 |
"Спорт — абсолютный лидер среди отраслей России"
Интервью председателя олимпийского штаба Анатолия Колесова
Сегодня в Сиднее стартуют XXVII летние Олимпийские игры. 446 атлетов представят на них Россию, и это третья по численности — после Австралии и США — спортивная делегация. Сегодня, пока соревнования еще не начались, руководитель оперативного штаба подготовки "Сидней-2000" олимпийский чемпион АНАТОЛИЙ КОЛЕСОВ, с которым беседует корреспондент Ъ ВАЛЕРИЯ МИРОНОВА, предполагает, что россиянам по силам завоевать 35-37 золотых наград. |
— В который раз вы возглавляете подобную структуру?
— Начиная с 1972 года все "лето", можно сказать, на мне.
— Чем эта Олимпиада, с вашей точки зрения, отличается от других?
— Во-первых, тем, что она будет проходить в Сиднее, на мой взгляд, самом красивом городе планеты. Несмотря на удаленность Австралии от остального мира, впервые в олимпийскую столицу приедут гости из более чем двухсот стран. Множество и других количественных параметров на Олимпиаде также будут "самыми-самыми". В Атланте медали разыгрывались в 271 спортивной дисциплине, а в Сиднее — в 300. В программе Игр прибавилось немало новых видов спорта, таких как триатлон, женская тяжелая атлетика, тхэквондо, прыжки на батуте. В трековом велоспорте добавилось шесть новых дисциплин, а в легкой атлетике — прыжки с шестом и метание молота у женщин.
— Выходит, периодически раздающиеся протесты против "гигантизма" Игр так и остались не более чем риторикой?
— А ведь общее число олимпийцев по сравнению с прошлыми Играми не увеличилось. Как было десять с половиной тысяч, так и осталось — за счет прессования дисциплин и весовых категорий во многих традиционно олимпийских видах спорта. Вот только никогда еще до Сиднея олимпийцы не жили в настоящей Олимпийской деревне, то есть действительно в маленьких одно-трехэтажных коттеджах. Раньше для них всегда отводились многоэтажные дома: в одном случае, как в Атланте, это были общежития, в другом, как в Москве, башни в специально отстроенном, но стандартном столичном районе.
— А почему австралийцы пошли по этому пути?
— Они не любят больших зданий. За исключением центральной части нескольких крупных городов вся остальная Австралия — одноэтажная. Размещаться спортсмены будут в среднем по 25 человек в домике. В деревне, между прочим, даже улицы есть. И названия у них душу греют: Цветочная, к примеру, или Вишневая.
— Все ли олимпийские объекты построены специально к Играм?
— Новые спортивные сооружения возведены только в Олимпийском парке, до которого из Олимпийской деревни несколько минут ходу. И если спортсмен не очень торопится, то вполне может пройтись к месту старта пешком. Однако соревнования по плаванию, например, пройдут в плавательном центре, построенном лет десять назад. Все новые спортивные сооружения ультрасовременны: их архитектура такова, что внутри не возникает ощущения замкнутого пространства — простор, ажур, много света.
— Сколько же австралийцы потратили на это великолепие?
— Экономическую сторону организаторы не раскрывают. Но опыт мне подсказывает, что только по линии государства в Олимпиаду вложено порядка $3,5 млрд. Что касается негосударственных вложений, то они даже больше.
— Много ли трудностей вам пришлось преодолеть за время существования оперативного штаба "Сидней-2000"?
— Как говорится, не было бы трудностей, не было бы и штаба. В первую очередь нам пришлось латать дыры, которые выявила Атланта. Ведь четыре года назад мы были конкурентоспособны лишь в десяти видах спорта. В них наши тренеры могли приготовить лидеров мирового уровня и, собственно, доказали это в США. Теперь главную задачу мы видели в расширении диапазона. Довести видовое разнообразие до уровня бывшего Советского Союза было, конечно, нереально. Потенциал российского спорта после распада СССР составлял около 50 процентов. Мы лишились многих традиционных центров: дзюдо осталось в Грузии, бокс — в Казахстане и Узбекистане, гребля на байдарках и каноэ — в Молдавии и на Украине, велоспорт, легкая атлетика, художественная и спортивная гимнастика — опять-таки на Украине. Вот и пришлось нам сочинить новую концепцию, результатом которой, надеюсь, станет тот достаточно богатый урожай медалей, который мы рассчитываем собрать в Сиднее.
