"Зрителя не обманешь — он очень тонко чувствует фальшь"

Перед стартом четвертого сезона КХЛ ее президент АЛЕКСАНДР МЕДВЕДЕВ рассказал корреспонденту "Ъ" ПЕТРУ КУЗНЕЦОВУ о планах по расширению лиги, отношениях с НХЛ, грядущих изменениях регламента, уровне подготовки отечественных спортивных менеджеров и ожиданиях, связанных с предстоящим чемпионатом.

— В этом сезоне КХЛ впервые выйдет за рамки бывшего чемпионата СССР: в лигу уже принят словацкий "Лев", а в следующем году к нему присоединится итальянский "Милан". Как это скажется на содержании турнира?

— Расширение лиги превратилось в длинную и ухабистую дорогу. На ней мы встречали сопротивление, в том числе и на национальном уровне: отдельные лиги и федерации блокировали уже принятые решения. Но все сложности позади. Теперь словацкий клуб "Лев" из города Попрад готовит очень неплохую по именам команду во главе с интересным тренером Радимом Руликом, который уже работал в России с "Авангардом". И появление этой команды, уверен, добавит красок чемпионату КХЛ. Ведь что бы мы ни говорили о "внутреннем болении", болельщики очень любят — а многие просто предпочитают — международные матчи, будь то встречи сборных или клубов. "Лев" и "Милан" — это первые ласточки из Западной Европы. И я уверен, что тенденция будет продолжена.

— Про "Лев" вы уже рассказали. Объясните тогда, чем продиктовано приглашение довольно экзотического по хоккейным меркам клуба — итальянского "Милана"?

— Надо знать историю хоккея. В северной Италии он всегда был весьма популярен. Матчи итальянского чемпионата собирают много зрителей. Так что нельзя говорить, что Италия — нехоккейная страна. Не случайно до недавнего времени ее премьер-министр Сильвио Берлускони владел не только футбольным клубом "Милан", но и одноименной хоккейной командой, причем во времена, когда она была чемпионом страны. К тому же совместная работа с футбольным клубом в плане маркетинга — это гарантия того, что хоккей в Милане будет привлекать болельщиков на две заявленные арены. Одна из них рассчитана на 4 тыс. человек, другая, большая — на 10 тыс. Здесь никакого риска нет. Финансирование у "Милана" будет не хуже, чем у рижского "Динамо". Убежден, с таким бюджетом клуб соберет довольно приличную команду.

— То есть и "Лев", и "Милан" — это чисто коммерческие проекты? Между тем ходили слухи, что в КХЛ их пытается завлечь "Газпром", обещающий инвестиции.

— Это абсолютно не так. Никаких вливаний ни в "Лев", ни в "Милан" не делается. КХЛ, конечно, помогает им работать со спонсорами, потому что лига накопила большой опыт в этом вопросе и привлекает десятки миллионов долларов. Но болельщицкую базу они, поверьте, сами в состоянии обеспечить. Даже в Хорватии, где хоккей вообще никакой, 16-тысячный зал на play-off местного чемпионата полностью заполнен. И хорваты, кстати, тоже рассматривают возможность присоединения к КХЛ. Хорошее зрелище всегда будет привлекать зрителей.

— Знаете, у многих болельщиков КХЛ все-таки прочно ассоциируется с "Газпромом", который вы в качестве главы "Газпром экспорта" представляете. Насколько газовая монополия вовлечена в управление лигой?

— Наряду с другими крупными компаниями, как частными, так и государственными, "Газпром" являлся соучредителем лиги, сделав определенный взнос (другие соучредители — "Амурметалл", "Интеррос", "Транснефть", "Татнефть" и Магнитогорский металлургический комбинат.— "Ъ"). Четыре года назад учрежденный капитал КХЛ составлял 850 млн рублей — и ни копейки больше. Все остальные деньги приходили от спонсоров, от продажи прав на телетрансляции и сувенирной продукции. Так что говорить, что лига существует за счет "Газпрома", неправильно. Голос "Газпрома" ничем не отличается от голоса "Транснефти" или Магнитогорского металлургического комбината. КХЛ — это не газпромовская лига, она управляется коллегиально, как акционерное общество.

