Открывшийся в Каннах саммит G20 посвящен по сути одному вопросу – кризисной ситуации в еврозоне. Она усугубилась после решения премьера Греции Йоргоса Папандреу вынести на всенародный референдум пакет мер помощи его стране со стороны остального Евросоюза. На фоне переживаний европейских лидеров российский президент Дмитрий Медведев выглядел демонстративно хладнокровно. Он заявил о готовности России помогать Европе, если будет нужно, но подчеркнул, что ЕС должен спасти себя сам.
Понедельничное заявление греческого премьера о решении вынести на референдум пакет европейских мер по спасению экономики его страны озадачило лидеров ЕС, съехавшихся на саммит в Канны. В среду вечером руководители Франции, Германии, Италии и Испании собрались на экстренный мини-саммит, посвященный ситуации в еврозоне, на который был вызван и господин Папандреу. По итогам встречи были сделаны весьма жесткие заявления. «Наши греческие друзья должны определиться, хотят ли они продолжить путь с нами», — высказался Никола Саркози.
После этих слов у господина Папандреу начались еще большие проблемы. С критикой в его адрес выступили члены его же кабинета, и весь четверг пресса ожидала объявления Йоргоса Папандреу об отставке. Но его так и не последовало. Напротив, премьер наотрез отказался покидать свой пост.
Ситуация в Греции и еврозоне в целом стала основной темой рабочего заседания лидеров стран «группы двадцати», которая проходила на фоне противоречивых сообщений из Афин, касающихся дальнейшей судьбы господина Папандреу, а следовательно и всего пакета спасительных для Греции мер, предполагающих проведение непопулярных реформ и перехода страны в режим жесткой экономии.
Не остался равнодушным к этой ситуации и российский президент Дмитрий Медведев. Свое выступление на сессии бизнес-саммита, предваряющей главное заседание форума он начал с описания царящих в Каннах настроений. «Настроение соответствует погоде – вроде бы и тепло, но идет дождь. Есть ощущение, что все непросто»,— заявил господин Медведев.
По его словам, обусловлен такой настрой главным образом ситуацией в еврозоне, которую он назвал «самой острой проблемой». «Уверен, что в силу размеров европейской экономики никакая внешняя помощь не может стать для Европы определяющей. Европа должна помочь сама себе, — выписал рецепт Дмитрий Медведев. — Не буду давать суверенным государствам советов, как поступать. Главное, чтобы они поступали ответственно и не топили свои экономики». Одновременно президент РФ заявил о готовности помогать Европе, поскольку «Россия — часть Европы и нам не безразличны ее проблемы». «Но надо определиться с источниками финансирования этих обязательств, с тем, какова роль в этом МВФ, ЕЦБ (Европейского центробанка, — "Ъ".) и стран, которые готовы поддержать европейских партнеров», — отметил Дмитрий Медведев и перешел к темам, больше интересующем Москву.
«Долгожданное вступление России в ВТО было бы вкладом в общее дело (борьбы с кризисом, — "Ъ".) оно выгодно и нам, и развитым странам. Другая важная тема — волатильность цен на сырье и энергоресурсы. Россия заинтересована в разумных, но не максимально высоких ценах на сырье и энергоресурсы», — сообщил российский президент. А затем сосредоточился на проблеме охраны прав интеллектуальной собственности. На эту тему он даже направил коллегам по G20 послание о новой концепции использования и охраны результатов творческой деятельности в глобальной сети. Заострение внимания на этой теме в то время, как главной темой саммита является предотвращение нового финансового кризиса, выглядело странным. Как будто господин Медведев демонстративно дал понять, что его эти вещи занимают гораздо больше, чем финансовый кризис.