— Намного ли удалось увеличить количество видов спорта, в которых россияне лидируют на мировой арене теперь?
— В прошлом году наши спортсмены занимали первые позиции уже в семнадцати номинациях. Правда, это число увеличилось не только за счет видов спорта, но и за счет спортивных дисциплин. Во-первых, мы по-настоящему поправили спортивную гимнастику. Если на Играх-92 в Барселоне объединенная команда СНГ завоевала семь золотых медалей, то в Атланте российские гимнасты имели их всего три. Теперь же мы реально рассчитываем уже на пять наград высшей пробы. Диапазон успешных для России дисциплин расширился в основном за счет индивидуальных видов: теперь наши спортсмены доминируют в художественной гимнастике, синхронном плавании, во многом даже в боксе. Если четыре года назад олимпийским чемпионом стал только Олег Саитов, то теперь реальных претендентов два-три. Появляются отдельные "звездочки" у нас и в гребле, где некогда блистали в основном советские, немецкие и австралийские спортсмены. И здесь мы рассчитываем на два-три "золота". Классические борцы, думаю, извлекли урок из командной неудачи в Атланте, и теперь не один Карелин у них в хорошей форме. Нормальная обстановка и в вольной. Бувайсар и Адам Сайтиевы оба претендуют на первые места.
— А легкая атлетика тоже в гору пошла?
— Российская федерация легкой атлетики сделала, на мой взгляд, два правильных хода. Во-первых, наряду со старой гвардией она очень смело в начале олимпийского цикла подтянула молодых, и образовалась естественная конкуренция. А во-вторых, поставила во главе сборной грамотного специалиста Валерия Куличенко, который не побоялся вступить в конфликт с менеджерами наших знаменитостей, замотавшими их по коммерческим стартам. Благодаря усилиям Куличенко разумное начало в итоге победило, и теперь легкоатлеты обещают получить в Сиднее шесть-семь золотых наград.
— А сколько осталось у нас таких тренеров, как гимнаст Аркаев или гандболисты Куличенко и Максимов? Раз-два и обчелся...
— Вы затронули очень больную тему. Если мы не поправим сейчас положение с тренерами, то весь российский спорт постепенно сойдет на нет. Но для исправления положения здесь необходим целый комплекс мер — от повышения зарплаты специалистов до недопущения стихийности в становлении тренерских кадров. То есть тренеры должны постоянно аттестовываться. Но не только по уровню спортивных достижений, но и по уровню знаний современной методики, теории, информатики.
— Если речь заходит о спортсмене, мы говорим: "О, это талант от бога!" Но ведь по-настоящему классные тренеры рождаются намного реже...
— Когда уезжает за рубеж спортсмен, мы горюем, но думаем: "А, ничего". Но когда страну покидает талантливый тренер, мы хватаемся за голову: "Елки-палки, где же найти ему замену?" Возьмем, например, Вячеслава Зайцева. Слава богу, сейчас наша волейбольная команда поднялась. Но если бы Слава не уехал, она бы выбралась из ямы раньше. С отъездом Геннадия Турецкого в Австралию мы потеряли очень много ярких позиций в плавании. Он умница. В Барселоне благодаря ему мы имели, страшно сказать, аж шесть золотых медалей, а сейчас хорошо, если возьмем одну, максимум две. Невосполнимыми для нашей гимнастики потерями стал отъезд Александра Лисицкого в Австралию и Николая Андрианова в Японию, для вольной борьбы — братьев Белоглазовых: одного в Канаду, другого в Японию. Сетовать по этому поводу можно долго. Но чем мы могли их удержать, если такой специалист, как Леонид Аркаев (главный тренер по спортивной гимнастике.— Ъ), получает у нас эквивалент 300 долларов, в то время как тренеры его класса за рубежом — 10 тысяч долларов и больше?
— Чехарда с изменением статуса спортивного министерства, которое вновь стало госкомитетом, кадровые перестановки не отразились ли на финансовой стороне подготовки к Олимпийским играм?
— Каких-то особенных трудностей в решении финансовых вопросов у нас не было, хотя некоторые сборные остались недовольными. Но они заранее знали, что их ждет. Дело в том, что мы разработали систему приоритетов. В первую группу, финансируемую по потребностям, вошли виды, приносящие золотые медали. Их, как я уже говорил, семнадцать. Во второй оказались сборные, претендующие на "серебро" и "бронзу", в третьей — те, кто способен войти в первую шестерку, и так далее. Для всех них действовал свой коэффициент материального обеспечения. А раньше мы финансировали все виды спорта одинаково, по принципу "всем сестрам по серьгам".