— Вы затронули тему дальнейшего расширения лиги. Едва ли не самые привлекательные в этом отношении страны — Финляндия и Швеция. Однако КХЛ в свое время натолкнулась на резкое противодействие со стороны местных лиг. Как же развиваться дальше?

— Есть два пути. Либо принимать по одному клубу из разных стран, либо создавать панъевропейскую лигу и проводить совместное с КХЛ соревнование.

— И каким путем вы пойдете?

— Думаю, обоими. Есть желающие вступить в КХЛ, в том числе из упомянутых вами стран. С другой стороны, если когда-нибудь будет создана панъевропейская лига или конференция, то это будет очень интересно. Проект такой есть, и он уже был представлен национальным федерациям и Международной федерации хоккея. Существует только один аргумент против — некое опасение, что КХЛ в этом случае будет всем управлять. Но рассуждать так довольно наивно и глупо: при осуществлении любого проекта детально прописывают корпоративные правила и регламент. Думаю, ни у белорусов, латышей и казахстанцев, ни у словаков сейчас нет поводов для жалоб на КХЛ.

— Уточните, есть ли лимиты расширения КХЛ?

— Мы не планируем, чтобы в КХЛ выступало больше 32 команд. Думаю, в КХЛ будет как раз 32 клуба, а параллельно будет рассматриваться проект создания панъевропейского состязания, которое может объединить в том или ином формате все ведущие континентальные чемпионаты.

— Можно конкретнее — это ближайшие три года, пять лет?

— Пока в национальных федерациях разброд и шатание: кто-то — за, кто-то — против. Не совсем понятно, с кем разговаривать. В Европе есть опасения потерять национальные чемпионаты — они исходят из того, что лучше синица в руках. Есть множество факторов, которые влияют на переговорный процесс. Хотелось бы, чтобы все завершилось при жизни этого поколения. Но то, что присоединение отдельных клубов к КХЛ будет продолжаться, могу вам гарантировать. У нас есть подтвержденный интерес со стороны второго словацкого клуба, причем столичного. Переговорный процесс откроется осенью. У словаков есть все: и дворец, в котором проходил чемпионат мира, и публика. Донецк очень хочет стать центром хоккея. Поэтому я уверен, что до 30-32 команд КХЛ доберется за два-три года.

— Считается, что эти два-три года — достаточный срок для создания спортивной команды. КХЛ как раз три года и существует. Можно уже называть лигу отлаженным механизмом или что-то еще требует доработки?

— У нас создана четкая система корпоративного управления. Помимо КХЛ мы запустили сначала Молодежную хоккейную лигу (МХЛ), а потом и Высшую хоккейную лигу (ВХЛ). У Федерации хоккея России (ФХР) долгое время не доходили руки до этих важных проектов, и только по нашей инициативе они были запущены. Я очень рад и горд, что мы занимаемся МХЛ и ВХЛ вместе с ФХР. Учредители КХЛ могли бы вообще не думать о молодежном хоккее или сборной, так как лига — коммерческий проект, но мы задумываемся о будущем. И нам бы хотелось видеть больше инициативы и ответственности со стороны ФХР в развитии детского и юношеского хоккея.

Структура КХЛ--ВХЛ--МХЛ еще будет оптимизирована с целью создания интегрированной системы соревнований, где клубы ВХЛ стали бы фарм-клубами команд КХЛ. Такое решение было принято на недавнем собрании лиги. Конечно, в некоторых городах, где есть команды ВХЛ, рассуждают так: лучше я буду первым парнем на деревне, чем последним в городе. Кроме того, есть амбиции и у некоторых губернаторов, мэров, но надо понимать, что здесь не место амбициям. А на соревнования тех же фарм-клубов в Северной Америке, между прочим, приходят тысячи, если не десятки тысяч зрителей. И на юниорские лиги народ там ходит толпами.

— Но в Северной Америке юниорские лиги, в отличие от России, не встроены в структуру — они независимые.

— Да. Они независимые, потому что у них источники финансирования другие. У нас же выстроенная вертикальная система учитывает отечественную специфику: и экономическую, и социальную.

