Этой фразой артистический директор Большого театра Владимир Васильев завершил пресс-конференцию, посвященную итогам сезона 96-97. Основной темой сорокаминутной речи оратора были успехи — как театра в целом, так и его артистического руководителя в частности. Однако сенсацией, ради которой собрались журналисты, стало заявление Владимира Васильева об отказе продлить контракт с художественным руководителем балетной труппы Большого театра Вячеславом Гордеевым.
Решительно заявив, что по количеству премьер Большой превзошел все музыкальные театры страны, а их качество высоко оценивается зрителями, Васильев перешел к творческим планам, которые оказались весьма расплывчаты. Достоверно известно лишь о появлении в декабре 1997-го новой редакции балета "Жизель", которую наш главный корректор классического наследия упорно именует премьерой. И о настоящей премьере — оперы Сергея Прокофьева "Любовь к трем апельсинам", режиссером которой будет Питер Устинов (музыкального руководителя артистический директор не назвал).
Подробно остановившись на программе сентябрьского концерта на Соборной площади, посвященного 850-летию Москвы, режиссером которого назначен глава Большого театра (колокола, молитва из "Хованщины", коронация Бориса — оперного царя etc.), Васильев сумел избежать подробного разговора о главном сюжете дня — смене балетного руководства Большого. Артистический директор заявил, что 22 июня истек двухгодичный контракт художественного руководителя балетной труппы Вячеслава Гордеева и новый контракт заключен не будет. "Причин объяснять не буду — не хочу",— твердо ответил Васильев на многоголосое "почему" и добавил, что "уходить нужно достойно". Видимо, подразумевалось — без лишнего шума.
Два года назад назначение Гордеева вызвало изумление в балетных кругах: новый худрук балета не входил в круг единомышленников Васильева, успешно возглавлял (правда, без каких-либо художественных результатов) коллектив "Русский балет", был известен прискорбным пристрастием к балетмейстерской деятельности, консервативными взглядами и более десятка лет не работал в Большом. В первый же год службы на новом посту Гордеев сделался одиозной фигурой: обилие личных творческих планов, оскорбительные для артистов "творческие" замечания и распоряжения, начавшийся переход в труппу Большого солистов "Русского балета", наконец провал гордеевского спектакля "Последнее танго" вызвали негативную реакцию. Однако год назад Васильева это не смущало: напротив, во всех публичных выступлениях артистический директор активно поддерживал своего протеже.
Противостояние лидеров обозначилось в последнем сезоне. Суть его проста: Гордеева не оказалось в числе поклонников новой версии "Лебединого озера", любимого детища артистического директора. Более того, свое участие в подготовке шедевра худрук балета свел к недопустимому минимуму. А также не выражал восторга по поводу "Травиаты". В результате в многолюдных балах этой оперы участвовал не балет, а миманса. Васильев был по-человечески возмущен подобным отсутствием солидарности.
Очевидно, в отместку он устранился от проектов Гордеева — возобновления "Спящей красавицы" и "Раймонды" Петипа в редакции Григоровича. К марту, месяцу выхода обоих спектаклей, внутритеатральное двоевластие не было секретом для труппы (к слову, артисты, два года назад принявшие Гордеева более чем прохладно, уход его оценивают далеко не однозначно. Отмечают его профессионализм, умение наладить производственный процесс, несомненное укрепление дисциплины).
Исполняющим обязанности художественного руководителя назначен Александр Богатырев, бывший заведующий балетной труппой. На каковом посту отличался похвальным стремлением к выдвижению молодежи, из-за чего, впрочем, исполнительский уровень многих спектаклей заметно снизился. К числу явных достоинств и. о. худрука относится несомненное отсутствие балетмейстерских амбиций и безусловная лояльность в отношении артистического директора.
КЛАВДИЯ Ъ-БУЙНАЯ