Поэтому в Москве теперь есть музей Александра Шилова
В субботу в Москве на улице Знаменка, 5, открылась московская государственная картинная галерея Александра Шилова. Шилов передал в дар городу триста картин, город выделил для них особняк эпохи русского классицизма (начало XIX века). Теперь в нем выставляются произведения народного художника СССР эпохи раннего капитализма. Для публики музей откроется только через несколько дней.
Нескончаемый людской поток тек с утра в новую галерею, выстраиваясь в виде гигантской очереди — по словам милиционера, вместо 250 пригласительных билетов напечатали 2,5 тысячи. Неизвестно, было это недосмотром или хитрым рекламным ходом, но сработало как рекламный ход.
Внутри небольшого особняка царила та же давка, что и снаружи. Руслан Хасбулатов, Иван Рыбкин, Владимир Потанин, Марк Захаров, Николай Сличенко и Виктор Розов стояли только в моем поле зрения, которое в силу скученности широтой не отличалось. Других оставалось только слушать, что было даже лучше, — каждая фраза, пионерски звонкая и не испорченная логикой, радовала своей потенциальной готовностью стать заголовком. Юрий Лужков был, как всегда, эмоционален и склонен к мысли чрезвычайно самостоятельной, результатом чего и явилась вынесенная в заголовок фраза, на которую вряд ли решился бы референт. "Наше все" Шилов потому, что обладает талантом, трудолюбием и глубиной (достоинств должно быть, как в сказке, три). Не забыл мэр попенять и СМИ за то, что к Шилову необъективны. Сам Шилов благодарил мэра за то, что выделил здание, а то предложенные две комнаты в Кремле оказались маловаты.
Евгений Матвеев призвал те миллионы людей, которые не смогли в этот день попасть в галерею, не огорчаться, потому что "это — навсегда". Иосиф Кобзон поблагодарил Шилова за то, что он "в это сложное время продолжает духовность". Махмуд Эсамбаев вспомнил, как его рисовал Пикассо и как он хотел, едва выйдя за дверь, от отвращения порвать рисунок,— а вот Шилов совсем другое дело, с коими словами и подарил художнику меч, не забыв упомянуть, что "кто к нам... тот от...". Михаил Ножкин сравнил Александра Шилова с Александром Пушкиным и Александром Суворовым, а подумав, добавил и Александра Невского. Иные, неименитые посетители рядом со мной стягивали с головы бейсбольные кепки, приговаривая "все ж таки храм".
На храм, конечно, тянет не здание, а его содержимое, но и здание собою изрядно: реставрация проведена со вкусом. Правда, строгий дворянский стиль портят по-купечески богатые золотые рамы картин Шилова, не говоря уже о самих картинах. Заметим и то, что музей не политически корректный: из-за крутой лестницы посещение его инвалидами невозможно, да и просто людям пожилым будет трудно — между залами коварные, незаметные пороги. Видимо, недостаточно продумано, для каких социальных групп в первую очередь предназначен музей. Например, тут были не готовы к моему вопросу, будут ли билеты для иностранцев в десять раз дороже, чем для своих, как в иных национальных сокровищницах,— не знают, рассматривать ли иностранцев в качестве возможных посетителей. И то правда — неизвестно, покажется ли им новая галерея столь же удивительна, как теленок с двумя головами в петербургской Кунсткамере? Мне-то кажется, но они могут не понять, не оценить, побрезговать.
Зарплаты в галерее будут, как и во всех музеях, маленькие, но работники не жалуются. Многие пришли сами, узнав, что такая галерея будет: жаждут, видимо, хорошей ауры. Хранители, конечно, люди профессионально связанные с высокохудожественной живописью. Например, главный хранитель пришла в галерею из музея МВД. Кабинет директора украшен двумя золотыми табличками — на одной фамилия собственно директора с должностью, на другой — имя Александра Максовича Шилова, должность которого — "художник". Мебель для кабинета он подберет сам. Будет ли это подлинная старина или имитация, пока не решено.
Что касается экспозиции, то любители искусства Шилова могут быть довольны — в галерее их взору предстанет все, что нужно: Сергей Михалков в обливной дубленке, Высоцкий в кожаной куртке, Говорухин в бабочке, мать художника в соболиной горжетке, Ян Френкель в голубом пиджаке и Валерий Зорькин в мантии конституционного суда.
Наслаждение искусством отвлечет, конечно, от мыслей более трезвых, так что вряд ли кто из посетителей задумается над двумя пикантными обстоятельствами. Во-первых, галерея находится в чисто городском подчинении и, следовательно, счастливо выведена из-под удара Минкульта, в котором все-таки заседают профессионалы, люди с определенными критериями качества и которые на галерею Шилова "добро" не дали бы даже под угрозой расстрела. Во-вторых, что даже более интересно: откуда деньги? Какую долю дал московский бюджет, не поучаствовал ли, не дай Бог, федеральный (даром, что ли, депутаты Госдумы голосовали за эту галерею?). В качестве спонсора указан Национальный резервный банк. Но все наши попытки узнать размер, долю, форму денежных вложений банка, а также фамилию сотрудника, за это отвечавшего, и даже его должность успехом не увенчались: сотрудники пресс-службы банка воды в рот набрали. Правда, мы и без них знаем, что речь идет об одном из руководителей банка. Но если банк так стыдится своего спонсорства, то...
В последнее время, проиграв битву с Церетели, журналисты стали часто писать: увы, у народа такие памятники (и такие музеи, добавим мы), каких он достоин. Видимо, мы действительно живем в эпоху третьесортных подделок, пластмассовой мебели а ля Луи Каторз и прочей дешевой роскоши по очень дорогой цене. Каждый имеет право на такой вкус — у себя дома и за свои личные, а не за государственные, деньги. Вот только власть наша всегда со своим народом там, где этот народ, к несчастью, есть.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ДЕГОТЬ