— То есть вас сложившаяся система полностью устраивает? В НХЛ, которую вы брали за образец, все немножко по-другому.

— Вы ошибаетесь. Мы не хотели слепо копировать НХЛ, хотя злопыхатели нас в этом упрекают. Да, там, где было глупо изобретать велосипед, мы его и не изобретали. В создании КХЛ участвовали люди, которые отлично знают НХЛ изнутри, поскольку либо играли там, либо работали на административных должностях: это и Вячеслав Фетисов, и Игорь Ларионов, и Игорь Куперман, и бывший председатель профсоюза игроков НХЛ Боб Гуденау. На втором этапе подключились другие наши звезды, долго и успешно выступавшие в Северной Америке,— Валерий Каменский, Александр Могильный и Андрей Коваленко. Сейчас в рамках лиги будет создан ситуационно-аналитический центр, который займется разработкой новых предложений по улучшению наших структур и развитию хоккея.

— Когда КХЛ только создавалась, руководство лиги взяло курс на открытость. На первых порах публиковались зарплатные ведомости клубов, речь заходила об открытии зарплат самих хоккеистов. В последнее время об этом ничего не слышно.

— С открытием индивидуальных зарплат хоккеистов пока есть трудности, потому что против этого возражает профсоюз игроков. Что же касается платежных ведомостей клубов, то сейчас создана абсолютно прозрачная система: лига точно знает, кто и сколько платит. Хотя не секрет, что были проблемные ситуации. Но сейчас все поняли, что жить честно выгоднее, чем врать и изворачиваться.

— Хорошо, лига знает про платежные ведомости клубов, а общественность-то — нет. Почему отчетность перестали публиковать?

— Есть требования российского законодательства, есть позиция профсоюза... Могу сказать, что разброс зарплатных ведомостей клубов составляет примерно от $6 млн до $70 млн. Думаю, придет время, когда не будет зазорно опубликовать и зарплаты хоккеистов.

— На ваш взгляд, потолок зарплат в КХЛ не фикция? В НХЛ он ведь жесткий, его не перепрыгнешь. А в КХЛ — мягкий, перепрыгнуть можно запросто даже вполне официально.

--Да, но за счет налога на роскошь. При этом по итогам прошлого сезона у нас только три клуба такой налог заплатили. Еще два с трудом вписались под верхнюю планку. Но этот год последний, когда с помощью налога на роскошь можно будет превосходить потолок зарплат. Совет владельцев клубов принял решение, что через год он должен стать жестким. Каким он будет, совместно определят совет директоров лиги и совет владельцев клубов. Я думаю, будет принято мудрое решение, которое позволит, с одной стороны, приглашать в лигу звезд, а с другой — создаст условия для выравнивания положения клубов.

— Получается, что сегодня этих условий нет?

— Не нужно забывать, что налог на роскошь поступает в специальный фонд КХЛ, который сама лига совместно с клубами решает, как использовать. Это тоже ведь механизм выравнивания. Кроме того, недавно лига приняла решение о выплате двух персональных грантов, своего рода стипендий для наших талантливых игроков Владимира Тарасенко из "Сибири" и Григория Желдакова из "Спартака". Это хорошие деньги, которые должны дать сигнал молодым ребятам: если вкалываешь, то тебе не надо до свободного агентства ждать увеличения зарплаты. То есть не только клуб несет бремя ответственности за сохранение будущих звезд, за то, чтобы они не уезжали в НХЛ, но и лига.

— КХЛ задумывалась как коммерческий продукт. Она им стала?

— Первые два года лига жила за счет своего капитала, первоначально внесенного компаниями. Но третий год позволил этот капитал, частично использованный, практически полностью восстановить. И нет сомнений, что будущий год позволит капитал нарастить и уже решением акционеров направлять как на дивидендные выплаты, так и на специальные программы. Надеюсь, все учредители подумают о дальнейшем развитии нашего продукта и направят эти средства именно на перспективные проекты.

— Какие главные статьи дохода лиги?

