Большинство бизнесменов позволяют управлять собой политикам, профсоюзам, психиатрам, болезням, прихотям жен или наставлениям проповедников. Глен Маккарти был подотчетен только Маккарти. Его обожали журналисты — из любого его жеста можно было сделать газетную бомбу. Этот мужиковатый ирландец-гигант стал прообразом голливудских кинолент, любимцем жителей Хьюстона и легендой Америки. Глен Маккарти — человек, побывавший по обе стороны богатства. Не в самой приятной при этом последовательности. Об удачливых миллионерах написаны монографии, о проигравших часто не остается даже фотоснимка.
В самом начале века некий австралиец Лукас, капитан военно-морского флота, по одному ему известным соображениям решил, что под огромным соляным куполом Бомонта должна быть нефть. С пятой попытки, пробурив небывалую по тем временам скважину глубиной более тысячи футов, он обнаружил "черное золото". Тем самым было положено начало техасскому буму уайлдкеттеров. Так называли миссионеров новой "нефтяной Аляски", ведущих разведку месторождений наугад. Настоящая рулетка: неудачники умирали в долгах, а счастливчики...
Самым знаменитым из них был — Глен Маккарти.
Предки Глена отбыли из Ирландии в Новый Свет в поисках достатка и приключений. Где-то в Атлантике фамилия MacCarty утратила первую гласную и преобразовалась в McCarty. В тысяча девятьсот седьмом году на свет появился Глен.
Произошло это в маленьком городке за две мили до первого и потому знаменитого техасского нефтяного месторождения Спиндлтоп. Впоследствии по этому поводу ходили байки — мол, в жилах парня течет нефть, а нюх на "черное золото" он впитал с молоком матери.
В детстве Глен работал на нефтяных приисках разносчиком воды. Рос он крепким парнем, играл в футбол, не пропускал драк и был не прочь заключить какую-нибудь сделку или, в крайнем случае, пари. При этом он руководствовался принципом "или все — или ничего". Однажды, когда у Глена в кармане оставалось всего два доллара, он поставил их на неприглядную клячу и неожиданно выиграл хорошие деньги. Его комментарий: "Ничего особенного, просто эти деньги были мне нужны".
С юного возраста Глен изумлял окружающих способностью делать деньги. В школе он был владельцем собственной химчистки. Он мог, например, запросто представиться водопроводчиком, взять заказ и, подключив к делу настоящего специалиста, получить свои комиссионные. Когда же школу пришлось бросать по причине срочной женитьбы, Маккарти устроился работать на заправочную станцию. Краем уха предприимчивый ирландец услышал о том, что надвигающаяся зима будет необычайно холодной, и скупил солидный запас антифриза. Первые морозы стали приятным сюрпризом: во всей округе антифриз оказался только на его станции.
Одно время он серьезно подумывал о карьере футболиста, но планы эти пришлось оставить из-за травмы. В другой период юности ему вдруг представилось, будто он по призванию врач. Он даже проучился несколько лет в медицинском училище.
Пораженный еще в детстве "нефтяным вирусом", Глен Маккарти проболел этой лихорадкой всю жизнь. Первым серьезным симптомом была продажа заправочной станции. На вырученные деньги была приобретена лицензия на разведку нефти. Агрегатом, который только при недюжинном воображении можно было назвать буровой установкой, Маккарти вгрызался в грунт неподалеку от Бомонта долгих шесть месяцев.
Тщетно.
Глен взял в аренду еще два участка.
Скважины оказались сухими.
Конроу-Филд, Хардин, северное направление от Хьюстона...
Безрезультатно.
"Великая депрессия" была в разгаре. По Штатам шествовал тридцать третий год. Маккарти шел двадцать шестой.
Уайлдкеттер — порода особая. Их основной и, пожалуй, единственный козырь — дикое упрямство. Не случайно в самом жаргонном словечке присутствует определение wild — дикий. Глен Маккарти продолжал "дырявить" планету. И нашел нефть. Там, где никто не намеревался искать. На востоке от Хьюстона. Он даже не ощутил радости, скорее нечто схожее с чувством облегчения или исполненного долга.
