Максим Тарасов — один из немногих прыгунов с шестом, которые сумели выиграть у самого Сергея Бубки. Тарасов это сделал в 1992 году в Барселоне и стал олимпийским чемпионом. На открывающемся через неделю в Афинах чемпионате мира по легкой атлетике МАКСИМУ ТАРАСОВУ предрекают золото. С главным претендентом на победу беседует АЛЕКСАНДР Ъ-ЛЮБИМОВ.
— Недавно ты взял высоту 6 метров. Ты давно мечтал об этой высоте: она стала для тебя какой-то заколдованной. Мне кажется, у тебя был психологический барьер перед шестиметровой отметкой?
— Шест — удивительный вид спорта. Даже самые лучшие прыгуны обычно преодолевают высоту на 15 см меньше, чем они способны. Что касается мечты, то одна действительно сбылась. В моей жизни остается все меньше неисполненных желаний.
— Разве ты не мечтаешь стать чемпионом мира?
— Я трижды выступал на чемпионатах мира. Афины — это мое четвертое первенство. На предыдущих я выступал довольно успешно: один раз был вторым и дважды третьим. Если я скажу, что не хочу выиграть чемпионат, ты мне не поверишь. Но моя главная цель не золото, а правильно настроиться на прыжки и реализовать свой настрой. Тогда можно будет и победить. Но если я буду прыгать в своем стиле, а меня все же кто-то обыграет, я не буду очень огорчаться.
— Так какая же мечта самая заветная?
— В свое время была мечта стать олимпийским чемпионом. Она сбылась. Что еще? Не хочется раскрывать самое сокровенное. Обычно о таких вещах человек никогда не говорит ни с кем.
— В последние пять лет ты большую часть времени проводишь в Будапеште...
— Понял. Хочешь спросить — не стал ли я венгром. Нет. Более того, у меня большие проблемы с венгерским языком. Все мои знания ограничиваются стандартными выражениями "спасибо", "до свидания", "здравствуйте". Моя жена говорит на нем довольно сносно, может спокойно сделать покупки в магазине. У меня самого нет стимула учить венгерский язык — мой менеджер Атилла Спириу великолепно говорит по-английски и немного понимает по-русски.
— Ты выступаешь за венгерский клуб. Он обеспечивает квартирой и машиной?
— К сожалению, он не настолько богат. Самое главное, клуб меня обеспечивает бумажками, необходимыми для местной бюрократии, и местом для тренировок. В Будапеште у меня очень уютный сектор.
— Максим, ты вырос в очень спортивной семье: твой отец бегал 110 метров с барьерами на первый разряд, а мать выиграла спартакиаду школьников, а потом входила в сборную СССР в группе девушек. Неудивительно, что ты стал легкоатлетом. Но почему ты выбрал прыжки с шестом?
— Так решили мои родители, когда мне было 9 лет. Они привели меня в манеж и записали в группу к тренеру Алексею Борисовичу Скулябину. Шест они выбрали потому, что, по их мнению, этот вид легкой атлетики наиболее разносторонне развивает человека.
— Ты помнишь свои первые соревнования?
— Не смейтесь, я преодолел 2,70, да и то сделал это не сам, а с помощью наставника, который подтолкнул меня, и я перелетел через планку!
--Какую высоту ты преодолел самостоятельно?
— Через год я прыгнул лишь на 2,50. Был страшно удручен — хотел даже заплакать.
— Родители настояли на твоей специализации, а тебе самому нравился шест?
— Безумно. У меня был альбом, в который я вклеивал фотографии и вырезки из газет о знаменитых прыгунах с шестом. На первых страницах альбома было больше всего фотографий чемпиона московской олимпиады Козакевича. За ним шли фотографии Волкова, Крупского, американцев, а потом в альбоме были фотографии только Бубки. В 15 лет мне наскучило это коллекционирование.
— Почему?
— Может быть, потому, что я выполнил норму мастера спорта, прыгнул на 5,10 и посчитал, что приблизился к своим кумирам.
— Родители часто вмешивались в тренировочный процесс?
— Часто, но все по делу. Мама у меня — врач-терапевт. Родители создавали такой психологический климат, который способствовал моему бурному прогрессу.
— Твой папа — прекрасный специалист по компьютерам. Не предложил ли он свой математически выстроенный способ прыжка?
— В прыжках с шестом такое невозможно. Шест не поддается математической обработке, потому что там множество иррациональных величин. Это и делает прыжки с шестом таким неожиданным и зрелищным видом.
— Много лет в в прыжках с шестом царствовал Сергей Бубка, а все остальные находились как бы в тени его славы. Что будет теперь?
— Трудно сказать. Приедем в Афины и увидим. Мне очень трудно предсказывать — я слишком мало общаюсь с Сергеем. Последний раз мы были в одной команде на чемпионате мира в Токио в 1991 году. Мы оба выступаем в Nike, но это не дает нам повода общаться — только на пресс-конференциях. Скорее всего, Бубка сходит как спортсмен. Он живет в Монте-Карло, очень часто делает разную работу для Международной легкоатлетической федерации. У него прекрасные отношения с ее президентом Примо Небиоло. Бубка начинает заниматься бизнесом, и у него остается все меньше времени на спорт.
Наверное, скоро начнется передел империи Бубки. 10-15 шестовиков начнут перекраивать владения знаменитого спортсмена. Конкуренция возрастет. Раньше, когда ни у кого не было практических шансов стать первым, не было и особых стимулов для борьбы. Можно предсказать в ближайшее время взрыв в прыжках с шестом. Это послужит тому, что в этот вид пойдут новые инвестиции и вырастет общий уровень результатов.
— Ты мог бы стать таким, как Бубка?
— Однозначно нет. Для этого мне надо прыгать на 6,40, а сейчас у меня цель взять в ближайшие дни 6,05.
— Как сделать, чтобы шестовики прыгали и показывали свои результаты на пределе?
— К примеру, поставить планку на высоте 6 метров и замерять запас, с которым прыгун преодолел эту высоту. И необходимо ограничить количество попыток шестью. Ввести регламент: шесть попыток, как в прыжках тройным или в длину. Это сократит длинные марафоны у прыгунов и повысит зрелищность соревнований.
— У тебя есть хобби?
— Пересаживаться с машины на машину. В Ярославле в нашей семье и семье родителей две машины: "шестерка" и "семерка". Я безумно люблю ездить день на одной, день на другой. В Будапеште у меня "Ауди", а у жены — маленькая юркая 121-я "Мазда". Частенько я первым выхожу из дома и прыгаю в машину жены, а ей оставляю скоростную "Ауди". Но я не оригинален: у большинства шестовиков хобби — автомобили.
— Максим, когда поедешь в Афины?
— Там очень жарко. Поэтому улетаю 4 августа.