 |
| Капитан 1 ранга командир "Курска" Геннадий Лячин. Вместе с ним на дне Баренцева моря ждут спасения больше ста подводников |
Вы верите, что они еще живы?
С момента аварии подводной лодки "Курск" пошел шестой день. И все чаще независимые эксперты дают неутешительные прогнозы о судьбе подводников. И даже в официальных сообщениях с места происшествия от оптимизма, который звучал в первые дни, не осталось и следа.
Юрий Евдокимов, губернатор Мурманской области:
— Верю и надеюсь. А западные СМИ могут писать все, что угодно — у нас же нет сведений, что моряки погибли. И мы будем продолжать работы по спасению несмотря ни на что.
Евгений Подколзин, бывший командующий воздушно-десантными войсками России:
— Как это ни печально, но я сомневаюсь. На мой взгляд, в стране надо было объявить траур еще в субботу. Если бы в течение двух дней удалось кого-то спасти, то этот был бы траур по остальным. А сейчас же в стране сплошной бардак — погибает сотня людей, а у нас устраивают фестивали, пьют и веселятся. Когда в США гибнет один-единственный летчик, страна скорбит по утрате, а президент выражает соболезнования. В России этого нет и вряд ли будет.
Михаил Боярский, народный артист России:
— Не думаю. Дай Бог, может, несколько человек еще и подают признаки жизни, но и это крайне маловероятно. Все сейчас высчитывают, сколько кислорода там осталось, и забывают о множестве других факторов, сокращающих шансы моряков. Это трехградусная температура и азот в крови из-за большого давления. Единственное, что меня немного утешает,— на "Курске" с проблемой выживания столкнулись не горстка слабонервных людей, а более сотни профессионалов, которые сделали все возможное для своего спасения.
Эдуард Балтин, адмирал, бывший командующий Черноморским флотом России:
— Мне кажется, что в первые часы катастрофы погибло две трети экипажа, а оставшиеся находились уже в бессознательном состоянии. И боюсь, что на берег привезут одни трупы. К сожалению, если подлодка затонула на глубине, то помочь ей уже ничем нельзя.
Станислав Терехов, лидер Союза офицеров:
— Теперь в это уже трудно поверить. Скорее всего, "Курск" затонул из-за взрыва в одном из отсеков или в результате сдетонировавших торпед, и спасти ребят могло только чудо. А власть вела себя в этой ситуации возмутительно. В первые дни военные не думали о спасении людей, а пытались утаить катастрофу. Да и президент, вместо того чтобы сразу вылететь в Москву и взять руководство на себя, как верховный главнокомандующий, остался в Сочи, наплевав на всех. А Сергеев с Квашниным в выходные играли в политиков. И погода не простила потерянного времени.
Евгений Зеленов, депутат Госдумы:
— У меня уже нет надежды, коль скоро все попытки не увенчались успехом. Больше всего меня возмущает то, что до сих пор не опубликованы списки подводников "Курска". Страшно представить, в каком шоке находятся родители сотен моряков, служащих на Северном флоте. Вчера мне позвонила мать подводника, она ни у кого не могла выяснить, где ее сын. Я получил информацию только благодаря депутатскому мандату.
Илья Глазунов, народный художник России:
— Верю, что их спасут. Но я недостаточно компетентен, чтобы говорить, как надо спасать людей. Хотя, на мой взгляд, правильно, что отказались от помощи иностранцев. Наша армия и флот должны обладать всеми средствами и рассчитывать только на себя, а не на доброго дядю, как это обычно у нас бывает. Но тем не менее во всем мире есть взаимная гуманитарная помощь. Русские моряки никогда не отказывали в помощи терпящим бедствие. Может, и нам стоит принять помощь дружеских стран, таких как Норвегия?
Юрий Грымов, режиссер:
— Я хочу верить, но вряд ли это так. И сильно хочу верить, что было сделано все возможное. Иначе страшно жить в этой стране, где жизнь человека не важна ни правительству, ни народу. Мне жаль, что так поздно согласились принять помощь иностранцев. В такой ситуации надо было прибегнуть к помощи хоть инопланетян, лишь бы спасти людей.
Вероника Марченко, председатель правления фонда "Право матери":
— Дай Бог. В этом чудовище, созданном, чтобы нести смерть, ребята-срочники составляют примерно треть экипажа. Можно представить, как их родители сейчас обрывают телефоны. Я молю Бога, чтобы никто из матерей не сошел с ума от горя.
Михаил Полицеймако, актер Российского академического молодежного театра:
— Уже не уверен. Мало того что в подлодке, наверное, кончился кислород, так и вся ситуация не располагает к борьбе за жизнь. В таких случаях люди быстро смиряются со смертью. Кроме того, бедные подводники понимают, что они никому не нужны. Власти с самого начала боролись не за жизнь моряков, а за сохранение имени сверхдержавы.
Валерий Садыков, начальник управления информации комитета информпечати Курской области:
— В семьях ребят, которые сейчас на "Курске", даже мысли не допускают, что они погибли. Поэтому вчера мы отправили семьи в Североморск. Что бы там ни было, кощунственно заранее предрекать конец.
Константин Цзю, чемпион мира по боксу:
— Я буду надеяться на это до конца. А те, кто уже собрался хоронить ребят, пусть посмотрят в глаза их матерям. И поучатся у них выдержке. Ясно, что многие на борту лодки погибли. Но за тех, кто остался в живых, я буду молиться.