Готовясь к всенародной акции протеста, патриоты призывают россиян воодушевиться примером Албании, но почему-то совершенно воздерживаются от пропаганды не менее ценного польского опыта. Между тем борьба гданьских судостроителей, которые разгромили здания трех польских министерств и гданьского отделения правящей соцпартии, представляет собой не менее вдохновляющий пример: в отличие от албанцев, чуждых возвышенной риторики, поляки в совершенстве владеют весьма полезной при учинении погромов прогрессивной фразеологией. Гневно осуждая действия полиции, очистившей от погромщиков здания варшавских министерств, пресс-служба "Солидарности" с большой озабоченностью отметила, что отныне находятся "под вопросом элементарные общечеловеческие права" — к числу последних, очевидно, относится и неотъемлемое право на невозбранное учинение погромов и поджогов публичных зданий. Открыв золотую жилу прогрессивно-пацифистской риторики, борцы за права человека далее учинили "народную акцию против насилия", выразившуюся в забрасывании комитета соцпартии молотовским коктейлем.
Угрюмое молчание наших народно-патриотических сил по поводу действий польских народно-патриотических сил может быть объясняемо — хотя отнюдь не извиняемо — лишь застарелой национальной враждой, да еще, вероятно, тем, что проводящая по подсказке МВФ антинародные реформы правящая польская соцпартия является бывшей братской ПОРП, а действующий в духе Анпилова профсоюз — антикоммунистической "Солидарностью". Так российские коммунисты, движимые националистическими и узкопартийными пристрастиями, предают свой священный лозунг "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!". Тут коммунистов, несомненно, посрамил твердый в пролетарской солидарности секретарь Совета безопасности при президенте РФ Иван Рыбкин, в качестве вождя русских социалистов подписавший с ФНПР соглашение о совместной борьбе против сформированного президентом РФ антинародного правительства.
В действительности новое правительство обещает быть совершенно народным. При его формировании учитывались даже новозаветные притчи. Вице-премьером, ведающим больницами, школами и пенсиями назначен мэр Самары Олег Сысуев. Передача блока богоугодных вопросов в руки доброго самарянина — высокоталантливый политический ход, свидетельствующий о неподдельном благочестии президента и премьера.
Не столь доброжелательную реакцию вызвало возведение нижегородского губернатора Немцова в сан первого вице-премьера. Адепты Немцова поспешили сравнить его с нижегородским старостой Козьмой Мининым-Сухоруком. Сравнение весьма уместное — Минину наших дней предписано курировать жилищно-коммунальную реформу и смирять естественные монополии, а приступая к решению таковых задач, ему в самый раз воспроизвести речь своего предшественника, призвавшего сограждан: "Отдадим все злато и серебро, а если мало и сего, продадим все имущества, заложим жен и детей наших!"
Нашлись и оппоненты. Лидер ЛДПР Жириновский, не желая отдавать злато и серебро, поспешил выступить со встречным ходом, обвинив Немцова в том, что он покушался на его, Жириновского, жизнь, наняв для того злодея и купив ему винтовку с оптическим прицелом. Лидера ЛДПР спас его замечательный ораторский дар — по сообщению Жириновского, после того как он "поговорил с киллером, тот отказался от выполнения своей миссии".
Винтовкой с оптическим прицелом наемные злодеи пользуются, чтобы сразить свою жертву с дальнего расстояния, с какого-нибудь хорошо замаскированного чердака — но такая диспозиция делает затруднительной доверительную беседу злодея со своей жертвой. Нелегко, находясь на улице, вести убедительный разговор с человеком, занявшим боевую позицию у чердачного окна многоэтажного дома. Остается подивиться не только мощи убеждения, но и мощи легких лидера ЛДПР.
Председатель Думы Селезнев обратился к Немцову с другим возражением. Узнав про желание Немцова пересадить российских чиновников из немецких экипажей в экипажи отечественного производства, скептический спикер предложил сперва улучшить качество "Волг", дабы они не ломались немедля по выходе из заводских ворот. Коммунист Селезнев, которого партийный долг обязывает любой ценой защищать национального производителя, тут уподобился бл. Августину, рассказавшему в "Исповеди", как он молил Бога даровать ему целомудрие — но только не сейчас. Поняв свою непоследовательность, Селезнев раскаялся и сообщил, что "депутаты готовы пересесть на 'Волги', они готовы пересесть хоть на телегу, лишь бы другие ветви власти поступили бы так же".