— Все очень просто. Основной источник — средства рекламодателей и спонсоров. И по сравнению с первым годом они выросли многократно. Вторая статья — налог на роскошь и штрафы. Третья, пока небольшая — права на трансляции, которые быстро растут. И последняя статья — сувенирная продукция лиги, которая реализуется в том числе и через интернет-магазин. По всем этим направлениям идет прогресс.

Кроме того, надеюсь, мы в конце концов выйдем на какое-то соглашение с НХЛ и создадим реальный трансферный рынок. И больше не будем получать подачки, как по старому соглашению — $200 тыс. за игрока, в то время как на его подготовку уходит в среднем $1,2 млн. После этого появится возможность получать трансферные доходы, основная часть которых пойдет в клубы. Но для того чтобы достичь такого соглашения с НХЛ, нам необходимо сначала привести собственные законы в порядок.

Конечно, ситуация, когда профессиональный спортсмен, находящийся на контракте, мог написать заявление об уходе и через две недели стать свободной птицей, сейчас в лиге невозможна. Однако из-за слабости нашего законодательства мы не можем добиться положения о невозможности расторжения контракта. Игрок может его выкупить и отправиться играть в другую страну. Если мы добьемся для лиги международного статуса, о чем сейчас идет речь, и будем иметь поддержку со стороны правительства, то тогда окажемся с НХЛ в равных условиях. Просто выкупать контракты или расторгать их станет невозможно, а будет полноценный трансферный рынок. Это не означает, что в НХЛ станет невозможно уехать, но тогда иностранный клуб будет обязан сначала провести переговоры как с российской командой, так и с лигой. И со всеми достичь договоренности по цене за игрока, которая будет адекватной затратам на его воспитание.

— А что же тогда означает недавний меморандум, подписанный совместно с НХЛ?

— Каждый раз мы продлеваем меморандум на год, и это очень важно. Он означает, что контракты игроков уважаются обеими сторонами и теперь НХЛ уже просто так не сможет забрать игрока, не обращая внимания на КХЛ. Мы считаем, что если игрок подписал контракт, то он должен его выполнять, не важно где — в НХЛ или КХЛ.

— А когда вы намерены выйти на трансферное соглашение?

— Это ведь зависит не только от нас. Думаю, должно пройти два-три года. В НХЛ тоже должны понять необходимость такого соглашения. Сначала они, по-моему, рассчитывали, что экономический кризис разрушит КХЛ и головной боли у них не будет. Этого не произошло. Но, к сожалению, мы все еще иногда сталкиваемся с чванливым поведением наших коллег из НХЛ. К примеру, "выставочные" матчи с североамериканскими командами сорвались этой осенью не потому, что денежные условия были неприемлемыми для нас или для них. Видимо, решение руководства НХЛ не участвовать в них было связано с тем, что там поняли: проведение подобных матчей даст сильный эффект и увеличит авторитет КХЛ в большей степени, чем НХЛ. Хотя это странный подход, ведь очевидно, что от проведения таких матчей выигрывают все. По крайней мере, в средне- и долгосрочной перспективе.

— Вы дали понять, что КХЛ уже коммерчески успешный продукт. А клубы лиги — они уже научились сами зарабатывать деньги или просто проедают спонсорские?

— Посмотрите на, скажем так, условия бизнеса. В среднем билет на стадион в России стоит от 100 до 300 рублей, в play-off — максимум 1000 рублей. Пиво на трибунах у нас пить нельзя, поднять цены на билеты социально неприемлемо. Так что основной источник существования клубов — это средства хозяев, кто бы ни владел клубами — корпорации, город, частные лица, а также средства рекламодателей. И если сравнивать с тем, чего добилась от рекламодателей лига и чего добились клубы, разрыв получится большой.

Проблема в том, что владельцы команд не ставят перед клубным менеджментом никаких маркетинговых задач — скажем, через год вы должны зарабатывать сами 20% бюджета, через три — 40%. Я разговаривал с владельцами команд — они считают, что даже затраты из бюджета компенсируются количеством людей, оторванных благодаря хоккею от пьянства. Для них это своего рода социальная ответственность. Хоккей помогает втягивать в спорт целые семьи, все хотят играть — в Москве и Санкт-Петербурге даже льда не хватает.