Находка принесла семьсот тысяч долларов. Глен почувствовал себя настоящим нефтяником. На вырученные деньги был куплен дом. На занятые миллион семьсот приобретено новое оборудование и арендованы новые участки. Каждая новая скважина была для него чем-то вроде театральных подмостков. Он стал появляться на вышке с аккуратно зализанной черной шевелюрой (прежде растрепанной и вьющейся), в двухцветных штиблетах и парусящих на ветру ярких рубахах...
Громом среди ясного хьюстонского неба прозвучал взрыв на одной из буровых. Пожар, унесший двести пятьдесят тысяч долларов, полыхал несколько суток. На другом участке рухнула вышка. Рабочие стали разбегаться. Маккарти попросил отца и брата работать на него бесплатно. Восходящей звезде нефтебизнеса случалось прятаться от шерифа, приходящего с ордером на арест имущества. Все трещало по швам, кредиторы лезли во все щели. В новый дом Маккарти въехал миллионером... по сумме долгов.
Оставалось надеяться ... черт знает на что ему оставалось надеяться. Но Глен Маккарти не был бы Гленом Маккарти, если бы был в состоянии смириться. Он был азартным игроком, игроком по призванию, и снова сделал ставку.
К нему обратился человек из Миннесоты, не имевший представления о нефтедобыче, с просьбой пробурить скважину рядом с автотрассой на Галвестон. Даже уайлдкеттеру-безумцу не пришла бы в голову подобная мысль: было совершенно очевидно, что, кроме песка, там ничего нет. "Геолог" этого господина был то ли шарлатаном, то ли... Походив вдоль трассы со стеклянной коробочкой и шариком на ниточке, он остановился и вынес резюме: "Сверлить здесь на глубину десять тысяч футов". Подряд в пять долларов за фут казался в положении Маккарти спасительным заработком.
Когда договор был выполнен и горе-разведчики отбыли восвояси, Глен, проезжая по шоссе, решил наведаться на вышку. В последних кусках извлеченной породы он учуял нефть. Он мог бы добывать ее самостоятельно, но все же позвонил работодателю, и через несколько дней из земли забил фонтан "жидких денег".
За год были выплачены долги. В последующие пятнадцать лет ирландский нос Маккарти работал как флюгер, безошибочно настраиваясь на нефть. Казалось, все, к чему бы этот человек ни прикасался, становилось нефтью или деньгами.
Он открыл в Техасе тридцать восемь месторождений.
Одно из них величиной с Манхэттен.
Каждые девять из десяти пробуренных скважин оказывались нефтеносными.
Он построил три нефтеперерабатывающих комбината-монстра.
И продолжал находить нефть.
Ни один действительно богатый человек не знает, сколько у него денег. Если его начинает беспокоить этот вопрос — дела плохи. Глен Маккарти денег своих не считал.
Хромированная колоннада радиатора "кадиллака" рассекала ночь со скоростью сто десять миль в час. Руль сжимали огромные ручищи, которые могли закрутить вентиль скважины. За окном оставались здания издательств, офисы авиакомпаний, башня двадцатидвухэтажного "Шелл-билдинга", радиостанции, банки, особняки, склады...
Все это принадлежало ему, Маккарти. Утром "кадиллак" сменился открытым джипом, а в руке появился винчестер. Хозяин ранчо площадью пятнадцать тысяч акров на полном ходу палил по зайцам. Неподалеку ждал личный "боинг-стратолайнер" с форсированным двигателем. В его авиаотряде был даже пассажирский "дуглас".
Но настоящим триумфом Маккарти стало открытие его отеля. Глен очень гордился своим ирландским происхождением и назвал чудо-сооружение "Трилистником" в честь Ирландии. Восемнадцатиэтажное здание было декорировано шестьюдесятью тремя оттенками зеленого цвета. Снаружи для ночного освещения установлены зеленые прожекторы, а записи регистрации гостей велись зелеными чернилами. Когда местная компания отказалась продать нужное количество травы для озеленения газонов вокруг "Трилистника", мотивируя это лимитом, Маккарти выкупил ее (компанию, не траву) у хозяев.
В его отеле должно было быть все самое лучшее! В каждом из тысячи номеров появились кондиционеры и телевизоры. И это в сорок девятом году. Плавательный бассейн в форме лиры, холл из бразильского красного дерева, колонны из розового мрамора, французский ресторан, струнный квартет...
