Вчера в гостинице "Славянская" прошла пресс-конференция руководителей телекомпании НТВ и съемочной группы, вернувшейся из трехмесячного чеченского плена. Президент НТВ Игорь Малашенко подтвердил версию Ъ о том, что за журналистов заплатили. За похищениями людей в Чечне, по мнению Малашенко, стоит вице-президент республики Ваха Арсанов.
"Ни один заложник не был освобожден без выкупа"
К своей пресс-конференции НТВ готовилось тщательнее остальных теле- и радиокомпаний, чьи сотрудники побывали в чеченском плену. Так, сотрудники ОРТ Роман Перевезенцев и Вячеслав Тибелиус, прилетев из Чечни, встретились с журналистами утром следующего дня. Николай Мамулашвили, Юрий Архипов и Лев Зельцер (ИТАР-ТАСС и "Радио России") ответили на вопросы через час после прибытия. Отличилось НТВ и местом проведения пресс-конференции. Если в первых двух случаях это были небольшие помещения Дома журналистов и в ВГТРК, то НТВ остановило выбор на роскошном конференц-зале "Славянской". Может быть, именно из-за своих огромных размеров он и выглядел наполовину пустым, несмотря на большое количество телекамер.
Ровно в 16.00 на сцену поднялись Елена Масюк, Илья Мордюков и Дмитрий Ольчев в сопровождении президента телекомпании Игоря Малашенко, вице-президентов Олега Добродеева и Евгения Киселева. Слово взял Малашенко: "Событие редкое — для пресс-конференции есть счастливый повод". Затем он поблагодарил всех, кто помогал освобождать съемочную группу из плена. Следующее его заявление прозвучало почти сенсационно: "Мы имеем основания утверждать, что правительство Чечни не предприняло никаких шагов для освобождения журналистов, а лишь вводило всех в заблуждение, информируя о своих действиях. Люди, которые продавали их (Масюк, Ольчева и Мордюкова.— Ъ), не испытывали на себе ни малейшего давления".
"У нас также есть основания утверждать,— сказал Малашенко,— что президент Масхадов знает, что в Чечне есть такой бизнес, как торговля людьми, и занимаются им его сподвижники под руководством вице-президента Вахи Арсанова и доктора Геббельса чеченской пропаганды — вице-премьера Мовлади Удугова, этого маленького лжеца в большой папахе". "Я не знаю,— продолжил Малашенко после паузы,— сознавал ли Ельцин, что встречается с главным тюремщиком Чечни: я убежден, что так подогнать сроки освобождения журналистов со встречей в Москве мог только сам тюремщик". "В общем,— подытожил президент НТВ,— выкуп, который выражался семизначной цифрой, мы уплатили. И убедились в неспособности государства нас защитить".
Произнеся обличительную речь, Малашенко отметил, что выразил свою позицию гражданина, но не точку зрения редакции НТВ. Впрочем, присутствовавших заинтересовало то, что НТВ, по существу, стало первой организацией, признавшей, что она заплатила за освобождение заложников. Малашенко объяснил это тем, что они просто хотят, чтобы люди представляли себе степень риска и сумму. Интересно, что при этом он имел ввиду не только тех, кто едет работать в Чечню, но и жителей российской глубинки, так как, по мнению президента телекомпании, этот бизнес вскоре выйдет за границы Чечни.
Игоря Малашенко дополнил Олег Добродеев: "Ни один из чеченских заложников не был освобожден без уплаты выкупа. И ни одна операция по их освобождению не проводилась. И в итоге тот факт, что раньше никто не говорил о том, что платили выкупы, привел к эскалации событий".
"У нас иногда возникало желание их убить"
Из всей съемочной группы говорила только Масюк — подтянутая, красивая. Сто дней плена выдавали в ней лишь взгляд исподлобья и агрессивная речь.
В доказательство слов Малашенко она рассказала о том, как в Чечне ей продемонстрировали какую-то видеозапись заседания вооруженного совета республики, где бывший начальник департамента безопасности Чечни Абу Мовсаев обвинял Ваху Арсанова в похищении людей и просил вернуть всех заложников, на что Арсанов возражал: "Нет такого мужчины, который мог бы заставить меня отдать их". Чеченцы, которые охраняли журналистов НТВ, по словам Масюк, также рассказывали ей о том, что каких-то итальянцев и репортеров ОРТ похищали люди Арсанова. Сама же Масюк попала в плен вскоре после того, как взяла у него интервью, и охранники интересовались у нее судьбой этой записи (кстати, это интервью успели отправить в Москву, и Добродеев обещал, что его зрители НТВ его увидят).
Елена Масюк рассказала журналистам и о том, как им жилось сто дней в плену. "Первые десять дней — это был подвал метр на полтора, где можно было только сидеть. Кормили раз в день — одна сосиска, хлеб, чай. Было такое чувство, что нас хотели унизить. И мне все время хотелось сказать, что в России со свиньями обращаются лучше.
Потом были какие-то дома без окон, дверей и крыш, шалаши, землянки, пещеры. Первая была такой узкой, что пролезть туда можно было только вперед ногами, говорят, там когда-то прятался легендарный чеченский абрек. Вторая находилась на высоте четырех тысяч метров и была похожа на грот. Зимой в ней спал медведь. Больше всего пугала неизвестность — когда мы выйдем и какими. Очень не хотелось возвращаться в Москву инвалидами. Но все обошлось. Нервы скорее начали сдавать у наших охранников. Временами, накурившись анаши, они пытались заковать нас в цепи. Мы спрашивали их, что будет, если деньги за нас не заплатят. Они отвечали, что будем сидеть дальше, год-два, рассказывали, что те, кто брал оэртэшников, когда получили за них выкуп, накормили все свое село мясом.
У нас иногда возникало желание их убить. Были ситуации, когда для этого было достаточно протянуть руку и нажать на курок. Но нужно было через что-то в себе переступить. И хорошо, что ни я, ни мои коллеги этого сделать так и не смогли".
Закончила свою речь Елена Масюк пессимистично и зло: "Сейчас журналистам в Чечне делать нечего. Пусть сидят там себе без журналистов. Я, конечно, не осуждаю весь чеченский народ. Но есть люди, которых я ненавижу".
ЮЛИЯ Ъ-ПАПИЛОВА