Широкое обсуждение договора идет пока только в коридорах власти
Субботнее радиовыступление главы российского государства прозвучало как окончательное подтверждение просачивавшихся до того слухов: президенту чуть было не подсунули договор с Белоруссией, ущемляющий его собственные властные полномочия, он этим недоволен и больше не собирается верить сторонникам экстренной и безоговорочной интеграции. Однако даже после этого жесткого выступления отнюдь не все государственные чиновники поддержали новую президентскую концепцию.
В обсуждении договора, начавшемся отнюдь не в обществе, а в коридорах власти, перевес пока далеко не на стороне новой интеграционной концепции, объявленной Борисом Ельциным в минувшую субботу. Это может означать одно из двух. Либо президент неспособен справиться с расколом среди своих приближенных, либо у самого Ельцина во время обращения к народу на языке было совсем не то, что на уме.
Разумеется, нельзя было ожидать, что глава государства сможет как-то повлиять на позицию своего возможного коллеги по Высшему совету союза, коммуниста Геннадия Селезнева, который вчера в очередной раз предложил запретить тележурналистам выступать против объединения с Белоруссией (мнение Селезнева о союзном договоре см. на стр. 6).
Спикер нижней палаты, знаменитый тем, что, вернувшись из голодающей Северной Кореи, заявил журналистам, что у корейцев просто такой национальный обычай — есть траву с газонов, вчера вновь использовал навыки препарирования событий, полученные им во время работы в советских газетах. Женщину, избиение которой белорусскими спецназовцами было показано российскими телеканалами, Селезнев назвал "молодым человеком с камнями в сумке".
Однако можно было ожидать, что, например, мэр Лужков, числящийся в команде президента, не станет повторять своих тезисов о прессе как "пятой колонне в Белоруссии" после того, как в Борис Ельцин поддержал "опасения средств массовой информации по поводу ситуации со свободой слова и печати в Белоруссии". Тем не менее в понедельник московский мэр вновь объявил, что журналисты заслужили гонения: "если бы они более взвешенно рассказывали о ситуации в республике, то и отношение к ним со стороны властей изменилось бы".
Премьер-министр Виктор Черномырдин, видимо, также не вполне поддерживает намерение Бориса Ельцина "сделать все, чтобы ценности демократии, свобода слова и печати стали общим достоянием российко-белорусского союза". На вопрос о подавлении оппозиционных выступлений в Белоруссии премьер сказал, что "не хотел бы давать оценок", и тут же посоветовал "уважать выбор, который делает народ Белоруссии".
Разумеется, по большому счету именно белорусский народ выбрал то, что сейчас происходит в этой республике. В конце концов, в Белоруссии был проведен референдум, в ходе которого Лукашенко удалось добиться от большинства населения поддержки своего курса на объединение с Россией. Но раз уж российские руководители относятся к этому выбору с таким уважением, непонятно, почему в аналогичном праве высказать свою волю на референдуме, а не во время абстрактного "всенародного обсуждения" отказано народу России.
ЕЛЕНА Ъ-ТРЕГУБОВА