К началу военных действий в Чечне трубопровод, пролегающий через территорию республики, напоминал, как рассказывает журналист, просивший не называть его имени, дуршлаг. Президент Джохар Дудаев, говорят, лично распоряжался сверлением дыр в нефтепроводе. Выглядело это примерно так: какой-нибудь уважаемый в Чечне человек обращался через президентских помощников к Дудаеву, генерал рассматривал его прошение и, как правило, удовлетворял.
Когда в Чечне появилось понятие "полевой командир", частота выдачи разрешений на сверление дыр в нефтепроводе увеличилась, поскольку кустарная нефтеперегонка стала одним из главных источников существования вооруженных сил молодой республики.
Интересен такой факт: Шамиль Басаев располагал в контролируемом им районе Чечни не просто кустарными мощностями по перегонке нефти, а настоящим, хотя и небольшим, нефтеперерабатывающим заводом производства Федеративной Республики Германии. К мини-заводу от нефтепровода вел мини-нефтепровод.
Когда война в Чечне закончилась, чеченская власть объявила, что больше дыр в нефтепроводе не будет. Однако через некоторое время уважаемые в Чечне люди снова стали обращаться с просьбами, теперь уже к Зелимхану Яндарбиеву, о том, чтобы им было разрешено сохранить за собой врезки. И, по некоторым данным, эти разрешения снова начали выдаваться.
Похожая ситуация возникла и после прихода к власти Аслана Масхадова. Однако новый президент Чечни, по слухам, довольно изящно решил проблему: он оставил некоторым особенно видным чеченцам возможность пользоваться врезками в нефтепровод, однако за это обязал их не допускать никого больше к порче важной транспортной артерии.
Именно эти люди, по всей видимости, и имеются в виду чеченскими властями, когда речь идет о специальной службе, занимающейся исключительно охраной трубопровода.