Отток капитала из России опять ускорился, за первые девять месяцев года он составил уже $50 млрд и продолжается в октябре. Впрочем, плохие новости о платежном балансе предопределяют не только падение курса рубля, но и динамику экономики в целом. Если не удастся найти внутренних источников роста, если не увеличить доверия бизнеса к перспективам вложений в экономику собственной страны, стагнации не избежать.
Баланс, загадок полн
Была надежда, что публикация платежного баланса (каждые три месяца на второй рабочий день квартала, следующего за отчетным) поможет объяснить хотя бы часть загадок, мучающих и экономистов, и простых граждан. Почему снижается курс рубля? Сменится ли снижение укреплением? Кто выводит деньги из страны — предприятия, банки или мы сами? Замедлился ли поистине сумасшедший рост импорта? Что будет с экономикой России в целом: сползаем ли мы в стагнацию или все же удастся сохранить пусть и низкие, но хотя бы мало-мальски приемлемые темпы роста?
Забегая вперед, признаемся: получилось лишь частично. Дело не только в том, что одна из самых важных для экономистов публикаций традиционно не только помогает разрешать старые головоломки, но и предлагает новые. А еще и в том, что Россия крайне зависима от мировой экономики: колебания цен на сырье и западные активы, доступность или, наоборот, недоступность иностранных кредитов очень сильно аукаются и на текущем, и на грядущем уровнях нашего благосостояния.
Но сначала главные цифры. Счет текущих операций за январь--сентябрь 2011 года составил $73,6 млрд, за третий квартал — $17,3 млрд. Экспорт товаров — $380,1 млрд и $130,7 млрд соответственно. Импорт — $232,3 млрд и $85,1 млрд. Ну и, конечно, самая громкая новость: чистый отток частного капитала за первые девять месяцев 2011 года — $49,5 млрд, из них $18,7 млрд — в третьем квартале.
Сергей Игнатьев считает российский инвестиционный климат "не замечательным" и в этом видит главную причину оттока капитала
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Рублевый вопрос
Ключевой вопрос последних лет: что с текущим счетом? Грубо говоря, насколько экспорт больше импорта? Как считает большинство экономистов, в России его приближение к нулевой отметке почти однозначно сопровождается ослаблением рубля. Девальвацией, проще говоря. Особенно ярко это проявилось в 1998 и 2008 годах. С тех пор рассуждения о риске схлопывания текущего счета давно стали привычными, но сам этот алармизм никак не находит фактического подтверждения
На самом деле, разумеется, в текущий счет входит не только баланс торговли товарами, но еще и услуги, доходы от инвестиций и межграничная оплата труда. Хотя, конечно, главную интригу в его динамику вносят все же экспорт и импорт.
С первым все относительно просто: углеводороды составляют примерно две трети от нынешнего объема, нефть дорожает — экспорт растет, дешевеет — падает. Причем физический объем вывоза меняется довольно медленно. Со вторым сложнее: российский импорт куда более разнообразен — тут и потребительские товары (от одежды до масла), и инвестиционные (разнообразные машины и оборудование, к примеру), и промежуточные (те же машинокомплекты, из которых собран Ford Focus вашего соседа, или компоненты йогурта, который вы съели на завтрак). Темпы роста импорта почти все последние годы чрезвычайно велики — значительно выше и темпов роста экономики, и доходов населения. Например, до самого недавнего времени они составляли более 40% в год.
Неудивительно, что многие ждали (и продолжают ждать) того, что экспонента импорта догонит прямую экспорта. Особенно опасались этого в Банке России. Действительно, для ЦБ обеспечивать устойчивость рубля при постоянном притоке валюты куда проще, чем без него. Бороться, как правило, приходится лишь с его укреплением, против которого возражает лишь часть промышленников, а население так и просто приветствует: покупательная способность-то растет.
Между прочим, опасения того, что отрицательный текущий счет — индикатор падения национальной валюты и прочих катаклизмов,— это почти чисто российский феномен. Многим странам удается спокойно жить в такой ситуации: надо просто финансировать дефицит за счет притока прямых инвестиций и наращивать внешний долг, импортируя не потребительские товары, а оборудование и технологии, чтобы когда-нибудь потом наращивать экспорт и отдавать долги.
Впрочем, на этот раз заметное — примерно на 15% — ослабление рубля произошло в условиях весьма положительного (хотя и несколько снизившегося) текущего счета. Главная причина, как уже писали "Деньги" две недели назад,— не средне-, а краткосрочная. Не текущий счет, а капитальный. Как признал на прошлой неделе глава ЦБ Сергей Игнатьев, отток капитала только в сентябре составил $13 млрд.
