На венчурном рынке новые игроки: компании сами берутся за выращивание стартапов.
Когда Алексей Митрущенков приступал к разработке стартапа "Документовед", он точно знал, что, сделав прототип, будет искать для проекта инвестора. Инвестор нашелся. Им оказался не венчурный фонд и не бизнес-ангел, а производственная компания — разработчик программного обеспечения "СКБ контур". "Мы и раньше покупали компании,— говорит Петр Диденко, директор по развитию "СКБ контура".— Но это был сложившийся бизнес. Мы знали, как купить большую, но похожую компанию и встроить ее в нашу. Но как вести сделки со стартапами, представления не имели". Диденко рассказывает, что "СКБ контур" выступает в подобных сделках "как стратегический инвестор, но в seed-формате" (то есть на посевной стадии.— СФ). От стратегической составляющей сделка унаследовала задачу интегрировать приобретаемый бизнес в собственный. От посевной — небольшой объем инвестиций (в компании сообщают, что более $100 тыс.) и приобретение пакета меньше контрольного (34%). "Документовед" продолжает развиваться как стартап, но не отказывается от соблазна встроить свои продукты в каналы продаж "СКБ контура", а тот — воспользоваться технологиями и кадрами "Документоведа". В 2011 году целый пул российских компаний объявил о создании "песочниц" для молодых проектов. Отнимать хлеб у венчурных фондов есть веские причины: жажда кадров, продуктов и скорости.
Посевная компания
По подсчетам СФ, за последний год — с июня 2010-го по июнь 2011-го — на российском рынке интернет-стартапов произошло 36 финансирований. Мы намеренно не употребляем слово "сделки" или "инвестиции", потому что, например, Microsoft выдает молодым компаниям гранты — без получения доли в проекте и вообще без каких-либо обязательств. Статистика довольно печальная, особенно в сравнении с другими странами. Так, по данным консалтинговой компании CB Insights, 2010 год стал рекордным для США по инвестициям в стартапы. Объем рынка венчурных инвестиций увеличился в 2010-м на 14% и достиг $23,7 млрд, а количество сделок выросло по сравнению с предыдущим годом на 13%, почти до 2,8 тыс. Из них на интернет-проекты пришлось около 37% (более 1 тыс.) всех сделок и почти 40% капиталовложений (примерно $10 млрд).
Из 36 финансирований на российском рынке около трети произвели не специализированные покупатели риска — венчурные или посевные фонды, инкубаторы и акселераторы, а обычные фирмы. "Это хороший знак,— уверен Аркадий Морейнис, основатель бизнес-акселератора "Главстарт", работающего на предпосевном рынке.— Только компании должны покупать стартапы, а не выращивать их. Внутри фирмы выращивать стартапы не получится. У каждой компании есть производственный план, люди, ресурсы, бюджеты расписаны. Теперь представьте: они решили заняться стартапами. Кого из своих топ-менеджеров поставят на это направление? Снимут с основного направления? А кто будет выполнять план? Выделят по остаточному принципу? Значит, такое получится у стартапов и качество".
Мастер цеха Григорий Бакунов приглашает стартапы создавать продукты для "Яндекса"
Фото: Марк Боярский, Коммерсантъ
Взять и растворить
Весной 2011 года в гонку за стартапами включилась компания "Яндекс", создав одну из тех структур, в чьей неэффективности уверен Аркадий Морейнис,— "Яндекс.Фабрику".
"Яндекс.Фабрика" — программа инвестиций для стартапов, в рамках которой проект может получить небольшое финансирование на разработку прототипа, доработку продукта или дальнейшее развитие. За первые два месяца работы "Яндекс.Фабрика" объявила об инвестициях в два стартапа — "Дзенмани" (система управления личными финансами с акцентом на достижение целей) и SocialMarket (приложение для соцсетей, позволяющее искать товары и делиться впечатлениями о покупках).
Представители "Яндекса" говорят о суммах в несколько десятков тысяч долларов, выделенных на развитие и доработку стартапов. В обмен "Яндекс" не получил доли в проектах, а лишь подписал right of first refusal — соглашение, закрепляющее право "Яндекса" первым инвестировать в проект, если тот получит предложения от третьих лиц. Кроме того, "Дзенмани" обязуется использовать API "Яндекса" в дальнейшей разработке. В случае с SocialMarket "Яндекс" получил неисключительные права на прототип — возможность использовать идеи и решения, созданные при его разработке.