Скорой смены этой бизнес-модели ожидать не приходится. Мы знаем, что даже рижское "Динамо" за счет реализации билетов, которые там дорогие, и продажи сувенирной продукции, которая у этого клуба очень развита, все равно не может выйти на самоокупаемость. Но я не вижу в этом ничего катастрофического.

Мы с клубами договорились подумать, как объединить усилия в работе с рекламодателями, чтобы увеличить приток денежных средств и потом распределять их, как договоримся, между командами.

— Вы сказали, что на рекламе лига зарабатывает больше клубов. Говорит ли это о низком уровне клубного менеджмента? И как бы вы оценили уровень подготовки наших хоккейных управленцев?

— Здесь надо учитывать несколько факторов. В регионах сложнее получить те же самые деньги, что в центре, и предложить такой же эффект от программы... Но, конечно, в любом нужно готовить новое поколение менеджеров. Мы создали специальный центр КХЛ, который будет заниматься повышением образовательной программы наших спортивных менеджеров, в том числе присуждая им звание MBA. Сейчас мы выбираем, сделать это при Академии народного хозяйства или при Академии имени Плеханова. Но интерес есть, и я думаю, скоро мы увидим новых хоккейных менеджеров с перспективными идеями в области маркетинга.

Поймите, раньше об этом просто никто не думал: запросы ограничивались получением машины, автобуса для команды или набора мобильных телефонов. Сейчас возможности совершенно другие, и, я надеюсь, на местах это понимают. Мы же долгое время вообще не готовили специалистов в области спортивного менеджмента. Системного подхода у нас не было видно.

— В КХЛ есть полностью частные клубы или нет?

— Есть клубы, которые принадлежат частному капиталу. "Амурметалл" — основной акционер хабаровского "Амура". Магнитогорский металлургический комбинат — акционерное общество, где нет государственного капитала,— владеет магнитогорским "Металлургом"...

— Какова ситуация с молодежным хоккеем? Ведь, с одной стороны, мы действующие чемпионы мира, а с другой — большого притока молодежи в клубы КХЛ и первую сборную нет.

— У нас есть Евгений Кузнецов из "Трактора", Артемий Панарин из "Витязя", Владимир Тарасенко из "Сибири" и другие. Десяток игроков первого калибра уже играют в клубах КХЛ и будут играть дальше. Конечно, хотелось бы иметь больше. Однако учтите, что МХЛ появилась совсем недавно, а до этого был вакуум — молодежи после юношеской школы негде было играть. Чему можно было научиться у великовозрастных хоккеистов из низших лиг, которые сами уже ни о чем не мечтают? А теперь вспомните последний финал Кубка Харламова — как там сыграл ЦСКА! Не случайно тренер главной команды клуба Юлиус Шуплер сказал, что десяток парней из молодежки можно привлечь к основе. И это не просто красивые слова. ЦСКА как раз покажет в этом сезоне одну, а может, и больше молодежных пятерок. Это залог того, что у клуба есть будущее.

— Чего вы в целом ожидаете от грядущего сезона? Измениться ли как-то расклад сил или нас ждет бодание богатых восточных грандов и не менее благополучного СКА?

— Несмотря на многие ожидания и предрекания, за все время существования КХЛ СКА не добирался не только до финала, но даже и до полуфинала. Ведь чем, в частности, хорош хоккей в КХЛ? В ней играют клубы с разнообразным стилем и узнаваемым игровым почерком. Чемпионат непредсказуемый, и эта непредсказуемость привлекает болельщика. Зрителя не обманешь — он очень тонко чувствует фальшь. А в КХЛ ее нет и, уверен, не будет. Арены будут строиться и заполняться, вырастет телеаудитория, и появится больше подписчиков канала КХЛ-ТВ. Мы будем и дальше улучшать качество показа. В этом плане мы пока только переползли с "двоечки" на "троечку". Нужно сделать еще два немалых шага, чтобы заслужить отличные оценки. Кроме того, надеемся, что в Москве хоккей все-таки будет представлен на нашей главной арене — "Мегаспорте" на Ходынке — и на новых аренах, а не только в старых дворцах. Тем более не за горами Сочи.