Форма тела

Мария Сидельникова

Немногие знают, что основатель Max Mara Ахилл Марамотти был еще и страстным коллекционером — свое хобби он не афишировал. Для Реджо-Эмилии он прикупал и привозил не только "главные" имена, но и молодых художников, в которых пытался угадать будущих звезд.

Некоторые работы из его внушительной коллекции время от времени выставлялись в коридорах фабрики Max Mara. Но мечта Марамотти о музее, который был бы равно интересен и специалисту, и простому зрителю и где бы молодые художники воплощали свои проекты, сбылась только после его смерти. Искать место под будущую выставочную площадку долго не пришлось: светлое, просторное здание фабрики, которую перенесли в пригород, подходило идеально. Коллекция переехала сюда в 2007 году. Помимо основной экспозиции в Collezione Maramotti проводят временные выставки. Здесь же молодым британским женщинам-художницам вручается Max Mara Art Prize.

В этом году в Реджо-Эмилию пригласили хореографа из Нью-Йорка Шен Вея и его труппу Shen Wei Dance Arts. В программе гастролей — перформанс, созданный специально для Collezione Maramotti, и три спектакля на Открытом фестивале под общим названием "Re-Turn".

Получив в Китае балетное образование и поработав в современной труппе Гонконга, Шен Вей решил попытать счастья в интернациональном Нью-Йорке. Гранты, фестивали, собственная труппа — путь, который проходят многие, но успеха добиваются далеко не все. У Шен Вея получилось. Один из его первых спектаклей "Около террасы" (Near the Terrace), поставленный под своих танцовщиков, попал на престижный American Dance Festival, и вскоре посыпались предложения о гастролях по всему миру. То он ставит церемонию открытия Олимпийских игр в Пекине, то по заказу балета Монте-Карло работает над оперой вместе с маэстро Риккардо Мути. Не был разве что в России. Говорит, что пока не приглашали.

Оставаясь в контексте современного танца, Шен Вей не лишает свои работы зрелищности и не стесняется красивой картинки. Все три спектакля, показанные в Teatro Municipale Valli, он оформлял сам — и цвет и свет здесь становятся едва ли не важнее самого движения.

Так, идеи для спектакля "Около террасы" он подглядел у бельгийского сюрреалиста Поля Дельво: приглушенная синева заливает сцену, тонет в белесом тумане, в который вдруг врезается ярко-красная полоса. Миниатюра "0-11" (речь идет об 11 годах существования труппы) играется на теневом контрасте: движения танцовщицы дублирует ее видеодвойник, который оказывается тоньше, изысканнее и эффектнее оригинала. В "Re-Turn (Part III)" борьба коллективного и индивидуального начал проходит на фоне миролюбивого зеленого, который то и дело мутирует в угрожающий милитари. Другая художественная страсть Шен Вея — женское тело. Его танцовщицы почти всегда выступают топлес. В этом нет ни капли эпатажа современного искусства — напротив, лишь классическая красота обнаженного тела.

Перформансами, предназначенными для необычных площадок, современные хореографы увлекаются уже не первое десятилетие. Шен Вей для своих экспериментов выбрал музеи. Этим летом в нью-йоркском музее Metropolitan на танцевальное высказывание его вдохновили скульптуры, в Collezione Maramotti — современное искусство, с которым, как он сам говорит, он ведет диалог.

Зрители передвигаются по залам и этажам вслед за танцовщиками, как за экскурсоводами. Только "гиды" Шен Вея все время сохраняют интригу: где будет следующий пункт и с какой точки открывается лучший вид, предсказать невозможно. Арт-объекты коллекции становятся не просто декорациями перформанса, но его полноправными участниками. Так, танцовщики перебрасываются кабачками и яблоками из инсталляции Марио Мерца "Мы — фрукты" ("La frutta siamo noi"), а зрители видят, как из простого отклонения от летящего объекта постепенно рождается движение танца. Или сплетают тугую цепь из тел вокруг скульптуры Тома Сакса — и название "Парк-гетто" получает визуальное воплощение. Под конец припасена самая эффектная сцена, которая происходит в небольшом зале для одной инсталляции итальянца Клаудио Пармиджани "Каспар Давид Фридрих": в девственно белом пространстве под потолком подвешен черный корабль — один из излюбленных мотивов немецкого художника-романтика XIX века. Для хореографа эта белая комната становится нетронутым холстом, и, окуная пару танцовщиков в густую черную краску, он будто дорисовывает инсталляцию Пармиджани их телами. Скатываясь с наклонной поверхности, они оставляют на полу черные неразборчивые отпечатки и случайные белые пятна. Удивительным образом эти отпечатки тел напоминают фантазии кутюрье, еще раз доказывая, что современная женская мода — такая же часть сегодняшней культуры, как современный танец и современное искусство.