Банкет по случаю открытия обошелся в полтора миллиона долларов. Для украшения интерьера специально из Ирландии доставили две с половиной тысячи трилистников. Бомонд присутствовал в полном составе. В бельэтаже отеля расположился частный клуб, названный в честь ирландского графства Корк, откуда прибыли некогда предки Маккарти. Открытие состоялось в день Святого Патрика, традиционно почитаемого в Ирландии.
Перед самым открытием отеля Маккарти выставил самолет "Трилистник" на воздушные гонки "Бендикс Калифорния". Самолет загорелся в воздухе, летчик был вынужден катапультироваться. Однако имя хозяина попало во все газеты. Он бесплатно предоставил на месяц отель молодоженам и снова прославился.
В День независимости Америки он закатил такой фейерверк, что мэр Хьюстона попросил его больше так никогда не делать.
"Подумаешь, я потратил бы те же самые деньги на покупку газетной полосы в разделе "Реклама", а так сама собой вышла полоса в разделе "Новости", — парировал упреки в расточительности Глен Маккарти.
Он стал знаменит. Он финансировал собственные кинопроекты, потому что ему не нравилась продукция Голливуда. Он брался самолично распространять обувь, потому что ему нравились ботинки именно этой модели. Он мог заключить в тире пари по тысяче долларов за выстрел и жертвовал огромные средства в благотворительные фонды. Говорят, он был жестким бизнесменом, готовым содрать с партнера последнюю рубашку, и в то же время добрым малым, готовым ради друга снять ее с самого себя.
"Дело не в деньгах. Дело в том, чем ты занимаешься", — говаривал мультимиллионер. Игра, которой он жил, не знала минимальных ставок...
Эпоха пятидесятых принесла с собой катастрофический обвал цен на нефть. Техасская железнодорожная компания ввела квоты на производство нефти. За одну ночь богатство ирландца из массивного айсберга превратилось в талый снег, а нефтяной бизнес, как прорва, требовал и требовал финансовых вливаний. Нефтеперерабатывающие комбинаты обращали его деньги в дым. Чтобы как-то выровнять финансовую ватерлинию, Маккарти взял кредит под залог месторождений и отеля.
Тогда-то в одном из интервью он проинформировал общественность, "сколько он стоит". Полмиллиарда долларов.
Никто ни о чем не догадывался, более того, ему удавалось соблюдать дистанцию с кредиторами на протяжении двух лет, регулярно выплачивая проценты по займам. Но деньги неумолимо таяли. Пришлось продать ранчо, радиостанции и газеты.
Маккарти был убежден, что это временные трудности, но его уверенности не стоило завидовать. Грянул пятьдесят второй, и имущество, которое он заложил, "уплыло" за долги. Самой печальной потерей стал "Трилистник", задуманный как памятник себе самому. Впоследствии он был перекуплен сетью отелей "Хилтон".
Но Маккарти еще стоял на ногах. Была основана новая компания "Глен Маккарти", и напечатан миллион акций. Однако перед самым дебютом на бирже "Далласская промышленная группа" заявила о долговых расписках Маккарти на два с половиной миллиона и подала в суд. Дебют не состоялся.
Все еще можно было спасти: бывший владелец их совместной "антифризной" заправочной станции, президент "Синклер ойл компани" предлагал сто миллионов за собственность и пятьдесят на оплату долгов... Но уайлдкеттер Глен был сделан из другого теста.
Уже через год его заиндевевшую сединой и изрядно поредевшую прическу трепал ветер Боливии. Первая же скважина дала нефть. Новое месторождение затерялось среди непролазных джунглей, и потому расходы пожирали всю прибыль. Новый "колонизатор" решил строить нефтепровод и снова занял деньги, но в самый разгар строительства в Боливии неожиданно изменился политический климат...
Кто не рискует, тот не пьет известного напитка. По иронии судьбы название его клуба "Корк" переводилось и как "пробка от шампанского". Маккарти был управляющим клуба до шестьдесят третьего, а затем, продав и его, тихо сошел со сцены...
Говорят, четырем дочерям, сыну и бесчисленным внукам осталось что-то из недвижимости.
Марк Твен говорил когда-то, что американцы — нация, которая просто не в состоянии жить без сказки. Глен Маккарти остался сказкой Америки и легендой уайлдкеттеров, которые никогда не знают, где они находятся в настоящий момент: за один фут до миллиона долларов или за миллион футов до одного...
ВАСИЛИЙ НИКИТИН