В минувшую пятницу в Исламской Республике Иран прошли президентские выборы. 33 миллионам избирателей предстояло сделать выбор между четырьмя претендентами. Результат ошеломляет: с подавляющим перевесом победил кандидат с самыми либеральными взглядами, — Мохаммед Хатами.
Иранская сенсация
В недлинном списке избирательного бюллетеня порядок кандидатских фамилий определялся числом голосов, набранных при их утверждении влиятельной инстанцией — Опекунским советом. Избиратели были вправе воспринять это как недвусмысленную "подсказку" властей — за кого предписано голосовать. Первым значился спикер меджлиса (парламента) Али Акбар Натек-Нури, а третьим — Мохаммед Хатами, занимавший ранее пост министра культуры и исламской ориентации. Шансы другой пары претендентов оценивались как незначительные: экс-министр национальной безопасности Мохаммед Мохаммеди Рейшахри и замминистра юстиции Реза Завареи. Трое (кроме последнего) носят высокий религиозный титул ходжатольэслам.
В иерархии сегодняшнего Ирана президент — второе лицо: главный и непререкаемый авторитет — пожизненно назначаемый духовный лидер, обладающий высшим шиитским титулом аятоллы. После смерти лидера "исламской революции" Хомейни им стал Али Хаменеи. Именно от него в первую очередь зависит генеральный курс развития и внешнеполитическая стратегия 70-миллионного иранского государства. Впрочем, и он, и ныне действующий (до августа) президент Рафсанджани соблюдали официальный нейтралитет. Важнее всего для них было доказать чистоту "исламской демократии", каковая якобы предоставляет полную тайну голосования, равенство условий для кандидатов и возможность адекватного волеизъявления избирателей. На предвыборном митинге (он же — массовый траурный намаз по убиенному 1317 лет назад внуку пророка Хусейну) президент заявил: "Даже детям я не говорю, за кого буду голосовать".
Чистота помыслов и раздача оплеух
Накануне выборов аятолла Хаменеи многозначительно заявил в радиообращении, что иранцы никогда не проголосуют за кандидата, занимающего недостаточно твердую позицию в отношении Запада и проводимой им "политической и культурной агрессии". Духовный лидер иранцев назвал выборы "оплеухой врагу" и назвал слухи о возможных подтасовках голосов враждебными происками: "Страна охвачена воодушевлением и энтузиазмом... Именно об этом мы молили Аллаха, и вот этого не желают наши враги. Они бы хотели, чтобы народ проигнорировал выборы". Намек вполне понятный: участие в голосовании было приравнено чуть ли не к национальному (и религиозному) долгу каждого иранца. От всякого рода фальсификаций и провокаций их надежно оградили местные правоохранительные органы: произведены сотни превентивных арестов, суды оперативно разобрались с десятками "клеветников" из числа журналистов и опрометчивых ораторов — а оснований для приглашения на выборы международных наблюдателей властями не было найдено.
Шансы и прогнозы
О реальных шансах кандидатов нельзя было судить по результатам проведенных здесь опросов общественного мнения. Публикации разного рода рейтингов совершенно не в местном обычае; те, что в канун выборов все же были обнародованы — не более чем форма предвыборной агитации. Неизмеримо важнее были свидетельства поддержки со стороны властей предержащих духовных и светских авторитетов. В частности, из ряда источников исходили указания на то, что президент благоволит к заместившему его на спикерском посту Натек-Нури — равно как и ортодоксальное большинство в парламенте, а также "корпус мулл". Кандидатура, несомненно, устраивала и аятоллу Хаменеи. Одного этого для богобоязненных и законопослушных иранцев было более чем достаточно, чтобы определиться с выбором — а таковых, как считалось, в стране большинство.
Этой относительно однородной электоральной массе был противопоставлен пестрый спектр сторонников Хатами: от окружения "умеренного реформатора" Рафсанджани, исламистов-модернистов и части "базара" до горожан — особенно молодежи, бредящей "Интернетом" и спутниковым телевидением (разумеется, запрещенным). В последние дни развернулась борьба за женскую часть электората. Считается, что подавляющая часть иранок приверженна традиционным ценностям. Но Хатами в отличие от конкурентов обещал привлечь женщин к руководящей работе в правительстве, не говоря уже о предоставлении других свобод. Предвыборные обещания в условиях иранского общества, впервые ощутившего вкус демократии, — еще не избитый трюк. А поскольку речь шла как минимум о половине электората, то большинство наблюдателей сделали вывод, что шансы почти уравнялись. Об успехе Хатами "с первой попытки" никто и не помышлял.
В канун пятничного дня (выходной в исламских странах) всякая предвыборная агитация была запрещена законом. Однако стены Тегерана по-прежнему оставались залеплены разнокалиберной агитпродукцией; выделялись постеры, где Натек-Нури изображен в компании с покойным Хомейни. По всему чувствовалось, что "команде" спикера придано наилучшее финансовое и техническое обеспечение. Конкуренты отвечали чем могли — например, обвинениями в фактах "зажима", которых было зафиксировано великое множество. Последним из фактов подобного рода было закрытие буквально накануне выборов столичного штаба сторонников Хатами под явно надуманным предлогом. Тогда энергия молодых либералов-активистов выплеснулась на улицы Тегерана — и именно это стало завершающим шумным аккордом предвыборной кампании.
Результат, которого не ждали так скоро
В пятницу утром открылись более 33 тысяч пунктов голосования, коим было придано 100 000 надзирающих чиновников и вдвое больше полицейских. К полудню урны уже наполнились бюллетенями, избиратели выстраивались в очереди. Получая бюллетень после обязательной сдачи отпечатка пальцев, многие вопреки "установке" на тайну голоса демонстрировали намерение проголосовать за Хатами. Тем временем радио передавало агитстихи и гимны, а ТВ показывало патриотические сюжеты: сожжения звездно-полосатых флагов и "звезд Давида" в дни хомейнистской революции, эпизоды боев в минувшей ирано-иракской войне. Агентства новостей твердили: итоги будут известны к понедельнику, и скорее всего состоится второй тур. Но до этого не дошло. Уже в субботу поступила сенсационная информация: победил Хатами. Причем с поразительно огромным отрывом — около 70% голосов, тогда как Натек-Нури получил всего 25-27%. Вчерашним утром новоизбранный президент посетил мавзолей Хомейни в сопровождении внука покойного патриарха. Он молился, прося у Аллаха милости и успеха в его нелегких президентских делах.
СЕРГЕЙ Ъ-ИВАНОВ