Все прошло спокойно. Всего один раненый
Вчера Аслан Масхадов вступил в должность президента Чечни. Церемония инаугурации прошла скромно, без человеческих жертв и эксцессов, если не считать килограмма взрывчатки, изъятого накануне у четырех подозрительных граждан, и одного раненого, пострадавшего во время праздничной стрельбы в воздух из нескольких сотен единиц автоматического оружия.
Дворец культуры "Химик", выкрашенный в оптимистичный розовый цвет, с трудом вместил всех желающих поприсутствовать на историческом для Чечни событии. Правда, среди гостей, как уже сообщал Ъ, не оказалось ни глав зарубежных государств, ни российских губернаторов. Поэтому все заготовленные для них почести достались секретарю Совбеза Ивану Рыбкину, его предшественнику Александру Лебедю и главе миссии ОБСЕ Тиму Гульдиманну, вернувшемуся из краткой ингушской ссылки.
Впрочем, "качество" гостей было с успехом заменено их количеством: по утверждению очевидцев, в зале, рассчитанном максимум на 500 человек, уместилось почти втрое больше. Не было недостатка и в символах чеченского героического прошлого и победного настоящего. Обезглавленный памятник неизвестному химику, чудом сохранившийся у входа во дворец, прикрыли двумя щитами с портретами имама Шамиля и Джохара Дудаева, а сцену украсили флагом и гербом Ичкерии, изречениями из Корана и двумя джигитами в традиционных одеждах.
Церемонию открыл теперь уже бывший президент Зелимхан Яндарбиев, представший перед зрителями в своей любимой камуфляжной форме. Скромно признав, что лично он достойно продолжил путь Дудаева, Яндарбиев сообщил, что "передает в руки нового президента свободную независимую суверенную Чеченскую Республику Ичкерия". После этого он покинул зал, беззлобно объяснив, что не может остаться, поскольку здесь "находятся люди, недостойные приглашения на инаугурацию".
Впрочем, организаторов и гостей инаугурации это обстоятельство, видимо, не слишком смутило, ибо церемония продолжалась по задуманному плану. Аслан Масхадов в привычной каракулевой шапке и непривычном гражданском костюме повторил за муфтием Чечни слова президентской клятвы, пообещав, что будет честным и справедливым руководителем. Затем новый чеченский лидер вышел на улицу, где принял присягу на верность себе у подразделений чеченских вооруженных сил.
Свою искреннюю радость по поводу обретения нового главнокомандующего бойцы выразили наиболее доступным им способом — пятнадцатиминутной пальбой в воздух. При этом одна из пуль попала в мирного жителя, решившего понаблюдать за торжеством чеченской демократии с ближайшего дерева. В результате неудачливому гражданину пришлось провести остаток праздничного дня в обществе врачей, которые, впрочем, сошлись во мнении, что ничего серьезного жизни грозненца не угрожает.
Завершилось празднество получасовым концертом мастеров чеченских искусств и торжественным обедом, после которого почетные гости разошлись по своим делам. Президент Ингушетии Руслан Аушев отправился в Москву на заседание Совета федерации. В столицу вылетел и Иван Рыбкин, предварительно посетив грозненскую мечеть и передав ей в дар, как выразились информагентства, "предметы религиозного обихода".
А вот Александр Лебедь официальным визитам предпочел простое человеческое общение. Сначала состоялся краткий обмен мнениями с представителями суверенного чеченского народа. Чеченцы заверили генерала, что хотят видеть его президентом России. Уверенный ответ экс-секретаря СБ: "И я им буду!" — был встречен дружным возгласом: "Аллах акбар!"
Затем Лебедь поговорил с многочисленными журналистами. Напомнив, что нынешний режим "прогнил и скоро рухнет", генерал свернул на чеченскую тему. Высказавшись за освобождение чеченских военнопленных, он признался, что и сам тоже воевал бы за свою землю, если бы кто-нибудь пришел на нее "восстанавливать конституционный порядок". Правда, отвечая на вопрос, признал ли бы он независимость Чечни, если бы стал президентом, Лебедь все же был не столь категоричным и посоветовал решать эту проблему "на холодную голову". Но чеченцы, которых на пресс-конференции было едва ли не больше, чем журналистов, на него за это не обиделись.
Кстати, приятные для борцов за свободу Ичкерии вещи говорили в этот день многие. Например, министр юстиции России Валентин Ковалев, который сообщил, что теперь на Масхадова как на главу субъекта федерации и члена Совета федерации в полной мере распространяется депутатский иммунитет и он может не опасаться репрессий со стороны российских компетентных органов. А Иван Рыбкин, едва прибыв в Грозный, почти дословно процитировал знаменитую фразу Ельцина, пообещав, что "чеченский народ получит столько свободы, независимости и самостоятельности, сколько захочет". Правда, секретарь СБ, похоже, не учел, что столько свободы, сколько хочет упомянутый народ, в России вряд ли найдется.
ДМИТРИЙ Ъ-КАМЫШЕВ