Санкт-Петербург был последним российским городом, который Борис Ельцин посетил перед первым туром президентских выборов 1996 года. Он же стал первым российским городом, куда президент приехал после выздоровления. Вчерашний визит был до боли похож на предвыборный, с той лишь разницей, что Ельцин выглядел абсолютно здоровым. Еще более ощущение "предвыборности" подчеркивало постоянное присутствие рядом с Ельциным главного идеолога прошлогодней кампании Анатолия Чубайса. Из Санкт-Петербурга передает ВЕРОНИКА Ъ-КУЦЫЛЛО
"Сердце вытащили, посмотрели, вставили обратно — все в порядке",— заявил в Санкт-Петербурге Борис Ельцин. И стал доказывать это делом. Да так, что складывалось впечатление: Кремль готовит к осени не парламентские выборы, а президентские. По количеству выходов в народ визит в Санкт-Петербург бил даже предвыборные рекорды. Ельцин подошел к журналистам в аэропорту, дважды останавливал кортеж на улице, выступил на заводе компании ЛОМО, вновь пообщался с прессой перед отлетом.
Ельцин вовсю использовал агитационные приемы, опробованные год назад. Он на ходу решал жилищные проблемы отдельных петербурженок, приказывая губернатору Владимиру Яковлеву: "Бери женщин под руку, и пока не решишь, не садись ко мне в машину!". Он говорил "огорчительные, но необходимые вещи": "Для работающих пенсионеров зарплаты и пенсии сохранятся, но льготы будут уменьшены на 50%". Он грозил: "Я уже посадил за коррупцию нескольких... набралось 1400 человек!". Он простодушно хвастался новым правительством: "Молодые вот до чего дошли... Догадались, узнали, что за границу собираются уезжать 40 человек, их отследили и уговорили участвовать в управлении страной".
Уличные импровизации плавно перетекли в комнатные. Главным местом для выброса президентских идей стал зал Государственного Русского музея, в котором Ельцин провел заседание совета по культуре при президенте. Впрочем, всем известно: чтобы хорошо сымпровизировать, надо хорошо подготовиться.
Мизансцена "О Ленине" была мастерски разыграна Ельциным и Чубайсом. В некотором сокращении это звучало так. Борис Ельцин, проникновенно: "Есть предложение объявить 6 июня, день рождения Пушкина, праздничным нерабочим днем. Пусть в этот день все поворачиваются головой к культуре". Анатолий Чубайс, шутливо: "Может быть, вместо 7 ноября?". Борис Ельцин: "Нет, огульно нельзя. Это наша история. И Ленин наша история. Но давайте ей придадим христианский характер. Он не должен быть над землей. Он должен быть в земле... Давайте где-нибудь попозже, может быть, осенью, проведем референдум по мавзолею. Пусть народ скажет, похоронить его по-христиански или оставить. С одной стороны, мы знаем, что много бед он принес России, с другой стороны, это наша история, от нее никуда не спрячешься. Этот вопрос нельзя решать кулуарно. Надо продумать целую программу, чтобы постепенно, цивилизованно, культурно и очень аккуратно освободить Красную площадь от кладбища". (Перед отлетом президент вновь подтвердил журналистам, что референдум "по мавзолею" будет проведет осенью этого года.)
На том же совете получила развитие идея о передаче 5-го канала "культуре", оброненная Ельциным еще на встрече с Мстиславом Ростроповичем в Москве: "А что, если мы этот канал отдадим только культуре? Никакой рекламы. Никакой. Давайте создадим небольшой комитет, чтобы держать репертуар. Может быть, Дмитрия Сергеевича (академик Лихачев, естественно, участвовал в заседании. — Ъ) попросим, чтобы он с точки зрения интеллекта возглавил этот комитет".
О нынешнем 5-м канале Ельцин отозвался так: "А сейчас какая-то чушь там, чушь там показывают. Я конечно не смотрю, но иногда посмотришь — и ужас". (Журналисты решили, что президент нечаянно наткнулся на "Телеэкспо".) Судя по отказу Анатолия Чубайса комментировать это "сейчас", соответствующий указ о 5-м канале может появиться довольно скоро.
