Поиски национальной идеологии мало-помалу становятся неким кремлевским пунктиком. Понять это можно: на выборах 2000 года одним только криком "Голосуй, а то хуже будет!" избирателя не привлечешь. И вот обнаружение черной кошки в темной комнате, сиречь новой русской идеи, заказывается загодя и оплачивается вперед: "Только найдите. Очень надо!"
Дотоле несколько туманное желание властей нашей необъятной и бестолковой страны обзавестись наконец национальной идеей начинает обретать материальную форму.
Вообще говоря, ничего предосудительного в означенном желании нет. Какой гражданин не стал бы приветствовать появление могучей, внятной, по-хорошему народной объединительной идеи? Другое дело, что к предметам первой необходимости в просвещенном государстве идеи такого порядка не относятся. Скорее наоборот — это роскошь, но позволить ее себе было бы приятно.
Однако, как тому и положено быть, поиск нашей национальной идеи, похоже, будет сопровождаться национальным же абсурдом. Слишком уж много вопросов — глупых, неприличных, но от которых, однако, куда ж деться? В самом деле: почему, отчего вдруг на выдумывание какой-то абстракции находятся деньги? И, кстати, откуда они? Чьи? Уж не наши ли, в смысле — налогоплательщиков?
Помимо финансового абсурда (действительного или мнимого) есть еще и, так сказать, технологический. Мыслители — такая у них работа — народ, во-первых, одинокий, во-вторых, бескорыстный. И даже самое разудалое агентство, собрав их под своей гостеприимной крышей, быстро обнаружит, что мыслей-то от коллектива мыслителей как раз и не добьешься, а получишь что-то ровно противоположное.
О том, что профессионально обставленные поиски какой бы то ни было мировоззренческой идеи по определению обречены на неудачу, даже и говорить как-то не хочется. Мысль — редкая, случайная гостья в нашем мире. Можно напомнить слова Эйнштейна. На вопрос о том, куда же он записывает свои мысли, если у него нет записной книжки, он ответил, что мыслей за всю жизнь приходит так мало, что их нетрудно и запомнить. То же с идеями, пусть даже национальными: они появляются не как итог изобретательского усилия фантазии, но в результате накопления национального опыта.
Вообще, затея напоминает странный привет из мира социализма: только вместо какого-нибудь Института проблем национальной идеи РАН теперь задействуется нечто более современное — аналитики и рекламные агентства. Но аромат прежний — блаженный аромат синекуры.
Может быть, однако, дело окажется далеко не столь простым, и новым идеологам будет труднее потрафить заказчику. Комиссарам былых времен было проще — генеральная линия партии, пусть тонкая, прерывистая, ломкая, все же существовала. Теперь же, в силу неопределенности задачи, единственный выход для исполнителя — перекроить заказ как-то под себя. Вероятно, на уровне креативщиков мутный замысел будет звучать пребойко: "Задача слогана — позиционировать брэнд русской идеи на рынке зюгановского электората как исходящий от демократического правительства". Соответственно и результат будет что-нибудь наподобие: "Не дай засохнуть Родине своей!"
МИХАИЛ Ъ-НОВИКОВ