Дерипаска. Но потом они помирились и вместе создали "Русский алюминий". Без согласия Путина алюминиевой монополии не получилось бы.
Отношения Путина и Березовского труднее всего поддаются определению. Березовский в последнее время избрал путь так называемой конструктивной оппозиции нынешнему режиму, критикуя его за реформу Совета федерации и за арест Гусинского. Но настораживает то, что Березовский прямо обвинил Гусинского в том, что "он попал под машину, им же созданную — собственную спецслужбу". А критика нового принципа формирования СФ нисколько не сказалась на решении Думы. Создается впечатление, что критические высказывания Березовского только подстегнули депутатов — если олигарх против, значит, президент прав, умаляя права губернаторов. Вполне возможно, что Березовский дистанцируется от президента не потому, что против укрепления вертикали власти, а потому, что отвлекает внимание от инициатив Путина.
В обозримом будущем Чубайс и Абрамович, по всей видимости, сохранят нынешнюю степень близости к президенту. А вот с Березовским Путин может поступить так, как с Гусинским — не препятствовать Генпрокуратуре в расследовании дел "Андавы" и "Форуса". Все зависит от того, насколько Березовский в дальнейшем сможет отвечать представлениям президента об отношениях власти и олигархов, а именно: олигархи должны служить власти, а не наоборот.
Вторая орбита: Николай Аксененко, Евгений Адамов, Семен Вайншток. Первый — глава МПС, второй — Минатома, третий — "Транснефти". Курс на укрепление госвласти, по идее, должен укрепить позиции этих олигархов, находящихся на службе у государства. В самом деле, министры и руководители госкомпаний должны чувствовать себя спокойно, когда говорят о возможной ренационализации: их-то собственность национализировать точно не будут, она и так государственная.
Министры-олигархи (годовой оборот МПС — не менее $10 млрд, Минатома — $3 млрд) довольно спокойно восприняли известия о либеральных реформах. Например, Аксененко не против идеи создания РАО "Российские железные дороги" и оставления за МПС только регулирующих функций. Видимо, он рассчитывает в дальнейшем возглавить это РАО, как, в свое время, министр газовой промышленности СССР Виктор Черномырдин перешел в им же созданный "Газпром".
Третья орбита: Владимир Потанин и Михаил Ходорковский. Последнее время оба были в тени. Ходорковский так в ней и остался. ЮКОС никто не тревожит, а личные связи соратников Ходорковского, например Леонида Невзлина, с высокопоставленными кремлевскими чиновниками остаются весьма прочными.
А вот Потаниным, которому принадлежит "Норильский никель", производящий 4% ВВП, президент явно заинтересовался. 20 июня Моспрокуратура подала иск в арбитражный суд о признании недействительными результатов залогового аукциона, согласно которым "Норникель" стал собственностью группы "Интеррос". Суд иск отклонил. Делом занялась Генпрокуратура. В общем, самое время, чтобы использовать хорошо известный прием вербовки — пригласить к следователю для разговора "по душам". И вот Потанина неожиданно по спутниковому телефону приглашают к президенту. Разговор шел о производственных показателях "Норникеля", рынке палладия и социальном климате на комбинате. Но, по свидетельствам сотрудников администрации, Путин вызвал Потанина вовсе не для этого — президент хотел присмотреться к человеку, за которым так много пунктов ВВП. В Кремле намекают, что подобные разговоры "по душам" ждут и остальных олигархов.
Четвертая орбита: Вагит Алекперов — глава "ЛУКойла", крупнейшей нефтяной компании России. В последнее время у него были неприятности с правоохранительными органами. Во всяком случае, как утверждают неофициальные источники, Алекперову приходилось бывать на допросах в качестве свидетеля. Однако ему помогли наладить личные контакты с Путиным. Неприятности еще не кончились, но у Алекперова появилась надежда на благоприятный исход.
Пятая орбита: Михаил Фридман, Владимир Гусинский и Рем Вяхирев. Всех их роднит то, что власть в той или иной форме применила против них силу. На предприятия ТНК, принадлежащей "Альфа-групп", обрушился с обысками уральский РУБОП. Гусинского вообще арестовали. Кстати, один из сотрудников спецслужб признался корреспонденту "Власти": "Как бы не шумели на Западе и у нас по поводу ареста Гусинского или высадки из самолета пограничниками Игоря Малашенко, мы своей цели добились — они явно растеряны, взволнованы, а значит будут делать ошибки. В общем мы их хорошо 'подвесили'".
Не в лучшем положении сейчас находится и Вяхирев. "Раньше мы больше были частной компанией, а теперь — государственной",— сказал сын олигарха Юрий после собрания акционеров "Газпрома" 30 июня, на котором председателем совета директоров РАО был избран Дмитрий Медведев, первый заместитель главы президентской администрации. Кстати, первым, чем заинтересовался Медведев, были бумаги "Газпром-Медиа" и отношения "Газпрома" с "Медиа-Мостом".
Фактически речь идет о лишении этих людей их бизнеса. Угроза в отношении Гусинского и Вяхирева более чем актуальна. И только в отношении "Альфы" дело может ограничится деприватизацией ТНК, остальные виды бизнеса группы, скорее всего, оставят в покое.
Итак, Путин строит олигархов в одну шеренгу. Но делает это осторожно. Он явно дает им возможность самим сделать выбор: либо завербоваться на службу новому режиму, как Абрамович, Чубайс или даже Потанин; либо занять критически нейтральную позицию, как Березовский; либо подготовиться к эмиграции, как Гусинский. Но времени для размышлений у олигархов остается все меньше.
КОНСТАНТИН СМИРНОВ