"Ошибка — сравнивать деятельность компаний, покупающих стартапы, с венчурным инвестированием. Мы не вкладываемся во множество фирм, как это делает венчур,— говорит Григорий Бакунов, заместитель руководителя департамента разработки компании "Яндекс".— Наш подход — выдать немного денег, чтобы компания развила продукт и мы им могли пользоваться".
"У российских компаний всегда был крайне силен синдром NIH (not invented here) — избегать уже существующих решений, продуктов извне,— объясняет Аркадий Морейнис.— Попросту "мы сами это сделаем". Долгое время компании в принципе не могли себя заставить развиваться с помощью слияний и поглощений. Сейчас большинство из них прекрасно справились с этим. Однако теперь тот же синдром срабатывает на новом витке развития. Они сами хотят превратиться в венчурные и даже посевные фонды".
268 тыс. бизнес-ангелов насчитывалось в США в 2010 году, по данным Center for Venture Research. Именно они осуществляют львиную долю ранних инвестиций в стартапы
Объединенный фонд
В середине июня, с отставанием всего на месяц от "Яндекса", о схожей инициативе заявила объединенная компания "Афиша-Рамблер". Ее проект, названный семантически подобно, "Рамблер.Фонд", всего за месяц работы, по словам заместителя директора по продуктам Павла Рогожина, получил более 300 предложений от стартапов. Рогожин уточняет, что размер инвестиций, которые планирует выдавать фонд, как правило, не будет превышать $100 тыс. "Рамблер.Фонд" претендует на долю не более 20% для проектов, находящихся на посевной стадии.
Условия "Рамблер.Фонда" — помощь в доводке проекта, небольшой объем финансирования, готовность рассматривать проект даже на стадии идеи — вполне подойдут и любому посевному фонду. Тем более что "инкорпорировать" их в компании не спешат. "Мы ищем проекты, которые в состоянии стать самодостаточным бизнесом, а не занимаемся "хантингом" перспективных людей и команд,— говорит Рогожин.— Цель — формирование продуктового портфеля завтрашнего дня, проектов, которые могут занять важные, перспективные ниши и стать для компании новыми генераторами дохода". Также, по словам Рогожина, фонд готов проводить и сделки M&A. Пример — покупка в июне социальной сети для геймеров "Канобу", существующей с 2007 года (ее аудитория — 117 тыс. зарегистрированных пользователей, посещаемость — около 100 тыс. человек в сутки).
В течение года "Рамблер.Фонд" готов проинвестировать около десятка проектов. На эти цели "Афиша-Рамблер", по словам Рогожина, выделит $1 млн.
Документальная история Создатель стартапа "Документовед" Алексей Митрущенков искал венчурные инвестиции, а нашел стратегического инвестора
Фото: Марк Боярский, Коммерсантъ
Заряди мозги
Артем Кумпель работал в петербургской компании Quest Software, когда по долгу службы столкнулся с необходимостью найма ИТ-персонала. Оказалось, что его западные коллеги находятся не в пример в более выигрышном положении. "Старейшему нишевому сайту по поиску ИТ-персонала 20 лет — это американский Dice.com, на нем сегодня представлены более 80 тыс. вакансий. Есть подобный проект и в Великобритании — Cwjobs.co.uk. В России же сервисы только общего профиля, где не так много ИТ-вакансий, нет специализированного поиска, да и сильные программисты не видят смысла оставлять там свое резюме",— рассказывает Кумпель. Так, в конце 2009 года на свет появился проект Артема — ITmozg, специализированный сервис по рекрутингу ИТ-специалистов. Осенью 2010 года на специализированном мероприятии, посвященном стартапам на рынке труда, проект заметил Юрий Вировец, президент компании HeadHunter. Незадолго до этого HeadHunter, как и "СКБ контур", объявила о программе поиска и финансирования профильных стартапов и даже организовала сообщество StartupPoint, посвященное проектам в сфере рекрутинга.
