Вчера Дмитрий Медведев предложил создать в стране институт общественного телевидения. По словам президента, для этого может быть использована "база одного из существующих федеральных телеканалов". С подробностями — АРИНА БОРОДИНА.
Разговоры о создании общественного телевидения велись многократно и ничем существенным никогда не заканчивались. С инициативой создания подобной модели вещания в различных формах, в частности, выступали Владимир Познер и Михаил Федотов. Последний делал это регулярно, особенно после того, как возглавил президентский совет по развитию гражданского общества и правам человека. К примеру, 5 декабря на сайте совета опубликована концепция закона "О создании общественного российского телевидения". Авторы концепции предлагают преобразовать компанию ВГТРК в общественное телевидение и начать его финансирование за счет не только бюджетных средств, но и абонентской платы в размере 1% от минимального размера оплаты труда с каждого домохозяйства (квартиры). Предлагаются там и механизмы назначения руководителя канала, появления попечительского совета и того, кто все это должен утверждать. В проекте закона это президент.
Впрочем, нет никаких оснований полагать, что именно инициатива Михаила Федотова взята на вооружение Дмитрием Медведевым. Если строго следовать тексту выступления президента, то, упоминая о конкретном канале "на базе одного из существующих федеральных каналов", где, "возможно, в ближайшее время" будет создано общественное телевидение, глава государства говорит следующее: "В этом случае ни один из владельцев этого нового средства массовой информации не должен иметь определяющего влияния на принятие любых решений — ни государство, ни частный владелец". Вчера многие собеседники "Ъ" в телевизионной среде недоумевали, что все-таки имел в виду президент. Потому что под схему, обозначенную им "государство плюс частный владелец", подходит только один канал в стране — "Первый". Здесь 51% акций принадлежит государству, а 49% в разных пропорциях структурам предпринимателя Юрия Ковальчука и компаниям, связанным с Романом Абрамовичем (об отказе структур господина Абрамовича от всех акций "Первого канала" официально пока никто не заявлял). Но платформа "Первого", по информации "Ъ", если дело все-таки дойдет до конкретных законодательных инициатив по общественному телевидению, не рассматривается.
Среди вероятных вариантов собеседники "Ъ" на медиарынке вчера упоминали каналы "ТВ Центр", "Пятый", но чаще всего назывались каналы ВГТРК. В частности, высокопоставленный источник в правительственных структурах, пожелавший остаться неназванным, пояснил "Ъ": "У "Первого" много частных акционеров, и поэтому не очень понятно, как его можно обобществить. ВГТРК — холдинг. Поэтому скорее речь может идти об одном из каналов именно этой компании". В ВГТРК этот вопрос не комментируют. Но если все-таки речь пойдет о единственном крупнейшем государственном медиахолдинге, то самым вероятным каналом для создания платформы общественного телевидения может стать "Россия 2". Во-первых, это эфирный канал, находящийся в открытом доступе, имеющий статус федерального и вошедший на этом основании в первый мультиплекс для цифрового вещания. К тому же концепция "России 2" с момента создания канала до сих пор четко не сформулирована: кроме спортивного вещания здесь стали появляться и другие разножанровые форматы.
Впрочем, тот же собеседник "Ъ" из правительственных структур пояснил: "Канал будет определен позже, и сначала будет обсуждение". Почти то же самое повторил вчера и помощник Дмитрия Медведева Аркадий Дворкович. Но где, кем и в каком формате будет вестись обсуждение, вчера никто корреспонденту "Ъ" так и не смог объяснить. О том, что модель общественного телевидения довольно сложна для воплощения в России, говорили вчера в разговоре с "Ъ" все руководители главных телеканалов (см. интервью). Кроме того, во многих странах мира, где уже давно и по-разному осуществляется такой принцип вещания (см. справку), есть немало проблем в организации института общественного телевидения. Оно там переживает кризис, хотя их демократические институты ушли от России вперед на несколько десятков, а чаще сотен лет.