Четверть века назад состоялся самый драматичный матч в истории мирового баскетбола
С этого дня Земля сделала 25 оборотов вокруг Солнца — и еще чуть-чуть. Что такое 3 секунды по космическим понятиям? И что такое 25 лет по понятиям человеческим?
Повторить их, конечно, нельзя. Пережить — тоже. Можно — только вспомнить ощущения тех, кто тогда играл. Или кто видел и кричал банальное "Победа!" — потому что на ум в тот момент ничего больше и прийти-то не могло. Такие вот были эти трижды повторенные три секунды.
Мюнхен, ночь с 9 на 10 сентября 1972 года. Матч, ставший знаменитым. Может, драматичнее не было вообще никогда. Американцы, в своей истории не проигрывавшие ни разу, проиграли. Наши выиграли очко — мало ли было баскетбольных матчей, в которых кто-то выигрывал очко? Но еще — финал Олимпиады, и те самые три секунды, трижды переигрывающиеся. В совокупности — достаточно, чтобы сделать это событие культовым на территории бывшего Союза, памятным в Европе и забытым в США. Американцы не любят помнить долго о поражениях.
В свое время, едва ли не через несколько недель после игр в Мюнхене, журналист Анатолий Пинчук попробовал восстановить ситуацию на площадке и выяснить у основных действующих лиц и некоторых крайне заинтересованных болельщиков и специалистов, что, по их мнению, произошло в конце матча СССР--США. Ведь сложись все тогда по-иному — никаких трех секунд и не было бы.
Оценки игроков, бывших на площадке, запасных, зрителей, сидевших на трибунах или у телевизора, мало в чем совпали. Такова, видимо, аберрация памяти. Хотя в той запарке немудрено было и упустить суть. Саша Белов не забил верный мяч почти из-под кольца американцев. Забей он — и все вопросы были бы сняты, наши вели 49:46. Джим Форбс сократил разрыв до очка, но мяч вновь у наших. Александр Белов держит мяч в руках. Ему надо простоять с ним 8 секунд — и все, но он не выдерживает и кидает через все поле передачу Зурабу Саканделидзе. Передачу перехватывает Даг Коллинз, несется к кольцу наших, Саканделидзе валит его на землю. Два штрафных. До конца три секунды. Американец забивает первый, и Владимир Кондрашин поворачивается к судейскому столику — берет тайм-аут. Коллинз забрасывает второй, Жармухамедов подбирает мяч, швыряет его вперед, и звучит сирена. Куча-мала из американских баскетболистов, Кондрашин уже у столика — почему не дали тайм-аут?
Американцев успокоили. Надо доиграть три секунды. Те это решение встречают с улыбками — доигрывайте... Советская пятерка такова: два Беловых, Саканделидзе, Паулаускас, Едешко, вышедший вместо Жармухамедова. Ему доверен первый пас.
Едешко бросает мяч Паулаускасу, тот — Александру Белову, ждущему передачи у кольца. Пока мяч летит, звучит финальная сирена — во второй уже раз. Белов мяч не достает. Все. Советские зрители покидают зал. Ныне покойный журналист Лев Филатов вспоминал: "Крики радости около отеля, ничего не могу понять. Это вернулись те, кто досмотрел игру до конца. До утра не мог поверить, что наши выиграли".
Оказывается, сирена прозвучала слишком рано. Испортилась электроника. К тому же отсчет времени пошел не по правилам: не с того момента, как Паулаускас принял мяч, а с момента передачи Едешко. Президент ФИБА американец Уильям Джонс вновь дает переиграть 3 секунды. Он тоже не верит, что его земляки успеют пропустить...
Теперь Александра Белова держали двое. За счет этого отошел американец от Едешко.
Иван Иванович Едешко позже то ли всерьез, то ли красного словца ради убеждал, что незадолго до Олимпиады на тренировке он такой же пас через все поле давал, и тоже Саше Белову. Так что у Кондрашина все было предусмотрено: комбинация не была актом отчаяния — это был просчитанный ход. Кондрашин же лишь сказал, что ничего другого не оставалось, а еще — что он очень верил в Белова: если мяч окажется у него — забьет.