Переговоры шли около полугода — сделка была закрыта в апреле 2011-го. Ее детали не раскрываются. Кумпель говорит, что продал миноритарный пакет. Эксперты оценивают 15-20% проекта в $150 тыс. По словам Кумпеля, HeadHunter не ставит задачи интегрировать стартап в свой бизнес. Участие инвестора сводится скорее к консультированию, менторству — к тому, чем занимается классический венчурный фонд. У HeadHunter есть подобный опыт: в 2007 году она совместно с фондом Digital Sky Technologies купили по 20% Free-lance.ru, который по сегодняшний день развивается как независимый от бизнеса HeadHunter проект.
Инвестиции без обязательств
"У нас критически не хватает инвесторов начальной стадии",— говорит Михаил Цыганков, управляющий директор Фонда посевного финансирования Microsoft в России. Microsoft, пожалуй, ветеран поддержки российских стартапов. Компания занимается этой деятельностью уже четыре года — огромный срок для этого рынка. Она помогает технологиями и знаниями — всего через ее программу BizSpark прошло около 2,5 тыс. компаний. А в январе 2011 года создала Фонд посевного финансирования. Ежегодно фонд будет выбирать около десятка проектов, выделяя каждому финансирование в объеме, необходимом для создания прототипа. В этом году для пяти проектов, профинансированных компанией, это были суммы от $70 тыс.до $100 тыс. Однако долю в их бизнесе Microsoft не берет, как и не требует от проекта никаких обязательств. Компания просто дарит деньги — выдает "гранты". Такой альтруизм объясняется вполне рациональными соображениями. "У Microsoft 700 тыс. партнеров во всем мире. Они делают нам 95% продаж,— говорит Михаил Цыганков.— Сами напрямую мы практически ничего не продаем. При этом мировая статистика показывает, что на $1 нашего софта партнеры продают на $9 других продуктов и услуг, в том числе своих. В России даже больше — здесь соотношение 1 к 11. Это замечательный мультипликатор". В Microsoft считают, что инвестиции в рынок в самом широком смысле формируют ей завтрашние продажи. В попытках же заработать на посевных инвестициях в стартапы больше суеты, чем выгоды.
"На посевной и предпосевной фазах сегодня просто нет проектов, обладающих инвестиционной привлекательностью,— считает Михаил Цыганков.— С ними невозможно иметь дело по лекалам инвестиционных сделок. Риски непросчитываемы, стоимости фактически нет".
Правильная модель, по его мнению, когда за дело принимается бизнес-акселератор, например американский Y Combinator или российские "Главстарт" и Greenfield. Переупаковывают проект, нацеливают на рынок и только после этого представляют фондам. Но из-за слабости российской "посевной инфраструктуры" Microsoft сама берет на себя миссию по ее формированию.
Рыночный фокус
Опрошенные СФ эксперты уверены, что количество компаний, открывающих собственные стартап-фабрики, будет расти. Аркадий Морейнис видит три группы таких игроков. Первая — собственно интернет-компании. Вторая — компании, чей бизнес связан с интернетом, которые либо активно его используют, либо чувствуют угрозу с его стороны (телекоммуникационные компании, сотовые операторы, СМИ). Третья — офлайновый бизнес, для которого интернет не является приоритетным инструментом в бизнесе, но может рассматриваться как дополнительный инструмент продаж.
"Чтобы понять, какие компании могут выйти на рынок стартапов, надо взглянуть на потенциальных стратегов,— считает Петр Диденко.— Смотри, какие рынки развиваются наиболее активно, там и жди сделок. Например, перенос в интернет большого количества продуктов, которые предоставлялись в виде программного обеспечения, приведет к спросу на стартапы, разрабатывающие SaaS-проекты. Компаниям, которые захотят перенести бизнес в Сеть, потребуются приложения. Эффективный способ — покупка подобных стартапов".
Стремление создавать собственные посевные и венчурные структуры не только скажется на стратегии компаний, но и повлияет на рынок стартапов. "Ориентация на бизнес задает проекту фокус,— считает Морейнис.— Примерка "купит ли меня "Яндекс"?" автоматически провоцирует вопросы: почему они будут нас покупать, в чем их бизнес и, наконец, какими мы должны быть, чтобы нас купили? То есть будут думать о рынке. Пусть и кривым способом. Но лучше уж такой способ, чем никакой".
