Ляйсан Утяшева о том, как перестала хулиганить на дороге и заслужила «Мерседес-Бенц».
С заслуженным мастером спорта по художественной гимнастике, чемпионкой мира и двукратной чемпионкой Европы, многократной победительницей Кубка мира, а ныне телеведущей Ляйсан Утяшевой мы встретились возле ее загородного дома в одном из новых поселков на Новорижском шоссе. После чего на серебристом «Мерседес-Бенц» CLS-Класса отправились в телецентр «Останкино».
– Долго ехать будем...
– Нет, в это время на Новой Риге свободно. Мы засекали, сорок минут, и я на «Баррикадной», то есть это уже центр, все. Главное на 11-12 часов дня съемки не назначать, а то придется ехать в самое проблемное время.
– Всегда сами за рулем?
– Мне все мои близкие знакомые говорят: «Ляйсан, ну возьми уже водителя, тебе уже можно, ты можешь его себе позволить». Нет, как-то вот не к месту будет водитель. Если только какое-нибудь грандиозное мероприятие, а-ля премия МузТВ, где нужно подъехать красиво, выйти в платье и пойти. И не нужно думать, куда парковать машину.
– Чтобы столько ездить, нужно очень любить сам процесс. Кайф от управления машиной чувствуете? Ездите иногда не по делам, а чтобы просто покататься, развеяться?
– Езжу, и очень часто. Я люблю Садовое кольцо, люблю набережную, которая идет от храма Христа Спасителя до проспекта Андропова. Люблю Кутузовский, что-то в нем есть. Люблю покататься по спящей ночной Москве часа в два, в три ночи, есть в этом какая-то своя красота. Вот она спит, такая нетронутая, красивая, и ты едешь, какая-нибудь музыка играет. Вы знаете, настроение задает моя музыка. Если я начну вам сейчас перечислять, что мне нравится, может затянуться надолго: начиная от Enigma, Muse, Genesis, U2, Massive Attack, заканчивая банальным Джорджем Майклом. Touch and Go обожаю. Сегодня у меня Massive Attack, со вчерашнего вечера осталось. Обожаю музыку, если она играет, тогда я еду с настроением.
– Понятно. И долго так катаетесь?
– Пока пар не выпущу. Бывает, что 30 минуточек, и я готова, хочется спать, и я еду домой. Иногда два часа за рулем пар выпускаю. У меня есть в Москве квартира, и я понимаю, что если я совсем устала и до Новой Риги ехать уже не в состоянии, то я еду в московскую квартиру. А если усталости особой нет и классное состояние, то ты там покружила, покружила, какие-то продукты купила и едешь сюда, медленно, красиво.
– По Москве с ветерком гоняете?
– Одно время я очень часто гоняла, мои машины мне это позволяли. В ночных заездах не участвовала, но у нас была своя группировка, и мы гоняли. В тот период были такие моменты, когда меня гаишник останавливал и говорил: «Я вас поздравляю, вы выиграли эту гонку, но штраф придется заплатить». И все время мне доставалось.
Но потом после разных количеств смертей молодых, очень любимых, очень дорогих мне людей я для себя решила, что буду ездить спокойно, соблюдая 80, ну 100 км в час иногда, но не более. Потому что ты-то можешь за себя ручаться, а за другого человека – нет, и если он будет «шахматить», ты не успеешь среагировать и все. Считаю, что те, кто так делает – это страшные люди, надо у них права забирать сразу.
– Вы в свое время на дороге тоже в «шашки» играли?
– Ну, все делала, конечно. Через этот максимализм нужно пройти. Кто-то до первой аварии так ездит, до первого столба, а у меня до случая в жизни, когда близкие люди начали уходить. Тогда я сразу вспоминаю о маме, что она просто не переживет, если я, не дай Бог, разобьюсь. Поэтому я всегда теперь думаю за рулем. Наверное, поэтому и пересела на «Мерседес-Бенц» – эта машина подразумевает большую стабильность.
– Выходит, вы постепенно пришли к «Мерседес-Бенц»?
– Очень давно хотела эту машину. Я ведь человек знаков. Представьте Берлин, 2001 год, когда я выиграла все медали – пять медалей Кубка мира, а основным спонсором был «Мерседес-Бенц», и его логотипы там были везде. На очень многих моих фото оттуда именно звезда «Мерседес-Бенц» на заднем фоне. Мне было 16 лет. И это был мой триумф, да. И тогда я увидела этот автомобиль и для себя поняла: вот к чему я буду стремиться.
– Наверное, вы уже давно могли позволить себе эту машину, а ездили на других марках?
– Скажу вам честно, что я всегда любила «заслуживать» что-то. То, что я заслужила, то я сегодня и ношу по своему честно заслуженному статусу. То есть я всегда считала глупым, когда человек живет в съемной квартире и ездит на потрясающей дорогущей машине. Это бессмысленное вложение денег, непонятное и неоправданное. Лучше бы он купил квартиру, а потом бы разбогател и купил крутую машину. Поэтому «Мерседес-Бенц» я всегда для себя «откладывала». То есть завтра у меня будет квартира, послезавтра я ее обставлю, и только послепослезавтра у меня будет «Мерседес-Бенц». Как-то всегда у меня в голове было твердое убеждение, что эту машину нужно заслужить своим статусом, положением в обществе, и он обязывает. И на сегодняшний день я могу вам сказать, что тьфу-тьфу-тьфу, но у меня сбылось все то, что я планировала четыре года назад, и сегодня я заслужила «Мерседес-Бенц», именно заслужила. А дальше будет только круче, дальше будут крутые модели, которые я тоже буду пробовать.