За рекламу в целом Ельцин взялся действительно серьезно. Досталось и московскому мэру: "Меня возмущает, что вся Москва завалена рекламой на иностранном языке. Я еще Лужкову не сказал, но обязательно скажу. Давайте решим: запрещается любой другой язык, кроме русского, для рекламы".
Впрочем, с "возвращением к русскому языку", по мнению Ельцина, палку перегибать не стоит. Президент подверг резкой критике практику россиян общаться между собой за границей на "чистом русском": "Мне рассказывают: в Мадриде, в Париже, в Риме идут наши по улице и ругаются матом. Думают, что их никто не понимает! (Элина Быстрицкая и Владимир Васильев, участвовавшие в заседании совета, в этот момент скорчились над столом, пытаясь сдержать смех: видимо, им вспомнились собственные прогулки по зарубежью.— Ъ) Я в своей жизни ни разу ни одного слова не произнес..."
Как несоответствующий образу русского народа был раскритикован и известный плакат "Если это пил Иван, значит, надо пить и вам". Борис Ельцин, отметив, что знает, что речь идет о молокозаводе, сказал, что по плакату этого сразу не поймешь, можно понять совсем по-другому. Чубайс рассмеялся: видимо, он знает байку о том, что первым, кто не понял "про молокозавод", был сам Ельцин, увидевший плакат, проезжая в кортеже по Москве. Говорят, всех "Иванов" на пути следования президентского кортежа немедленно сняли.
Чубайсу в Санкт-Петербурге вообще была отведена особая роль. Он явно приехал сюда не только для того, чтобы передать Пушкинскому дому коллекцию Павла Лукницкого (см. стр. 4). Хотя и это немаловажно — в окружении Чубайса некоторое время назад явно было принято решение делать из первого вице-премьера "живого человека", а не приватизационно-жилищно-коммунальную функцию. И публичная передача архива Лукницкого вполне укладывается в эту новую концепцию.
Но, вероятно, есть и еще одна причина — Владимир Яковлев. Визит президента в любой регион обычно рассматривается как выражение поддержки "принимающему". Владимиру Яковлеву, которому буквально до позавчерашнего дня грозила опасность референдума (см. материал на этой странице), такая поддержка была очень нужна (тем более что, по данным из российского правительства, задолженность бюджета Санкт-Петербурга за первый год губернаторства Яковлева возросла почти вдвое, с 2,336 трлн рублей до 4,006 трлн). И на вчерашних личных встречах с президентом он вполне мог эту поддержку обрести. Что должно было бы не слишком обрадовать Чубайса. Одна из встреч Яковлева с Ельциным весной этого года уже нанесла первому вице-премьеру большой урон: именно после разговора президента с губернатором Санкт-Петербурга Ельцин отказался визировать указ о назначении ближайшего соратника Чубайса Алексея Кудрина министром финансов. Лишь позже Чубайс смог пробить для Кудрина место зама.
Впрочем, вчера стало ясно, что Яковлеву не удалось потеснить Чубайса в президентском сердце. Во-первых, Чубайс, пожалуй, в нарушение всех возможных видов протокола, спустился по трапу самолета вслед за президентом, в то время как остальные члены делегации выходили по второму трапу. Во-вторых, уже в аэропорту президент притянул к себе Чубайса и объявил встречающим: "А это вот я привез вашего земляка". Владимир Яковлев был вынужден стоять несколько в стороне. На каждой из встреч Ельцина с народом президент подзывал к себе Чубайса и заставлял его тоже общаться с людьми. На заседании совета по культуре Чубайс сидел через одного человека от Ельцина, а Владимир Яковлев довольно далеко, на углу стола. Возможности для личной встречи с президентом Чубайс Яковлеву так и не дал. На рабочем ланче в резиденции "К2" присутствовали кроме Ельцина и Яковлева областной губернатор Владимир Густов и сам Анатолий Чубайс — по личному приглашению Ельцина...