Пересадка вождей на телеги не только оздоровила бы бюджет и дала бы стимул к развитию национального телегостроения, но была бы превосходным решением и в части национальной идеи — ибо что может быть национально-идеологичнее телеги, т. е. птицы-тройки? Правительственные радикал-монетаристы Чубайс, Кох и Уринсон и их пламенные думские оппоненты Зюганов, Илюхин и Лукьянов бодро начинали бы свои государственные труды в соответствии с рекомендациями А. С. Пушкина — "С утра садимся мы в телегу, Мы рады голову сломать И, презирая лень и негу, Кричим: Пошел ...!" Пешеходы на Кутузовском, завидев правительственный кортеж, состоящий из телег с мигалками и сотрудниками ГУО на запятках, восклицали бы: "Ты лети с дороги, птица, Зверь, с дороги уходи, То не облако клубится — Кони мчатся впереди". К селезневскому начинанию не преминула бы примкнуть и чуткая к веяниям моды братва, после чего небывалую популярность приобрел бы шлягер в исполнении Михаила Шуфутинского: "И ментам поныне снится Дождь свинцовый и густой, Боевая колесница, Пулеметчик молодой".
К сожалению, не все коллеги спикера по нижней палате отличаются селезневской скромностью. Новоизбранный депутат Коржаков по утонченности своих бытовых запросов может быть сравнен разве что с андерсеновской принцессой на горошине: "Даже холодильника здесь нет, и я вынужден его просить — неправильно. Холодильник должен быть. И вода должна стоять не из-под крана, а нормальная, как она везде стоит. Это не привилегии. Элементарные вещи, которые должны быть".
Согласно думским обычаям, холодильник положен лишь лидерам фракций и председателям комитетов, но никак не рядовым депутатам вроде Коржакова. Быть может, это и неправильно, но с 1993 г. генерал оказался первым народным избранником, прилюдно восставшим против такой явной несправедливости — вероятно, как человек, во всем любящий порядок, Коржаков желает неукоснительно следовать указанию "cool before drinking", ибо трудно представить себе иное применение холодильника в законодательной деятельности. Что же касается воды, то присущее генералу представление, будто абсолютно везде (кроме Думы) стоит "нормальная" вода, т. е. не налитая из-под крана, но бутилированная из животворных источников, лишний раз свидетельствует о том, как непросто дается людям процесс "возвращения в социализм", как при Брежневе именовалось вытуривание из высшей номенклатуры.
Тем временем вопрос о вытуривании изделий Церетели из Москвы внезапно приобрел международное звучание. Управляющий директор лондонской компании "Крюгер Сэйлс Лимитед" Эндрю А. Престон обратился к мэру Лужкову с предложением поместить статую Петра I работы Церетели в доках Дептфорда, где Петр Великий изучал искусство судостроения.
Лужков велел вице-мэру Шанцеву, главе Москомархитектуры Кузьмину и самому Церетели изучить вопрос, и это изучение обещает быть довольно забавным. Письмо Престона Лужкову содержит в себе неоднократные намеки на "необузданное поведение" Петра в Дептфорде, а установление статуи рассматривается как знак исторического примирения жителей Дептфорда с русским царем. Англичанин имеет в виду казус, случившийся в 1698 году, когда Петр, поселенный по просьбе короля Вильгельма III в доме, который арендовал адмирал Бенбоу, за два месяца привел дом в состояние совершенной разрухи. Вся мебель была изломана, дверные замки, перила и двери сокрушены, стекла побиты, обои изгажены, и длиннейшая смета повреждений включала в себя даже философические указания типа "все полы попорчены грязью и рвотой — 2 ф. 0 ш. 0 п.". Общая стоимость погрома была оценена в 350 ф. ст. — примерно в трехгодичный доход сквайра средней руки. Чтобы памятник петровским похождениям в Дептфорде смотрелся органичнее, Церетели следует вваять в правую руку царя вместо свитка пустую бутылку, а постамент должен представлять собой обломки домашней утвари адмирала Бенбоу — тогда и состоится историческое примирение.
МАКСИМ Ъ-СОКОЛОВ