Есть ли связь между решением Страсбургского суда по делу ЮКОСа и отменой Верховным судом приговора бизнесмену Алексею Козлову? Как расценивать вердикт суда по делу Алексея Козлова — как последний параграф в конкретном деле или первый — в статье об амнистии? Можно ли расценивать это как попытку показать способность российской судебной системы принимать альтернативные решения и будет ли решение Верховного суда определять тон общественной дискуссии вокруг расследований в деле Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, "Ъ-онлайн" выяснил у экспертов.
Анатолий Лысков, председатель комитета Совета федерации по правовым и судебным вопросам:
— В отношении Андрея Козлова никакой амнистии не было. Амнистия – это акт, который касается не одного человека, а неопределенного круга лиц и который выносится Государственной думой. Дело Козлова совершенно отдельное, и оно не завершено. На сегодня его защитники просто добились пересмотра дела Верховным судом, который отменил ранее принятое решение. То есть, сейчас все возвращается к нулевому варианту. Так что выход Андрея Козлова – это вовсе не амнистия, а всего лишь тактическая победа его адвокатов и супруги. Если бы его освободили и прекратили дело за отсутствием состава преступления, тогда можно было бы говорить о полной победе. Но и тогда распространять этот опыт на другие дела, тем более дело ЮКОСа, было бы неверно.
Андрей Бунич, президент Союза предпринимателей и арендаторов России:
— Сомневаюсь. Освобождение Андрея Козлова – абсолютно частная история, которая почти не имеет шансов перерасти в тенденцию. Это большая победа его супруги Ольги Романовой, которая насмерть билась с системой за своего мужа. И потом, дело Козлова не затрагивало интересов государства и его «авторитетов». Речь шла скорее об использовании одним из участников конфликта административного ресурса для сведения счетов. А во всех делах, где фигурируют государственные органы, высшие чиновники, и которых в России абсолютное большинство, никакого просвета нет и, видимо, не будет. У Ходорковского и Лебедева сегодня точно нет никаких шансов выйти на свободу или хотя бы существенно, а не на год скостить срок. Так что лично у меня нет никакого ощущения, что обстановка разряжается, и дело идет к массовой или хотя бы частичной амнистии. Более того, ситуация может даже ухудшиться после выборов. А до этого могут быть только трюки. Например, можно с большим шумом освободить пять человек, и тихо посадить сто пятьдесят.
Элла Памфилова, председатель президиума Общероссийского общественного движения «Гражданское достоинство»:
—- Это не амнистия и не оттепель. Меня вообще забавляют попытки и желание наших политологов и журналистов искать подспудную причину того или иного явления, полагать, что власть продумывает реакцию и выдает нужную в нужный момент. Я бы не обольщалась. Это чистое совпадение, это заслуга Ольги Романовой и всего журналистского сообщества, которое ее поддерживало, это случай журналистской и человеческой солидарности, достойный уважения. Никакой заслуги власти, никаких конъюнктурных соображений здесь нет. Российская политика мутная, недальновидная, насквозь основанная на реакции на уже случившееся.
Артем Тарасов, гендиректор Института инноваций, первый советский миллионер:
— Я думаю, это не начало амнистии, а начало предвыборной кампании. В России никто не питает иллюзий, что Ходорковский может выйти на свободу до 2012 года. Такого варианта событий я не вижу. Сегодняшнее решение – просто реверанс в сторону публики, чтобы показать ей, насколько гуманизируется наша власть. Целью освобождения Козлова является стремление набрать очки для Народного фронта, чтобы он получил конституционное большинство.
Дмитрий Быков, писатель:
— Это не амнистия, и оттепели, во всяком случае, долгой, не предполагается, как, впрочем, не было никаких глобальных заморозков – они были довольно точечные. Русское бюрократическое болото стало нерегулируемо, оно стало распадаться. Романова рассказывала, что дело ее мужа терялось, что существовало административное давление, которое никто не отслеживал. Аналогичный случай в истории с ЮКОСом. Огромное давление системы, огромное озлобление, во многом по недоразумению. Это следствие распада системы. Но эти два дела показали, что в случае очень сильной, энергичной защиты, твердых, готовых на многое людей, система поддается, хитросплетения распутываются. Кристаллы этим болтом не поглощаются. Значит, надо быть кристаллом, или, как говорил Бродский: «Надо быть твердой вещью». Такой пример показал Европейский суд и Оля Романова, которой от меня самые пылкие поздравления!