"Фауст"-патрон

Вчера действующий премьер России Владимир Путин встретился с режиссером Александром Сокуровым и поговорил с ним о загубленной душе и о том, как окончательно не погубить государственную киностудию "Ленфильм". С подробностями из Константиновского дворца из Петербурга — специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.

Встреча Александра Сокурова и Владимира Путина происходила в Константиновском дворце. За пару минут до появления режиссера на столе у Владимира Путина зазвонил телефон. Это было очень странно: в кабинете премьер появился впервые за много месяцев, чтобы провести здесь несколько встреч и не появляться еще несколько месяцев.

Казалось, все в этом кабинете должно было подчеркивать, что Владимир Путин и в самом деле, как он накануне заявил в интервью телеруководителям (см. "Ъ" от 18 октября), работает намного больше, чем любой из советских руководителей.

Потом я выяснил, впрочем, Владимир Путин перед встречей с молдавским премьер-министром Владимиром Филатом попросил соединить его с одним из своих помощников. С ним господин Путин и беседовал, прикрыв рот рукой, минуты три на радость фотографам.

К беседе с Александром Сокуровым ему, видимо, не надо было готовиться, ибо к встрече с интеллигентным человеком следует быть готовым всегда, какой бы неожиданностью она в конце концов ни стала бы.

Владимир Путин поздравил режиссера с успехом его фильма "Фауст" в Венеции ("Ъ" писал об этом 12 и 13 сентября). Они сидели, подтопая в глубоких диванах, и было, конечно, понятно даже без слов, что люди говорят об искусстве. Ну в крайнем случае о чем-то таком же интимном.

Несколько минут назад в этой же комнате действующий премьер встретился с главой ОАО РЖД Владимиром Якуниным и сидели они (так как говорили про вывоз сельскохозяйственной продукции и энергетического угля) за столом, который перед встречей с режиссером успели вынести. И теперь в комнате царила принужденная творческая атмосфера.

— Это ваш личный успех,— сказал действующий премьер.— И все-таки это еще и показатель того, что российское киноискусство живо и развивается.

Режиссер не спорил, хотя мог бы или даже, возможно, должен был: все-таки искусство или живо, или развивается.

— Вы обратились к такому сложному произведению, как "Фауст" (впрочем, еще раньше Александра Сокурова к нему обратился господин Гете.— А. К.), и то, что вам удалось так его преподнести, само по себе является выдающимся результатом.

Сложилось даже впечатление, что Владимир Путин смотрел картину. Но оно было обманчивым.

— Как вы подбирали людей для этой картины? — поинтересовался действующий премьер.

— В разных странах,— разъяснил режиссер.— В Германии, Испании, Австрии, Скандинавии... В России, конечно... И никаких проблем с ними не было. Ни разу! Они все понимали, что общая задача у нас очень сложная, большая, страшная! Даже трудно представить, кто, если не мы, взялся бы за это!

Удивительно, но то, что в устах другого человека выглядело бы бахвальством, в устах Александра Сокурова было абсолютно естественным. Я понимал, что так и есть: вряд ли бы еще кто-то в мире взялся. А то еще и поскромничал режиссер.

— И мы хотели, чтоб наша картина по качеству не отличалась от высокобюджетных,— продолжил господин Сокуров.

Режиссер его уровня (если такие еще, конечно, есть) в состоянии решить, видимо, любую художественную задачу. Но эта задача была математической: у него было €9 млн, а у создателей высокобюджетных картин ровно на порядок больше. И стереть эту разницу в состоянии и правда только гений.

— Вы просмотрели, говорят, сотни актеров? — спросил Владимир Путин.

— Тысячи,— уточнил режиссер.— Ошибиться нельзя было никак. Поэтому долго искали.

— В Германии в "Фаусте" разбираются все, как у нас в футболе или в хоккее,— сказал Владимир Путин. А мог бы сказать: как в "Капитанской дочке". И это было бы неправдой.

— Разбираются все, только читали не все...— откликнулся господин Сокуров.— Хотя с того момента, как это было написано, ничего ведь ровным счетом не изменилось. Люди те же. Это свойство большой литературы...

— Да, и у Толстого так же! — обрадованно согласился Владимир Путин.— Характеры однажды прописаны — и все. С тех пор их любой может узнать в современниках!

Разговор премьера с режиссером превращался в разговор режиссера с премьером.

— А ведь фильм на немецком? — уточнил Владимир Путин.

Александр Сокуров осторожно подтвердил.

— Так надо перевести на русский,— озабоченно произнес Владимир Путин.

Премьер два года назад фактически инициировал съемки "Фауста", когда помог с финансированием фильма после разговора с Александром Сокуровым в Германии. Оставалось решить, имеет ли он теперь право настаивать на том, чтобы актеры, как и спонсоры фильма, говорили на русском языке.

Александр Сокуров так не считал:

— У нас есть вариант с субтитрами. Мы показывали этот вариант в Ульяновске. И знаете, что! Мы недооцениваем нашего зрителя! Никто не встал и не ушел! У нас есть зритель! Он есть! Он есть!

То есть, если у нас нет кино, это не значит, что у нас нет зрителя. Интересно, работает ли наоборот?

— И все-таки, на русском языке? — настаивал господин Путин.

— Есть еще вариант закадрового звучания,— невозмутимо ответил Александр Сокуров.— Мы, русские, можем позволить себе великодушно относиться к таким фильмам в оригинале. Пусть люди вслушиваются в языки! Иначе мы потеряем часть характера! Причем немецкого характера! Хотя язык тяжелый...

— Спорно,— пожал плечами господин Путин.

Режиссер все-таки произвел на него впечатление своим упрямством. Никак не хотел дублировать "Фауста". При всей привязанности Владимира Путина к немецкому нежелание Александра Сокурова уступить даже миллиметр своего художественного пространства, очевидно, задевало сильнодействующего премьера.

Впрочем, Владимир Путин не стал развивать эту тему. Он сообщил, что получил письмо Александра Сокурова, обеспокоенного судьбой "Ленфильма". Режиссер опасается, как бы киностудия не попала в плохие руки. Он и его единомышленники считают, что "Ленфильм" должен оставаться самостоятельной и при этом государственной художественной единицей.

— Ситуация на "Ленфильме" сложнее, чем кажется на первый взгляд,— предупредил Владимир Путин Александра Сокурова.

— Вы имеете в виду экономическую часть?

О творческой и говорить не имеет смысла, потому что "Ленфильм" кинокартин почти уже не выпускает.

— Да, экономическую,— согласился премьер.

— Потому что образ-то обновленной киностудии готов,— рассказал действующий режиссер.

— И мы выделили 60 млн руб.,— напомнил Владимир Путин.

— Ну, это...— вздохнул Александр Сокуров.

— Ну, да,— согласился Владимир Путин.

Режиссер хотел что-то сказать, но премьер перебил это желание:

— Я понимаю, 500 млн надо...

— По-хорошему надо 2 млрд,— поправил его Александр Сокуров.

И он еще раз сказал, что "Ленфильм" должен сохраниться как самостоятельная студия, которую не следует объединять, например, с Всемирными русскими студиями.

— Поверьте, мне очень хочется вам помочь,— обратился Владимир Путин к режиссеру, даже нагнувшись поближе к нему.

Режиссер тоже склонился к премьеру.

Это было очень кинематографично.