Спорный климат
Состоявшаяся 21 ноября в рамках международной конференции "Налогообложение — современный взгляд" дискуссия представителей правительства, администрации президента и крупнейшего бизнеса показала, что значение и роль налогового климата остаются определяющими в развитии страны.
Антон Силуанов, исполняющий обязанности министра финансов:
— Министерство финансов считает, что увеличение налогового бремени — крайняя мера, которая может рассматриваться лишь в экстраординарных случаях. Хочу сказать, что в планах Министерства финансов и экономического блока, я думаю, нет увеличения налогового бремени. Несмотря на то что у нас приняты существенные решения в области поддержки отдельных социальных категорий граждан, повышения зарплат и денежного довольствия.
Наша позиция заключается в том, что если мы будем принимать дополнительные расходные обязательства, то искать ресурсы на это надо внутри уже принятого бюджета, внутри имеющегося "пирога". Налоговая политика должна в ближайшее время быть достаточно стабильной, мы должны еще раз посмотреть на нее и оставить ее в покое на пять-шесть лет — не менять существенно правила игры в этой области.
Налоговая нагрузка у нас — это порядка 31-32% ВВП. Из этой цифры порядка 8% пунктов составляют поступления от нефти и газа. Без них общая налоговая нагрузка получится равной 24% ВВП. Много это или нет? Мне кажется, что это сопоставимо с ситуацией в таких экономиках, как США, Южная Корея. На наш взгляд, это не является высокой величиной.
Любые революционные изменения в межбюджетных отношениях — это определенный риск. Система межбюджетных отношений прошла сквозь кризис 2008-2009 годов и показала, что имеет достаточно устойчивую конструкцию...
Мы за то, чтобы осуществлять децентрализацию, но надо передавать доходы вместе с расходными полномочиями. Не может быть простой передачи налоговых доходов без полномочий. Иначе мы будем иметь дыру на федеральном уровне.
У нас регионы и муниципалитеты очень сильно дифференцированы по своему экономическому развитию. У нас 83 субъекта и около 22 тыс. муниципалитетов. Сколько бы мы ни передавали туда налогов, они все равно будут дифференцированы по своей налоговой базе, потому что в одном поселении — чистое поле, в другом — крупный завод. Поэтому здесь, конечно, нам не обойтись в России без системы выравнивания, без системы межбюджетных трансфертов.
Эльвира Набиуллина, министр экономического развития РФ:
— Все мы говорим о том, что налоговую нагрузку нельзя повышать. Об этом сегодня говорило Министерство финансов. Но боюсь, что бизнес нам поверит только после того, как мы решим те проблемы, из-за которых возникает этот вопрос. В том числе — когда будут определены долгосрочные параметры пенсионной системы.
Уровень налоговых ставок у нас приблизился к критической величине. И дальнейшее повышение ставок на общие налоги приведет к подавлению экономики, а значит, к выпадению доходов бюджета. Главное же для нас — это инвестиционный климат. Главное — чтобы росла экономика.
Если мы будем расти на 2-3% в год, мы отстанем от других стран, мы не сможем модернизироваться и не сможем получать доходы в бюджет. Мы подсчитали, что прирост экономики на 1% дает приблизительно столько же, сколько повышение НДС на 1%, или повышение цен на нефть на $2 за баррель.
Существенной частью инвестиционного климата является налоговая система, и она, на мой взгляд, должна быть не нейтральной, а стимулирующей. Но прошу не забывать, что конкуренция у нас давно глобальная. И мы конкурируем с другими странами. Особенно эта ситуация обостряется в связи с созданием Таможенного союза. Наш бизнес уже может выбирать, где платить налоги — в Казахстане, в Белоруссии. Поэтому нет ничего зазорного в том, чтобы у себя в стране создавать определенные налоговые стимулы.
У нас чрезмерная бюджетная централизация. У нас даже по существующему распределению расходных полномочий нет сбалансированности по доходным источникам. И поэтому, мне кажется, не совсем корректно ставить вопрос о том, что доходные источники должны передавать вместе с полномочиями...
Риски, конечно, есть. Но изменения — это всегда риск. А эти изменения назрели. И если считать риском чрезмерную дифференциацию регионов и муниципалитетов, то она, наверное, есть. Только эта проблема не решается выравниванием с федерального уровня. Она решается совсем иначе: тем, что создается мотивация к собственному развитию. А мы сейчас такую мотивацию подавляем.
Ключевое — это доверие к налоговой системе. И не только к налоговой системе, но и к эффективности всех институтов. И доверие к предсказуемости налоговой системы. Мне, к сожалению, очень часто приходится от бизнеса слышать, что лучше чуть более высокие налоги, чем постоянно меняющиеся.
Я полностью поддерживаю направление на постепенное снижение налогов на деятельность и повышение налогов (или доли налогов), связанных с недвижимостью, а также акцизов на алкоголь и табак. Но делать это надо после очень серьезных обсуждений с налогоплательщиками.
Аркадий Дворкович, помощник президента РФ:
— Я не просто против повышения налогов — я сделаю все, чтоб его не было. У Минфина более сложная позиция, и я это понимаю. Даже если Минфин против повышения налогов, его могут вынудить предложить сделать это, если повысятся расходы бюджета.