Это означает, что если отток прекратится, а с ценами на нефть не произойдет ничего неожиданного, то в ближайшие месяцы рубль может заметно укрепиться. И тогда прав окажется замминистра экономики Андрей Клепач, который предположил, что рубль может вернуться к уровню примерно 30 руб./$.
Или не прав. Потому что нельзя забывать про среднесрочные интересы ЦБ — Неглинной, чтобы сдерживать рост импорта, просто нужен рубль послабее. И еще не забывать про то, что нефть в последнее время вроде как собралась подешеветь, в какой-то момент даже пробив уровень $100 за баррель.
Или все-таки прав. Потому что оценки аналитиков, когда же все-таки может быть достигнут пресловутый ноль текущего счета, расходятся все сильнее: от трех месяцев до полутора-двух лет.
Следующая остановка — импорт
Самая большая неожиданность нынешней публикации — резкое замедление темпов роста импорта. Добравшись в мае до рекордных 44,1% в годовом исчислении, к сентябрю они снизились до 16% (расчет основан на оценках ЦБ и Минэкономики). А стоимостной объем, возможно, стабилизировался на уровне $27-30 млрд в месяц. Если учесть сезонность, то, по осторожным оценкам некоторых экономистов, включая Сергея Пухова из ВШЭ, речь идет о снижении не только темпов, но и объема импорта. До сих пор такое случалось только в кризис.
Конечно, какую-то роль сыграла девальвация национальной валюты: импортные товары для владельцев рублей стали дороже. Но, вероятно, не менее — если не более — существенную роль сыграла стагнация внутреннего спроса, как потребительского, так и инвестиционного, согласился с предположением "Денег" Ярослав Лисоволик из Deutsche Bank. До недавних пор рост импорта поддерживался не ростом доходов — они как раз стагнировали, а ростом кредитования и сокращением нормы сбережения. И не инвестициями — в этой сфере роста тоже, увы, не было. Похоже, что события в США и Европе охладили пыл кредиторов, а заемщики стали осторожнее: риск потери работы и снижения доходов отрезвляет даже самых расточительных.
Минус $50 млрд
Самая громкая новость — продолжение быстрого оттока капитала. Он уже достиг $50 млрд, притом что, по самым последним прогнозам ЦБ, за весь год не должен был превысить $36 млрд. Причем большая часть из ушедших за последний квартал денег покинула страну за вторую половину сентября. Судя по скупым признаниям руководства ЦБ, интервенции по продаже валюты продолжаются. А значит, и отток тоже.
Любопытная подробность. Судя по квартальным данным, граждане в оттоке не участвовали. Резиденты снизили вложения в наличную инвалюту на $2,7 млрд. "Накопленный итог сокращения наличной валюты за период с второго квартала 2009 года ($32 млрд) практически совпадает с покупками в период плавной девальвации за четвертый квартал 2008-го — первый квартал 2009 года ($34,7 млрд) — резиденты практически полностью избавились от запасенной в кризис валюты",— подсчитал по просьбе "Денег" Михаил Хромов из ИЭП (Институт экономической политики). Впрочем, о том, что происходило в сентябре, эти данные ничего не говорят — вполне возможно, что тренд развернулся.
Настораживающая подробность: выводят деньги в основном не банки, а нефинансовые компании. Причем, если обычно сальдо чистого оттока складывается из ввоза и вывоза капитала, на этот раз росли только иностранные активы, а рост пассивов оказался нулевым. Похоже, что еврокризис и отечественная политэкономическая ситуация напрочь отбили охоту к заимствованиям и попыткам расширения бизнеса. О том же говорят и крайне низкие показатели прямых иностранных инвестиций, к тому же, по-видимому, в основном складывающиеся за счет реинвестирования доходов, а не новых вложений.
Иностранная угроза
Летом 2008 года в противовес прогнозам об ухудшении платежного баланса и связанного с ним экономического спада власти пытались предложить идею тихой гавани, которой Россия якобы могла стать во время мирового кризиса. Теперь таких иллюзий никто не строит. "В краткосрочном плане российская экономика достаточно хорошо подготовлена к возможным возмущениям в мировой экономике, но в случае затяжной стагнации противостоять будет сложно, нужны внутренние источники роста",— рассказала в Госдуме глава Минэкономики Эльвира Набиуллина.
Впрочем, "золотого ключика" у российских властей нет. "Внешние факторы перевешивают",— говорит Лисоволик, он даже не видит, что им можно было бы противопоставить в нынешних условиях. А Пухов, хотя и почти уверен, что Европе удастся напечатать денег и избежать рецессии, полагает, что и роста там не будет. Тем более не будет его в России — даже на нынешнем и без того скромном уровне в 4% в год.