Программное заявление, с которым Борис Ельцин, как надеялся Борис Немцов, должен был выступить в Нижнем Новгороде, состоялось вчера в Москве. Ельцин сказал новое слово в российской экономической политике. Впервые за все время реформ глава государства столь откровенно заявил: свободный рынок уже сделал свое дело — теперь он должен уступить место государству.
Заявление отчаянно смелое: по сути президент объявил о конце эпохи рыночных реформ. Еще недавно невозможно было подумать, что российские власти решатся на такое. Руководство страны, страдающей от огромной внешней задолженности, несбалансированных финансов, катастрофического спада производства, не имеет права говорить о замене рынка государством. Его не поймет собственный народ — и, самое главное, его не поймут западные кредиторы. Ведь всем ясно, что до экономического кризиса страну довело именно государство — своими семидесятилетними социалистическими экспериментами.
Борис Ельцин вчера вполне доступно объяснил причину своей смелости. Экономический спад преодолен, финансы сбалансированы (Россия имеет огромные золотовалютные резервы) и, самое главное, решена долговая проблема: Россия не только реструктурировала свою внешнюю задолженность, но и неделю назад принята в Парижский клуб государственных кредиторов. От такой страны МВФ уже не может потребовать обязательного продолжения рыночных реформ. "Какие еще нужны реформы стране--члену Парижского клуба?" — как бы спросил вчера президент. Экономического кризиса уже нет, и в этом заслуга созданного в России свободного рынка. Теперь стоит задача начать экономический рост, а с этим, подчеркнул Ельцин, рынок не справится. Это задача государства.
Согласится ли Запад с такой трактовкой? Вполне. Самая популярная сейчас в мире теория как раз и заключается в том, что только государство может обеспечить экономический рост в странах, где уже имеется хоть какая-то рыночная экономика. Либеральные теории, согласно которым государство не должно вмешиваться в действие рыночных сил, подвергаются сейчас чуть ли не насмешкам. Критики таких теорий отмечают, что государство в принципе не может не влиять на экономику — ведь именно оно печатает деньги, устанавливает налоги, регулирует валютный курс. Вопрос только в том, разумную экономическую политику ведет государство или неразумную.
Российское государство явно еще не решило, что делать. В умах чиновников постоянно возникают амбициозные идеи вроде госстимулирования наукоемкого экспорта. Если такие идеи начнут претворяться в жизнь, дело может кончиться очередной бессмысленной растратой ресурсов. Мировой опыт показывает, что быстрого экономического роста можно достичь только наиболее спокойными и естественными мерами. Условно говоря, государство должно позволить эффективно работать тому, кто хочет, и заставить эффективно работать того, кто не хочет. И, в любом случае, государство не должно переоценивать свои силы. Вчера президент решил заставить российских предпринимателей вернуть деньги из-за рубежа в Россию, объявив им амнистию и забрав у них 10-15% возвращенных сумм. Значит, пока государство свои силы явно переоценивает. Впрочем, пока самонадеянность простительна — к своей новой экономической роли российское государство только приступает.
ВИКТОР Ъ-ИВАНОВ