— Почему лишь за два месяца до начала Олимпиады спортивное руководство великой спортивной державы, коей продолжает оставаться Россия, поставило перед Путиным — председателем оргкомитета по подготовке к Играм-2000 — вопрос о создании у нас современной антидопинговой лаборатории?
— Хорошо еще, что вообще удалось сдвинуть с мертвой точки решение этой больной проблемы. Лаборатория, на которую Путин обещал выделить 1,3 миллиона долларов, нужна нам не только в рамках подготовки к Олимпиаде, но в первую очередь как инструмент серьезной борьбы с допингом на самых ранних стадиях становления спортсмена. Ведь борьба с допингом — это не борьба с хитроумными тренерами, спортсменами и медиками, которые работают на уровне элиты. Здесь действительно может продаваться и покупаться что угодно. В первую очередь нам надо залезть в детский спорт и там на корню выкорчевывать "спецов", которые начинают губить уже и детей. Разве имеет смысл бороться с наркоманами, которые уже попали в клиники? Это, считай, человеку хотят сделать приятное перед тем, как он умрет.
— Но у полумертвого наркомана в отличие от спортсмена нет сверхидеи заработать бешеные деньги.
— Да, это так. Но в большом спорте, какой бы беспощадной ни была борьба с допингом, тотальной победы над ним не может быть в принципе. Ее можно одержать только там, внизу, когда ребенка и воспитателя этого ребенка мы приучим к тому, что принимать допинг нельзя ни при каких обстоятельствах.
— Нашим будущим чемпионам государство обещало по 50 тысяч долларов, а победителям в индивидуальных видах Олимпийский комитет России прибавит еще столько же. В каких странах уровень премиальных будет выше?
— В шкале долларовой оценки олимпийских побед наши чемпионы будут где-то посередине. По нашим данным, неофициальным конечно, в некоторых странах, таких как Греция и Испания, олимпийский чемпион может рассчитывать на один миллион долларов. Американцы тоже будут платить большие премии. Но они это очень хитро делают — не чистоганом, а рекламными контрактами, которые чемпионам будет устраивать национальный олимпийский комитет. Будет спортсмен какие-нибудь новые лезвия рекламировать, вот к нему в карман и потекут тысячи, а кому и миллионы.
— А китайцы сколько своим обещали?
— Если китаец скажет правду, это не китаец. Но когда я был пару месяцев назад в Китае, местные деятели мне сказали, что их чемпионы получат "раза в четыре больше, чем ваши".
— На каких Играх лично вам было наиболее интересно?
— В 1972 году в Мюнхене. Тогда всем было очень интересно. Дух какой-то особенный там витал. И грязи не было, хотя все кому не лень пытались поначалу ее найти. После поражения на Олимпийских играх в Мехико нам надо было возродить былые победные традиции. Вот это мне показалось тогда самым интересным. И мы победили, завоевав 50 (!) золотых медалей. Вот уж радовались...
— А сейчас есть чему радоваться?
— Я пережил много разных периодов, но труднее всего мне сейчас свыкнуться с мыслью, что внимание государства к олимпийскому спорту резко упало. И оттого, наверное, и во мне огонек погас. Да и прессу теперь почему-то больше интересует, кто из спортсменов на марихуане попался или кого-нибудь изнасиловал. Впрочем, я всегда считал, что от того, что ты жалуешься, а не действуешь, ничего не изменится.
— Какую оценку вы бы себе поставили за работу, проделанную к Сиднею, если подготовку к Мюнхену принять за "десятку"?
— Семерку.
— А если в Австралии случится чудо?
— Никакого чуда не будет. Мы спрогнозировали максимум 35-37 золотых медалей. Это сумма реальных возможностей той команды, которую мы везем. А вот сколько за этой бесстрастной цифрой человеческого усилия, горя, слез и радости, никакому специалисту, будь он хоть семи пядей во лбу, не подсчитать. Но очевидно при этом одно: если спорт существует в России в таких же условиях, как и все остальные сферы, но все-таки продолжает занимать лидирующее (хотя и второе после США) место в мире, получается, что именно наша отрасль — абсолютный лидер среди других отраслей в нашей собственной стране. Как Россия распорядится этим очевидным фактом — увидим.
Дайджест газеты "КоммерсантЪ"