"По Санкт-Петербургу с мамой
The Guardian, Лондон, Великобритания
Моя мама уже бывала в Санкт-Петербурге: в 1981 году, работая учителем в Манчестере, она возила туда группу школьниц. "Все хотели купить наши джинсы и пальто,— вспоминает она.— А еще мы ходили в цирк. И там были стервятники!". А до этого — летом 1965 года — она ездила в Санкт-Петербург с моим папой на машине Mini...
По словам мамы, главное, чем Санкт-Петербург в 1965 году отличался от того города, каким он стал спустя 46 лет,— тогда не было автомобилей. В 1965 году люди толпами собирались вокруг Mini, охали и ахали, обсуждая его поперечно расположенный двигатель; в коммунистические годы в Россию не ввозились иностранные автомобили. А сейчас у Ford, GM и Toyota есть свои заводы недалеко от Санкт-Петербурга, и центр города иногда превращается в сплошную неподвижную пробку.
Кроме того, говорит она, в 1965 году не было указателей. Чтобы что-то сделать — посетить интересные места, зарегистрироваться в отеле, поменять деньги,— нужно было сначала получить разрешение в "Интуристе". У них был адрес этого учреждения, но найти здание они не могли. Поэтому им пришлось упросить какого-то моряка, который немного понимал по-английски, довести их до места. Когда они туда добрались, оказалось, что на здании нет вообще никаких опознавательных знаков...
Теперь в Санкт-Петербурге много всяких указателей. Правда, мы все равно не можем их прочесть...
Мы решили пойти в украинский ресторан, где все курят, а официанты носят просторные шелковые штаны. Я заказала водку с тоником, чем явно озадачила официанта. Он принес стакан водки, который нужно опрокинуть залпом, и бутылку тоника, чтобы потом запить. На нем были необычные штаны. А на нас — самые обыкновенные брюки. Ни один человек не спросил нас, можем ли мы продать их. Потому что на каждом углу теперь магазины одежды, и наши брюки не входят в число вещей, которые всем хотелось бы иметь. Современная российская женщина — высокая, шикарная и разряженная, как рождественская елка в универмаге Selfridges. Ни одна из деталей ее туалета не может быть обычной...
Интересно, куда деваются эти усыпанные кристаллами Swarovski эффектные амазонки после того, как им исполняется 35 лет? Судя по всему, их похищают и обменивают на низкорослых, плотных и ворчливых дамочек-троллей. Через некоторое время я понимаю, что в ДНК каждой русской женщины есть и потрясающая супермодель, и Роза Клебб; то же можно сказать и о самом Санкт-Петербурге, да и о всей России..."
The Economist, Лондон, Великобритания
"Шаткая позиция Путина
Шикарный клуб верховой езды за пределами Москвы, где 11 ноября Владимир Путин принимал иностранных экспертов и аналитиков на ежегодном обеде Валдайского клуба, источает дух богатства и уверенности. Здесь есть солярий и экологически чистый овес для лошадей, а для их владельцев — французская кухня и Armagnac 1880 года. Клуб наглядно демонстрирует все преимущества 12-летнего правления Путина в качестве президента и премьер-министра...
Путин, опоздавший всего на два с половиной часа, выглядел подтянутым, уверенным и непринужденным. Но о новых идеях, проектах или планах на свой следующий срок он рассказал мало. На утверждение о том, что Россия и ее измученная политическая система движутся к застою, он разоружающе ответил: "Мне нечего возразить на это" — и добавил: "Наша система несовершенна". Но затем вновь начал рассказывать о достоинствах своего правления. "У нас в середине 90-х была гражданская война... полностью развалилась экономика и социальная сфера".
На самом деле первая чеченская война к 1996 году закончилась, а экономика начала восстанавливаться до того, как Путин пришел к власти. Но противопоставление эпохи своего правления 90-м годам остается для премьера важным инструментом поддержания собственной политический привлекательности.
Однако 12 лет стабильности обернулись застоем, и бренд Путина вышел из моды. Такие трюки, как позирование полуобнаженным верхом на лошади, катание на Harley Davidson или стрельба по тиграм, стали поводами для насмешек и вызывают лишь раздражение. Символ надежды на возвращение к нормальной жизни мутировал в символ безнадежности, ощущение которой усугубилось с его предложением поменяться постами с президентом России Дмитрием Медведевым. Возможно, Медведев никогда и не был настоящей альтернативой Путину, но при нем существовала хотя бы слабая вероятность реальной передачи власти. Теперь нет и ее. Одна мысль о том, что Путин и его система будут работать еще 12 лет, угнетает многих россиян, которые хотят перемен.
Общая усталость от Путина уже начинает отражаться на его рейтингах. Путина по-прежнему поддерживают как будто внушительные 60% населения, но индекс его популярности (то есть разница между уровнем одобрения и неодобрения) упал с 57% до 24%, а это ниже, чем в период кризиса 2008-2009 годов...
Путин продвигает свою любимую идею создания Евразийского союза, но у Кремля нет для этого ни денег, ни народной поддержки...
Скандал с заключением в тюрьму российского пилота в Таджикистане и ответ России в виде депортации из Москвы таджикских трудяг — все это красноречивее, чем напыщенная риторика евразийского манифеста Путина..."