23 года колонии строго режима. Такой меры наказания просит у суда прокуратура для Аслана Черкесова. Ранее коллегия присяжных признала его виновным в предумышленном убийстве футбольного фаната Егора Свиридова. Политолог Илья Константинов обсудил ситуацию с ведущим Андреем Норкиным.
— 23 года тюрьмы для такого громкого процесса. На ваш взгляд, соответствует ли эта цифра, которая запрашивает прокурор, тяжести преступления?
— Ну, я не судья и не мое дело устанавливать срок заключения.
— С точки зрения общественной реакции. Потому что очень большое внимание к процессу.
— Я бы хотел, чтобы суд в России был независимым. А сегодня, к сожалению, мы имеем дело с ситуацией, когда на суд оказывается давление сразу с нескольких направлений. И получается, как в известном анекдоте, когда молодой судья обращается к старому и говорит: "Одна сторона дала 100 тысяч, другая – 200. Что делать?" "Отдайте разницу, – советует опытный судья. - И судите по закону". Вот мне бы хотелось, чтобы суд выносил приговор, руководствуясь законом и чувством справедливости и более никакими соображениями. Чего стоит человеческая жизнь по нашему закону? Еще раз говорю: я не судья, не прокурор, не адвокат. Убийца должен быть наказан.
— Безусловно. А с каких сторон на конкретный процесс оказывается давление?
— Ну, я думаю, что первоначально на следственные и судебные органы оказывалось давление со стороны родственников и друзей обвиняемых. Затем на судебные органы оказывалось большое давление со стороны общественного мнения, со стороны СМИ, со стороны сторонников, друзей и родственников погибшего. Будем надеяться, что это давление в итоге как бы уравновешивает друг друга, будем надеяться на справедливый и законный приговор.
— Можно ли тогда говорить, что в таких условиях это дело, подобные дела, они являются политизированными в той или иной степени?
— К сожалению, в нашей конкретной российской ситуации, где национальный вопрос по вине властей, подчеркиваю, по вине властей обострился до предела, любое дело, связанное с конфликтом людей разных национальностей, имеет шанс приобрести политическую окраску. Это трагедия нынешней российской общественно-политической ситуации, но не вина конкретных людей, конкретного судьи, конкретного прокурора.