И, вполне может быть, я теперь буду ездить только на «Мерседес-Бенц», потому что это самая интересная марка. Я очень люблю, когда у всего есть красивая история, романтика. Я сама безумно романтичная девушка. А тут она есть. Мерседес – это ведь имя девушки, и этот автомобиль уже сам по себе романтичен. Кстати, когда я пересела на «Мерседес-Бенц», у меня стали случаться какие-то забавные встречи, не знаю, возможно, он как-то притягивает романтику.
– А что за встречи?!
– Это немножко личные моменты.
– Ну, хотя бы чуть-чуть можете рассказать?
– Я начала встречаться с молодым человеком не в ресторанах, не где-то, а в пробках, в моей машине. Он очень хотел меня видеть, я говорила, что вот сейчас я еду по кольцу, проезжаю «Курскую» и, наверное, где-то минут через 20 буду на «Маяковке». Он: «Хорошо, я понял. Паркуюсь и жду тебя». Вот на «Маяковке» он заскакивает ко мне, мы едем, а точнее, стоим в пробке, это так красиво…
Понимаете, у меня никогда не было романа в автомобиле, чтобы с человеком сидеть в машине пять часов и долго разговаривать, слушать музыку. А как только у меня появился «Мерседес-Бенц», у меня все так и пошло. Просто такое впечатление складывается, что эта машина мне добавила женственности, и такие ситуации стали происходить чаще. Причем человек сам на машине, но почему-то все время мы сидим в моей машине.
– И давно у вас это?
– С мая. В мае у меня появился первый «Мерседес-Бенц», и с мая у меня вся эта романтика началась. До этого были серые будни.
– То есть «Мерседес-Бенц» для вас в какой-то степени история любви?
– Как я ранее говорила, я «Мерседес-Бенц» заслужила своим статусом, своим сегодняшним положением, и когда девушка самодостаточна, к ней приходят в жизни самодостаточные, интересные люди. Сейчас я на пороге новых открытий, новых каких-то явлений в моей жизни, и «Мерседес-Бенц» стал мне своеобразным талисманом. Потому что я очень долго стремилась к этой марке, к этому автомобилю. Кстати, я всех своих друзей уже агитирую пересесть на «Мерседес-Бенц».
– «Мерседес-Бенц» вы уже заслужили, что дальше?
– Я уже думаю о том, чтобы маме купить «Мерседес-Бенц». Потом я ведь планирую сама стать мамой. Не в этом году, так в следующем. Ведь я должна выполнить основную функцию, родить ребенка и, может быть, даже не одного. Придется перейти на семейные автомобили, придется привыкнуть к водителю, потому что волноваться беременным женщинам нельзя. Но полностью отказываться от самостоятельного вождения я не собираюсь. Думаю, будет одна моя машина, одна семейная.
– В общем, с машинами у вас глубоко личные отношения. Вы им имена не даете?
– Сейчас перестала, а раньше было. «Мася» у меня была, была «Жемчужина», еще одну я «Акулой» назвала (у нее морда хищная была, акулья), но я на ней всего два месяца ездила, не прижилась она. Не было с ней коннекта. Это как надеть одежду, но чувствуешь, что где-то висит, где-то подшить надо, где-то пуговица раздражает, и нет ощущения, что это твоя кожа. Не возникло всех этих чувств, которые возникали ранее в дружбе с моими автомобилями.
– А как вы понимаете, приживается машина, не приживается?
– Я просто сажусь и начинаю чувствовать автомобиль. Когда я сажусь в свою машину «Мерседес-Бенц», я с ней разговариваю, мне кажется, любой человек, водитель, знает что машина оживает, когда проявляется душа. А душа – это человек. Мне нравится, когда моя машина меня чувствует. Были случаи, когда даже я сама руль не поворачивала, а машина удивительным образом сама вырулила. Какая-то мистика…
– А как у вас первая машина появилась?
– С шестнадцати лет я к этому шла, мучила буквально всех подряд, начиная со сборных команд по футболу, баскетболу, волейболу, все это в учебно-тренировочном центре в Новогорске происходило. Брала у девчонок, у мальчишек машины разные и под их чутким руководством по Новогорску каталась, они меня учили. Это было с 16 до 18 лет. Я понимала, что мне нужно два года, так как я не каждый день практиковала. Ведь у нас было огромное количество соревнований, не до этого. Но вот в выходные все время просила кого-то уделить мне минуточек двадцать, чтобы чуть-чуть покататься. Научилась очень легко. У меня ощущение, что машина для меня – это мой дом, это я.
Поэтому, как только мне исполнилось 18, я без проблем сдала экзамены, и теорию, и практику, чем очень всех удивила. Потому что все привыкли, что приходят, покупают права. А я пришла и все сдала, как отличница. Потом у меня тут же появилась маленькая японская машина, ведь я готовилась. Я копила деньги с каждых соревнований. Для меня это была мечта – в восемнадцать я сажусь за руль.
– У вас ведь как раз примерно в это время была травма.
— Вы знаете, да. У меня был гипс на двух ногах, потом мне справа сняли, слева оставили. Правая основная нога для автомата, поэтому я уже могла водить машину.
– Тяжело было?
— Я не люблю, когда меня жалеют. Мне сначала показалось, что я умерла, а потом возродилась. Это настолько больно, настолько страшно, я ни одному человеку этого не пожелаю. Это как упасть с Эвереста, разбиться, а потом заново встать и подняться туда.