Вчера Виктор Черномырдин на расширенной коллегии Госкомимущества представил нового вице-премьера и председателя ГКИ Максима Бойко. Нового "министра приватизации" уже отметил и Борис Ельцин. Он подчеркнул, что Бойко лучше Коха, потому что одинаково относится ко всем банкам. Накануне этих событий Максим Бойко, предварительно встретившись с Альфредом Кохом, дал эксклюзивное интервью спецкорреспонденту "Коммерсанта-Daily" НАТАЛЬЕ Ъ-КУТУШЕВОЙ. Он подчеркнул, что приватизационная политика государства не изменится, только усовершенствуется.
— О чем вы говорили с Альфредом Кохом?
— О том, как работает аппарат в Белом доме и Госкомимуществе. О моих обязанностях, которые напрямую не связаны с приватизацией. В Белом доме мне придется курировать целый блок вопросов, связанных с доходами в бюджет. Естественно, мы обсуждали, что должно происходить в области приватизации во второй половине этого года и в начале следующего.
— Чем эта осень будет интересна в сфере приватизации?
— Во-первых, на конкурс будут выставлены акции нефтяных компаний: "КомиТЭКа", Восточно-Сибирской нефтегазовой компании (ВСНК), "НОРСИ-ойла", Восточной нефтяной компании (ВНК), Тюменской нефтяной компании (ТНК) и Сибирско-Уральской нефтегазохимической компании (СИБУР). Во-вторых, утвержден план приватизации "Роснефти" — это будет очень крупный проект. Более подробно о планах и ожидаемых доходах говорить не могу: я еще не до конца вошел в курс дела.
— Вы уходите из администрации президента с командой?
— Я ухожу отсюда один, потому что у меня довольно серьезно меняется круг обязанностей. Тем более что большую часть замов Коха я неплохо знаю, в том числе и по своей прежней работе, и считаю, что мы все — одна команда. Людей, которые занимаются в России приватизацией, в общем-то не так много, и я думаю, что с ними у меня не будет проблем в работе. Наоборот, я очень оптимистично настроен.
— Как при вас будет проходит приватизация?
— Честно, результативно, открыто. Важно, чтобы обстановка скандальности ушла на задний план. Для этого нужно, чтобы правила приватизации — что будет продаваться, когда и на каких условиях — всем были хорошо известны. Нужно, чтобы они объявлялись заранее и не менялись по ходу конкурсов.
Естественно, приватизация должна давать серьезный доход в бюджет, инвестиции в предприятия и приводить к реальным изменениям в их работе. До сих пор это удавалось не всегда, но сейчас как раз тот момент, когда сдвиг есть и его нужно развить: продажа пакета акций АО "Связьинвест" создала очень важный прецедент. В то же время необходимо, чтобы не только бюджет получал высокие доходы, но и в предприятие вливались средства. И последний момент — открытость приватизации. СМИ, общественность должны знать, что приватизируется и зачем, какая от этого польза обществу. Мне кажется, что зачастую критика приватизации связана с тем, что у многих людей совершенно нереалистичные ожидания от приватизации. Приватизация не может в одночасье плохое предприятие сделать хорошим, она может только запустить этот механизм. Поэтому вопрос изменения информационной политики очень важен.
— Вы хотите сказать, что до сих пор эти правила не соблюдались?
— Нет, я не это имел в виду, но мне кажется, что за эту идеальную схему надо бороться настойчивее, чтобы всем было ясно, что все идет по-честному. Появилось, например, очень обнадеживающее заявление Владимира Гусинского о том, что у него нет претензий к аукциону по АО "Связьинвест", но если бы оно появилось две недели назад, то, может, не было бы и никакого скандала. Просто это теорема, которую нужно доказывать каждый день, одного раза явно недостаточно.
— Но кроме проигравших к аукциону имеют претензии и государственные структуры, например ВЭК?
— Документа ВЭК пока никто не видел, они его еще не выпустили. Подготовят — тогда и поговорим, насколько серьезны замечания к аукциону. То, что произошло сейчас, пока можно назвать шумихой в прессе, а не реальными событиями.
— Реальные события сейчас происходят на фондовом рынке, о чем свидетельствует беспрецедентный рост акций российских предприятий...
— Происходит очень важный процесс, идут мощные западные "портфельные" инвестиции, и мне кажется, что это не спекулятивные деньги, которые сегодня есть, а завтра нет. На Западе происходит переосмысление отношения к России, повышается доверие к российскому рынку. Это хорошо и для процесса приватизации: котировки акций предприятий на фондовом рынке растут — значит, и приватизационные сделки привлекут больше средств.
— Станет ли Госкомимущество министерством? Ведь кроме приватизации ГКИ фактически формирует политику в области управления госсобственностью.
— Есть политический вес, а есть политический статус. Мне кажется, что политический вес ГКИ и так достаточно высок, но придание ему статуса министерства усилило бы ГКИ.
— Сколько должно остаться госсобственности?
— Государство не должно иметь больше собственности, чем объем, которым оно может эффективно управлять. У нас большие проблемы с управлением госимуществом. Пока государство является плохим хозяином — ни контроля за предприятиями, ни дивидендов. Государство должно контролировать ту собственность, которая обслуживает стратегические интересы, государственное предпринимательство себя не оправдало. Я думаю, что нам еще приватизировать и приватизировать.