Белов принял пас, рванулся от щита к центру, затем обратно — и его опекуны запутались. Один остался у него за спиной, другого вынесло за лицевую, Саша Белов поймал мяч, подпрыгнул и — кто в России не видел этой видеозаписи? — от щита мягонько так сунул его в кольцо. В третий раз прозвучала финальная сирена. Паулаускас схватил Кондрашина в объятия — тот стоял отрешенный от всего и, видимо, не сразу понял, что произошло. Герой Белов в раздевалке сидел, схватившись за голову — до сих пор не мог простить себе потери мяча, которая могла стать роковой. Провел рукой по голове и увидел: на ладони — клок волос.
Американцы пошли писать протест. Протест отклонили. Паулаускас вспоминал потом: "Пришли на награждение — кубинцы стоят (они заняли третье место.— Ъ), штатников нет. Перенесли награждение на день — американцы опять не пришли. Так и остались они без серебряных медалей..."
Потом американцы многократно крутили видеозапись, чтобы определить: кончилось время или нет. А на табло четко высвечивались три секунды, вошедшие не только в спортивную историю.
Баскетболисты, выигравшие тот матч, стали героями — не только баскетбольными. Кроме славы, им досталось за победу немного денег — по 3000 рублей и 300 долларов. И вот их судьбы.
Анатолий Поливода. Пенсионер. Живет в Киеве. Серьезно болен.
Модестас Паулаускас. Старший тренер вильнюсской "Статибы".
Зураб Саканделидзе. Директор чайной фабрики. Живет в Тбилиси.
Алжан Жармухамедов. Второй тренер сборной России. Живет в Москве.
Иван Едешко. Работает тренером в Ливане.
Сергей Белов. Президент федерации баскетбола РФ, главный тренер сборной России.
Михаил Коркия. Бизнесмен в Тбилиси. В советские времена за попытки заняться предпринимательством отсидел в тюрьме.
Иван Дворный. Пенсионер, живет в Омске. Тоже сидел. В Ленинграде болельщики долго не могли с этим смириться: на трибунах скандировали "Свободу Корвалану и Дворному Ивану!"
Геннадий Вольнов. Пенсионер, живет в Москве.
Александр Белов. Скончался от болезни сердца.
Сергей Коваленко. Пенсионер, живет в Киеве.
Александр Болошев. Начальник команды "Динамо", Москва.
Владимир Кондрашин, старший тренер. Главный тренер санкт-петербургского "Спартака".
Сергей Башкин, тренер. Работает в федерации баскетбола России.
Нина Еремина, комментатор матча. Комментатор телеканала REN-TV.
Саша Белов умер в 1978-м. Диагноз — панцирная сетка на сердце. Так часто бывает в спорте: кто-то высший ставит драму, потом выбирает героя, а потом — берет плату. Жестокую плату. Виталий Дараселия, забивший решающий гол в финале Кубка кубков, Ким Вилфорт, принесший сборной Дании победу в первенстве Европы и потерявший дочь,— сколько еще их, примеров той цены, которую платят за подобные победы?
Мы говорили с участниками того матча, со свидетелями. 25 лет, 25 оборотов вокруг Солнца — какие эмоции устоят перед ходом времени? И наши собеседники вспоминали то, что уже тысячу раз перемололось в памяти за четверть века и особенно за последние дни. С кем-то мы виделись, с кем-то — говорили по телефону. Нет, не угас тот порыв! Начиная словно с неохотой, повторяя много раз уже сказанное, все зажигались. И вновь для Алжана Жармухамедова похоронным колоколом звучала та, первая сирена, а Модестас Паулаускас провожал глазами превращающийся в точку мяч.
Владислав Жармухамедов, сын олимпийского чемпиона, собирает все газетные и журнальные вырезки о том памятном матче. И видеозапись последних минут матча, десятки раз переписанная, до дыр засмотренная — это семейная реликвия. Для нас — тоже реликвия.
Ведь эта победа — самое большое достижение, которого добился советский спорт.
ИГОРЬ Ъ-ФЕЙН, БОРИС Ъ-ХОДОРОВСКИЙ, АНДРЕЙ Ъ-СЕМЬЯНИНОВ, ГРАНТ Ъ-КОСЯН