Было сказано, что "у нас нет планов повышать налоги, мы будем брать их из существующего "пирога"". В этом уже, мне кажется, кроется ошибка. Если мы не будем ничего менять в налогах, если мы будем пытаться лишь увеличивать номинальную или реальную налоговую нагрузку за счет улучшения администрирования, то "пирог", скорее всего, не будет расти теми темпами, какими мы хотим, чтобы он рос. Нельзя рассматривать ситуацию в качестве статичной. Мы все время говорим, что если снизим налоги, то что-то потеряем. Но если мы снизим налоги, мы дадим шанс для осуществления проектов, которые иначе не осуществятся. Мы дадим шанс на увеличение этого "пирога"...
Я не считаю, что налоговая система на три года вперед является заданной. Налоги будут вопросом, который будет обсуждаться в рамках и парламентских, и президентских выборов. И вполне может быть, что люди, которые пойдут на выборы, будут предлагать изменения в налогах и избиратель это поддержит. И налоговая система у нас изменится. Я надеюсь, изменится в лучшую сторону.
Я не согласен с цифрами нагрузки в 31-32% ВВП, которые были приведены. Во-первых, потому, что, как бы мы ни называли страховые взносы, таможенные пошлины, какие-то другие платежи, их компании и граждане тоже платят в бюджет. Все они, по сути, налоговая нагрузка. Особенно с учетом того, что страховые платежи у нас не в полной мере страховые. Так что реальная налоговая нагрузка у нас близка к 40% ВВП. Это не мало. 40% — это сравнимо с самыми медленнорастущими странами Европы. Именно поэтому мы тоже растем не очень быстро.
Главное изменение, которое я ожидаю, связано с децентрализацией налоговых полномочий. С тем, чтобы налоговая система приблизилась к земле, приблизилась к регионам, к муниципалитетам, которые сегодня не могут исполнять свои обязанности в полной мере без постоянных дотаций из федерального бюджета.
Мы прошли период централизации ресурсов, и этот период был необходим. Я в этом лично убежден. Мы должны были создать общие правила игры. И с моей точки зрения, сейчас речь идет о необходимости передачи на более низкий уровень от нескольких сотен миллиардов до триллиона налоговых рублей, чтобы полномочия исполнялись эффективно. Это невозможно сделать за год, это потребует периода в три-пять лет. Кроме того, я считаю, что нынешняя структура налоговой системы не способствует децентрализации и такое масштабное перераспределение возможно только при появлении налога, который в большей степени связан с местным уровнем. Я имею в виду нашу старую идею, которая не была реализована,— замену НДС налогом с продаж.
Герман Греф, президент Сбербанка России:
— Повышаем мы налоги или нет? Очевидно, повышаем. Могу сказать по своей компании: мы на 43% стали больше платить социальных платежей. Притом что сам налог был повышен более чем на 30%. Повышение производительности труда, которое мы заработали за три года, съедается государством с помощью двух шагов повышения ЕСН. В следующем году будем платить еще больше социального налога.
Администрирование налогов стало сложнее. Если раньше был единый социальный налог, который худо-бедно все-таки за предыдущие шесть лет научились собирать, то сейчас мы получили значительно более сложное администрирование с большим количеством администраторов.
Антон Германович (Силуанов.— "Ъ") сказал очень важную фразу: "У нас нет в планах повышения налогов". Для экспертов и макроэкономистов этой фразы мало.
Мы хотим понимать, как, не повышая налоги, государство ответит на вызовы, которые перед ним стоят. Среди них — продолжающееся сокращение коэффициента замещения, то есть соотношения средней пенсии и средней заработной платы. Если мы будем поддерживать этот коэффициент хотя бы на сегодняшнем уровне, это потребует существенного вливания средств во внебюджетные фонды. Откуда мы собираемся брать эти деньги? Если это не повышение налогов, то тогда нужно дать ясный ответ, каким образом эти деньги будут получены. Речь идет о триллионах рублей.
Я категорически не согласен с тем, что здесь говорилось. Мы, конечно, все одна семья, но в этой семье у всех у нас разные кошельки и разные интересы. В этой семье семеро с ложкой и не так много тех, кто создает ценности, которые все остальные перераспределяют. Те, кто перераспределяет, должны понимать интересы и стимулы в развитии перераспределяемых.
Например, мы являемся плательщиками примерно 1,65% всех налогов в федеральный бюджет. И мы 2% платим от всех поступлений во все региональные бюджеты. То есть 50 таких компаний, как Сбербанк — и полное наполнение бюджета. На нас приходится примерно 53% налога на прибыль от всего банковского сектора.
Если малый бизнес не понимает, почему вводится один налог взамен другого работающего, эта система не имеет права на жизнь. Правительство должно слышать соответствующие обращения или стенания налогоплательщиков. Наша налоговая система имеет такое количество инноваций, что несчастный налогоплательщик не понимает, каким образом его ведут к этому самому счастью. Еще Наполеон Бонапарт сказал, что безопасность и собственность существуют только в тех обществах, где налоги не меняются каждый год.
Сейчас лучше их просто платить, потому что разобраться, особенно в последних нововведениях в отношении аффилированных лиц, в отношении трансфертного ценообразования невозможно.
У нас очень большая дифференциация в развитии регионов. Вот этим перераспределением налогов вы эту дифференциацию замораживаете. И она у нас будет всю оставшуюся жизнь. Избыточная централизация и перераспределение не работают, они не создают стимулов, они не создают роста.
Неправильно думать, что будто все 100% налогоплательщиков каждый день мечтают о том, как бы нарушить налоговый закон. Если мы принцип доверия не внедрим в налоговую практику, то недоверие потом вернется в виде уклонения от налогов.